Олег Говда - Воин. Возвращение
— Владислав, это ты что ли?.. — густым и чуть хрипловатым басом поинтересовалась темень, отвлекая меня от изучения небесных перверсий.
Голос был мне совершенно незнаком и звучал как-то неестественно. Так иной раз случалось в старых фильмах, записанных еще на аналоговых носителях. Когда, при монтаже, новую звуковую дорожку с синхронным переводом записывали поверх оригинального текста, не удосужившись, как следует затереть старое звучание. И если прислушаться, то за гугнивым стоном переводчика, можно было разобрать аутентичный голос актера, говорящего на иностранном языке. Согласен, странно. Но, тем не менее, повода отрекаться от собственного имени, не видел.
— Я… А кто интересуется?
* * *
— Иду и думаю, кто же это в хате Твердилы хозяйничает? А это ты, парень… Возмужал, окреп на императорских харчах… Настоящий воин. Мужчина… С возвращением домой, Владислав Твердилыч.
Вообще-то, я Максимович, но спешить с самоотводом не будем. Подождем.
Из густых сумерек вынырнула неказистая скособоченная, сгорбленная фигура и, неловко приволакивая ногу, заковыляла к дому.
— Сколь лет-то минуло, Влад? Сейчас, сейчас… Тебя вербовщики, кажись, аккурат после летнего солнцестояния сманили? В том годе, помнится, у нас еще амбар Малова сгорел. Это получается: раз, два… — он стал загибать пальцы. — Шесть, семь. Точно — семь лет, как один день минули. Зато меня, и не узнать теперь. Когда ты в легион записался, я еще ровно копье стоял… Это третьей зимы шатун меня подмял. Неужто не припоминаешь? Ярополк я, староста тутошний.
— Дядька Ярополк? — решил я подыграть незнакомцу, изобразив голосом радостное недоумение. Все же скользящий по лику Луны неуставной спутник, не давал мне покоя. Как и прочий, нарочито средневековый антураж. Кстати, я только сейчас обратил внимание, что во всей деревне, ни в одном доме не горит свет. То есть, квелые, блеклые огоньки мелькали там и сям, но к электричеству они не имели никакого отношения.
— Узнал, правда? — искренне обрадовался калека, но потом покачал с сомнением головой. — Врешь, наверно, парень…, но все равно, спасибо. Дом я ваш, как бабка померла, сохранил. Разрешил, правда, здесь молодежи на вечерницы собираться. Но, оно вишь, и к лучшему вышло. Хата — она ведь живой дух любит, а без людей быстро захиреет. Парни с девчатами и чинили, где прохудилось. И печь зимой топили… А ты, Владислав Твердилыч, вообще как: насовсем домой вернулся или только на побывку, отдохнуть от службы ратной?
— Еще не думал… — вроде и правды не сказал, так и не соврал. Но проявить любопытство счел необходимым. — А что?
— Защитник деревне нужен… — вздохнул староста. — В наши Выселки сборщик налогов и то, порой, завернуть забывает. Чего уж обижаться, если отряда императорских легионеров на помощь не дозваться. Раньше я сам справлялся. Зря, что ли десять лет под орлом вышагивал, да нелюдей по лесам и оврагам гонял? Всю войну почти без единой царапины. А с медведем, вишь, оплошал, поскользнулся… Вот и некому теперь людей от напасти защитить?
— И много напасти-то? — поинтересовался я для порядка и получения полезной информации.
— Не без этого, Влад… — погрустнел староста. — Не без этого. Одноглазую пещеру помнишь?
Странности продолжались. Несмотря на то, что слишком многое вокруг изменилось, или выглядело иначе, часть вещей оставались прежними. Во всяком случае, Одноглазую пещеру я знал прекрасно. Еще пацаненком излазил ее с приятелями вдоль и поперек. Или это эффект перевода с языка непонятного на подсознательно осознаваемый текст сказывается? Но подтвердить не отказался. Для продолжения разговора.
— Помню…
— Вот дурная голова, — непринужденно хлопнул себя по лбу староста. — Нашел, о чем спрашивать… Вы же с Вигом тогда едва выскользнуть успели из-под завала… Твердила потом, как узнал, за обоими с вожжами по всей деревне гонялся.
А вот этого случая, в моем бесшабашном и хулиганистом отрочестве, не было. Нестыковка… Еще одна из многих.
— Завелось там что-то, Влад, — продолжил тем временем Ярополк, даже не посмеявшись воспоминаниям. — Пока овец да телят оно из стада таскало, терпели. Но, в прошлое воскресенье, сразу две бабы пропали. Пошли за грибами и сгинули. Следы мы нашли. Кровь, клочья одежды, а вокруг все звериными лапами истоптано. На волчьи похоже. Вот только волков таки здоровенных не бывает. Эта зверюга, придись им схлестнуться — в одиночку медведя завалит. И вообще, что-то не так, там… Сам знаешь, легионеры, ходившие 'под орлами' враждебную магию печенкой чувствуют. Но не то, не то — уж поверь… Донесение в городскую управу я, как положено, с голубем отправил, да только сомневаюсь, что из-за двух баб сотник хотя бы за ухом почешется. А людишкам — страшно. Надо что-то делать. Страда на носу… Опять же — детишки. И скотину летом в хлеву держать: разорение одно. Очень обществу Защитник нужен. Подумай, Владислав Твердилыч. Денег много не положим, нету… Но зато общество тебя на прокорм возьмет. Ни в чем нужды иметь не будешь. И бабенку какую-нибудь бойкую, покуда сам определишься, хозяйство вести выделим. Целых семь вдовых женок в деревне проживает, одна другой моложе. Листица, к примеру, и вовсе бездетной осталась. Она и пожить-то с мужем не успела. В тот же месяц, после свадьбы, утоп Гирь, — под лед провалился. И не девка, и не баба… Сам бы к ней под бочок подкатился, да только староват я уже для утех постельных. И Потапыч изрядно мне это дело подпортил. Трудно теперь одну часть тела к другой припасовывать, хе-хе… Разве что, подыскать себе такую же кралю, только в другой бок согнутую… Ну, что, уговорил, нет?
— Заманчиво, можно подумать… — отметать сходу не совсем понятное предложение старосты я не стал. Надо сперва с пространственно-временными вопросами разобраться, а уж потом принимать адекватные решения. — Но, не сейчас… Устал я с дороги, дядька Ярополк. Совсем голова не варит…
— А и то правда, — староста взглянул на небо. — Луна уже вона где, да и Месяц вокруг титьки который круг нарезает. Отдыхай, Влад. Завтра наведаюсь… Есть у нас в округе и окромя дивной зверюги чем опытному воину заняться. Ну да то, длинная история. И до полночи всего не перескажешь. Такие беседы лучше за кувшином вина или пива вести, да под мясцо хорошенько прожаренное. Верно, кумекаю?
— Еще бы… — согласился я, непроизвольно глотая слюну. Ведь с утра ничего внятного не ел. Да и в поезде привередничал, осторожничал с покупной провизией, больше на пиво да сушки налегал. Думал дома разговеться, а оно — вон как получилось. Но начинать новую жизнь с попрошайничества тоже не хотелось. В прошлой жизни обязательно не преминул бы тонко намекнуть на толстые обстоятельства, а сейчас — стушевался чего-то.
