Виталий Горелкин - Рождение Темного
Смотрителю башни, мы представились остатками поисковой партии гильдии рудознатцев. Эта легенда, шитая, на мой взгляд, белыми нитками, была предложена Ониром специально для подобной встречи. Помнится, Снурри еще пообещал тогда придумать более правдоподобные версии нашего появления, но когда мы ввалились в башню и более-менее пришли в себя, то Толмен услышал только придуманный гномом рассказ, дополняемый прямо на ходу новыми подробностями нашего нелегкого путешествия. Так Ровен Митт стал представителем гильдии, я – молодым магом, решившим совместить практику с шансом немного заработать, а Харден, к его явному недовольству, был представлен носильщиком. Роль проводника Снурвальд отвел себе, а гному отдал звание главного специалиста по недрам. Смотритель не сразу поверил душещипательной истории про несчастных геологов, отбившихся от основного отряда и потерявших в дикой вьюге все свои припасы. Но по мере того как рассказ Снурри дополнялся новыми подробностями, недоверие постепенно исчезало из глаз Толмена. Последние его сомнения исчезли после полу-вздоха полу-всхлипа не удержавшего эмоции Ровена Митта. Старик пришел в себя именно тогда, когда Онир, чтобы дать пересохшему горлу Снурри немного отдохнуть, подхватил эстафету и рассказал о последнем часе наших блужданий. Купца чуть удар не хватил, стоило ему только услышать, что гном использовал в качестве укрытия от метели наши сумки. Я сам не сразу догадался о причине скорби, проступившей на лице Ровена, только когда он с трудом прошептал про слитки, все стало ясно. Весь наш будущий капитал, слитки ночного серебра, остались где-то в заснеженном поле. Отыскать их сейчас было нереально, только дождавшись таяния снега можно было приступать к поиску.
Позже, оставшись одни, мы практически без возражений решили дождаться здесь весны. Единственный голос против был у Снурвальда, настойчиво предлагавшего продолжить путь. Я его понимал, до земель рода Снурвальда осталось совсем ничего – две недели ходу.
Договориться с Толменом о пребывании в стенах башни оказалось легко, смотритель соскучился по общению и был рад нашей помощи. Он явно не справлялся с текущим ремонтом, гном пообещал помочь подновить крышу башни и стены примыкающих к ней двух небольших пристроек. В одной из них был уже ополовиненный склад дров, а во второй ютился десяток коз. Мы пообещали Толмену возместить все расходы на наше содержание, и даже выплатить компенсацию по возвращению в столицу. При этом Ровен Митт был так убедителен, что я на мгновение поверил его словам.
Тем временем смотритель закончил проверку своих трав и, словно надеясь застать меня врасплох, спросил:
– А что ты такой смурной? Уж не отморозил себе женилку?
– Нет, со мной все нормально, только вот перенапрягся и сейчас мне трудно колдовать, – от неожиданности и скабрезности вопроса я ответил полуправду. Немного подумал и добавил. – Учитель не погладит по голове, если узнает, что я забросил занятия.
– Хороший у тебя учитель, строгий. Сразу видно, что он из тех самых, настоящих, – назидательно потряс заскорузлым пальцем Толмен. – Ты его слушайся, сынок, как отца родного. Учитель плохого не посоветует.
Я так и не понял, что в моем выдуманном учителе «того самого», но сделал вид, что полностью согласен с травником. Смотритель еще минут пять вещал прописные истины о пользе прилежной учебы. Наконец он угомонился и выдал последнее:
– Не сразу становятся великим магами, запомни это сынок. Дар нужно развивать, без понимания сути даже талант – просто пшик и ничего более. И лишних знаний нет. Если ты не знаешь самого простого, какая травка от простуды, то как тебе стать лекарем? – Толмен, явно ушедший в свои воспоминания, разочарованно махнул рукой и начал спускаться по скрипучей деревянной лестнице.
Я согласно кивнул, придержав при себе свое мнение, и вновь уставился в затянутое прозрачной пленкой окно. Конечно, было бы интересно поговорить со стариком, но сейчас хотелось остаться одному. Однако вернуться к медитации не удалось, сам не ожидая, я начал мысленно подбирать аргументы для спора с травником. Ну, зачем магу лекарю знать лечебные травы, если он способен волшебством излечить болезнь? Знания лишними еще как бывают, побывал бы Толмен в нашем мире, да у него бы голова пошла кругом от обилия информации! А с другой стороны – травы могут быть последним шансом, или, вообще, единственным способом вылечить больного, если по какой-то причине маг оказался лишен своей силы. Это как руны – последнее средство, еще ни разу меня не подведшее.
Стоп, а ведь когда я призывал Алгиз, никаких проблем не было. Руна была как всегда четкой и не пыталась превратиться в нечто иное. Так, решено, оставлю пока в покое плетения и потренируюсь со своим земным наследством.
Я задумчиво провел языком по верхним зубам. Помнится, в книжке было описание руны Тюр, ее наносили на оружие, а еще Феху, знак, помогающий достичь физической близости. Правда, оружие, как и амулеты, я пока заклясть не могу. Зато можно попробовать нанести руны «победы» или «любви» на живого человека, с Алгиз же все получилось.
Добровольцев на эксперимент оказалось сложно найти. Ровен еще был достаточно слаб, а то, наверное, с радостью бы согласился на Феху. С гномом и Харденом поговорить не удалось, они на свежем воздухе практиковались в рубке дров. Ждать их не хотел, меня буквально трясло от нетерпения проверить свою идею, и я насел на Снурвальда, уверенный в неотразимости своего предложения. Но наемник довольно скептически отнесся к мысли стать непобедимым воином:
– А может, лучше не стоит?
– Да ты что, представь только себе, как одним ударом разрубаешь врага пополам!
– Заманчиво, но ты точно уверен, что она так подействует? На крысах проверял?
– Нет, но я вспомнил, как этот знак наносил на оружие мой учитель.
– Проверишь на животном, вон хоть на козах, я подумаю, – Снурвальд был непреклонен и не поверил моему маленькому обману.
Я с сомнением посмотрел на коз, которых Толмен выпустил прогуляться, и отмел этот вариант. Травник ни за что не позволит мне на них экспериментировать.
– Да, а как руна сделает меня «непобедимым»? Даст силу руке? А что она тогда дает мечу? Как я понял из твоих прежних объяснений, руна действует в ту сторону, в которую направлена. А в кого направлена руна на оружии, которым бьют? – высказав все сомнения, Снурри шустро выскочил наружу.
– Действительно? – пробормотал я и задумался.
В той брошюре о рунах знак Тюр рекомендовался для использования на амулетах и оружии. Хотя… А много ли магов выучилось по ней? Хоть один был?
