Павел Корнев - Путь Кейна. Одержимость
— Остановимся на ночь? — предложил я, заметив нескольких симпатичных и не очень девиц, с интересом посматривавших на обозников. И прохаживавшиеся поблизости крепкие парни только подтвердили мою догадку о причинах такого интереса. Всё верно: многие торговые обозы из Империи, что направляются через Арли в Тир-Ле-Конт, на ночёвку здесь останавливаются. А народец у нас ушлый, давно сообразил, на чём лишнюю монетку заработать можно.
— Нет, — рявкнул Свори, перехватив мой взгляд.
— А вы, святой отец, что скажите? — я повернулся к настоятелю монастыря. — А назавтра вместе с караваном поутру в путь двинетесь.
— Если нашего гостя нет в Старых ключах, мы всё же попробуем его нагнать, — вздохнул отец Густав. — Иначе, боюсь, у него может сложиться превратное мнение о нашем гостеприимстве.
— С проверкой едет? — догадался Свори и, усмехнувшись, оглушительно засвистел.
Мешавший обозному тайнознатцу мужик, на колпаке которого серебряной нитью был вышит герб Старых ключей, вздрогнув, развернулся, открыл рот для гневного окрика и… мигом растерял весь свой гонор, узнав моего телохранителя.
— Живо сюда! — рявкнул на него Кевин и грозно похлопал кожаными перчатками по луке седла.
— Чем могу служить, господин Свори? — помощник старосты согнулся в три погибели и заискивающе заглянул рыцарю в глаза, теребя снятый с головы колпак. На широком поясе с украшенной чеканкой медной пряжкой у него висел здоровенный тесак, но, судя по новеньким ножнам с серебряными клёпками, нацепляли его исключительно перед приездом важных гостей.
— Патриканцы у вас остановились?
— Нет, господин Свори, — искоса глянув на коричневый балахон святого отца, опустил глаза помощник старосты, постная морда которого прямо-таки напрашивалась на добрый пинок сапогом.
— Мимо они проехали, — уверенной походкой бывалого рубаки подошёл к нам от ворот пожилой стражник в выгоревшем на солнце и застиранном до серости дублете с распущенной почти до пупа шнуровкой. Не иначе нашедший тёплое местечко ветеран. Хотя, нет: на перекинутом через плечо ремне, с которого свисал пехотный меч в потёртых ножнах, вместо обычной застёжки — княжеская Чёрная роза. Выходит, за порядком сюда приглядывать направили. — До Наковальни засветло успеть рассчитывали.
— Давно проехали? — уточнил рыцарь, потеряв всякий интерес к переминавшемуся с ноги на ногу помощнику старосты.
— Часа с два, — стражник погладил короткую бородку и слегка поклонился настоятелю монастыря. Даже не поклонился — так, наметил поклон. Оно и понятно: не в Империи, чай. Пусть спасибо скажут, что дед их монастырь вообще не закрыл. Из Ронли, вон, давно всех церковников взашей выгнали.
— Благодарю, — Свори кивнул ветерану и повернулся к отцу Густаву: — Вас проводить?
— Будем очень признательны, — не стал скромничать священник. — Как бы ночь в дороге не застала.
— Зачем? — усмехнулся я. — Разве страшны исчадия преисподней тем, кого вера сильна?
— А разбойники? — вздохнул отец Густав. — Не всякого безбожника удастся вразумить молитвой и проповедью. А как говорил святой Патрик: нет никакой доблести сложить голову из-за пустого бахвальства.
— Тогда в путь! — не дал Свори мне времени придумать хоть какую-либо причину, чтобы остаться в Старых ключах.
Я привстал на стременах, собираясь приказать ему поворачивать обратно, но, поймав укоризненный взгляд Эдвина, передумал и направил Звёздочку вслед за остальными. Всё равно до Тир-Ле-Конта сегодня добраться уже успеем, а что Старые ключи, что Наковальня… Одна тень.
Во дворе Наковальни — постоялого двора, поставленного на месте заброшенной кузницы — выл пёс. Выл, выл и выл. Не смолкавший ни на мгновенье собачий плач действовал на нервы и насторожившийся Свори велел оруженосцам проверить арбалеты, надеть шлемы и держать ухо востро.
— Кейн, кольчуга, — напомнил мне рыцарь, оглядываясь по сторонам.
— Забудь, — буркнул я, хоть и понимал, что дело, скорее всего, действительно нечисто. Будь на постоялом дворе всё в порядке — пёс давно бы уже по хребту поленом получил. С другой стороны — лиходеи этот вой тоже бы терпеть не стали. И всё же, что там стряслось? Места здесь глухие, может, стоит всё же кольчугу надеть?
— Мальчишка, — прошипев, ясно выразил своё отношение ко мне седоусый рыцарь и скомандовал. — Не отставать!
— Старый пердун, — не остался в долгу я, но Свори, к счастью, уже отъехал на приличное расстояние и ничего не расслышал.
Когда мы подъехали к высокому бревенчатому забору, из-за которого торчала остроконечная крыша двухэтажного постоялого двора, тоскливый собачий вой сменился яростным лаем и лязгом цепи: пес носился по двору. Легко соскочив из седла на землю, Свори обнажил меч и велел вооружившимся арбалетами оруженосцам следовать следом. Жерар, настороженно озираясь по сторонам, вытащил из петли боевой топор, настоятель, бормоча себе под нос молитву, начал перебирать чётки.
— Жди здесь, — кинул я поводья Звёздочки Эдвину, который попытался всучить мне взведённый арбалет и, достав пару метательных ножей, отправился вдогонку за уже заглянувшим в распахнутые ворота рыцарем.
— Эй ты! Брось меч! — рявкнул на кого-то Свори, когда хриплый лай цепного пса резко оборвался и послышался жалобный скулёж. — Живо!
Заскочив во двор вслед за оруженосцами рыцаря, я успел заметить, как молодой парень в накинутом поверх кольчужной безрукавки длинном сером плаще разжал руку и уронил тяжёлый полесский меч рядом с уже затихшим кобелем.
— Что здесь происходит? — указав Рони на конюшню, Свори начал медленно приближаться к неподвижно замершему парню таким образом, чтобы не перекрыть линию стрельбы второму своему оруженосцу — Анри.
Внимательно приглядевшись к хранившему молчание рыжеволосому парню, по лицу которого катились крупные капли пота, я решил, что на местного уроженца он не похож. Скорее уж это подданный герцога Йорка. Там все через одного рыжие и конопатые.
— Вы кто такие?! — видимо, заслышав чужие голоса, выскочил на крыльцо постоялого двора худой старик в серой хламиде, подпоясанной обычным обрывком верёвки. За его спиной в двери мелькнул ещё один вооружённый человек.
— Что здесь происходит? — уже спокойней повторил вопрос Свори, который моментально приметил и розовую кляксу родимого пятна на подбородке старика, и печатку с крупным рубином. Приметил, но команду опустить арбалеты оруженосцам так и не дал.
— Ваше преподобие! — заскочив во двор, замахал руками отец Густав. — Всё в порядке, это мы!
