Тереза Тур - Тайны отдела охраны музеев
Что же изменилось?
Вот уже два года он безвылазно сидел в Санкт-Петербурге и следил за тем, чтоб город все-таки строили… Это, конечно, выгоднее — что ни говори. Но он поближе познакомился с тем местом, где Петру пришло в голову строить его «парадиз». Кстати, даже он, Меншиков, не знал, почему именно здесь. Почему на этих островах, окруженных болотами да вырубками векового леса…
Вообще, когда царь велел: «Граду быть» и потом, когда они чуть больше десяти лет бывали тут наездами, никто из приближенных — да и сам повелитель — не понимали толком, что это за место.
Что-то он отъехал достаточно далеко от обжитой и местами каменной части города. Вокруг него были землянки и шалаши пригнанных на работы. Мужики спали вповалку, нарубив лапника. А кое-где еще догорали костры.
-..Чего ж хотели? — вдруг слух Александра Данилыча потревожил чей-то голос. Кому-то тоже не спалось. — Это ж надо, дотумкали… Русалку ловить. Вот водяной и озлился!
— Ой, Прошка! Все бы тебе врать-то!
— Не любо — не слушай, — откликнулся тот самый жизнерадостный голос, который был так неуместен среди каторжных.
— Сказывай дальше, — прохрипел чей-то сиплый голос.
— Известное дело — русалки — они не злые. Любопытные — страх какие. Но не злые…
— Во брешет! А как же мужики дохнут от русальей щекотки?
— Так то ж с озорства.
— Хорошо озорство!
— А ты не лазь ночью подле воды. А если уж приперло — так гребень с собой возьми. Русалка будет косы чесать, а ты и уйдешь подобру-поздорову.
— А нынче что же в городе деется?
— Озлили их. Порядочно озлили. Слыхивал — мужики сказывали, что русалку в бочке привезли с моря. Русалка та особая, с хвостом. Дева морская — не чета нашим, речным, что с ногами. Отловили, дескать, царя-батюшку порадовать. Больно охоч он до диковинок.
— Болтали.
— Во! А русалка та издохла.
— Так ты, морда каторжная, мнишь, что из-за сказок твоих новики — парни молодые да здоровые — в Неву кидаются? Да так, что еще ни одного живым не вытащили? — над костром из тумана появился всадник.
Мужики вскочили да истово закрестились. Потом, увидев человека в треугольной шляпе с перьями, в немецкой дорогой одежде, закланялись.
— Ты прости нас, господин, за сказки неразумные, — обратился к нему самый старый.
— Прошка — кто? — жестко спросил Меншиков.
Повисло короткое молчание. Потом один из мужиков — совсем молодой парень — шагнул вперед.
— И что прикажешь с бедствием делать?
Парень помолчал. Потом, решившись, поднял на Генерал-губернатора глаза — наглые, отчаянные, веселые — и четко произнес:
— К Водяному на поклон идти.
— Давайте вернемся к похищенной женщине. Я знаю, что это похищение и что оно связано с Иным миром. Я это почувствовал, — вмешался Егор Иванович. — Анфиса Витольдовна, кто мог заинтересоваться женщиной, 1986 года рождения. Зовут — Нина Александровна Немцова. Родилась двадцать первого марта. Ребенку три месяца.
— Не знаем, — переглянувшись с Михаилом Ефремовичем, ответила Анфиса Витольдовна. — На мой взгляд, если бы похищали для ритуала — то младенца. Но на такие зверства — именно в плане магии — мы уже сто лет не натыкались.
— Если бы вылезла водяниха — это вполне могло бы произойти — Нева близко совсем и как раз белые ночи — то утащила бы молодого человека. Женщины ее не интересуют.
— Может, это продвинутая водяниха. Современная? — задумчиво проговорил Михаил Ефремович.
Анфиса Витольдовна посмотрела на него недоуменно, Старцев хмыкнул — видимо, общение с Интернетом, который под руководством Борьки осваивал пожилой сотрудник, не прошло бесследно. И Михаил Ефремович покраснел.
— А если это все-таки ведьмы? — сменил тему Егор Иванович.
— Возможно и такое, — опять переглянувшись с коллегой, осторожно ответила Анфиса Витольдовна — про нелюбовь нынешнего начальника управления к уважаемому сословию ведьм знали все, — однако…
— Надо смотреть по ее дате рождения, кому и для какого ритуала она могла понадобиться, — добавил Михаил Ефремович. — И тогда поймем, кто ее похитил. Я этим займусь.
— И пройтись по двору, откуда похитили жертву, посмотреть. Я, пожалуй, съезжу. — Отозвалась Анфиса Витольдовна.
— И с ведьмами поговорить. Наверняка, кто-то из них, — решительно подытожил начальник. — Да, а что у нас с плановыми мероприятиями?
— Праздник выпускников «Алые паруса» — пережили, — отозвался Николай Ефремович. — Летнее солнцестояние — двадцать второго июня — пережили. К началу русалочьей недели — подготовились.
— Вот только со дня на день открывается выставка-продажа — «Африка — экзотика и реальность». Экспонаты будут из частных коллекций. И надо бы посмотреть, еще на таможне, что они там привезут.
— Да… — согласился Егор Иванович, — африканские артефакты с их непонятной магией да помноженные на Петербург с его энергетикой — эффект может быть самый феерический!
— Надо смотреть и защиту ставить! А кто поедет?
— Я попрошу Екатерину Юрьевну нам помочь — она как раз в старинных экспонатах хорошо разбирается.
Анфиса Витольдовна посмотрела на начальника жалостливо — Екатериной Юрьевной звалась бывшая супруга Егора Ивановича. Еще недавно сотрудница их Управления, она переехала в Москву и ныне являлась ведущим таможенным арт-экспертом.
— А может…
Но тут раздался телефонный звонок. Это был Алексей Васильевич — следователь. Он нашел похожие случаи.
4
30 июня 11:05 Стоянка у гипермаркета неподалеку от набережной лейтенанта Шмидта.
— Вот отсюда тоже пропала женщина. Маргарита Николаевна Ивлева, 1976 года рождения, не замужем.
Алексей Васильевич вздохнул, предложил Старцеву сигарету, затянулся сам. Старцев был благодарен этому человеку за его «нормальность». После ничем не примечательных, пахнущих сосной палок, вводящих в длительный транс, живых русалок на гребешке старушки и прочих эффектов его отдела, этот обычный во всех смыслах человек был для него как глоток свежего воздуха. Алексей Васильевич реагировал на все быстро, оперативно, специалистом был внимательным и профессиональным. При этом его жизненное кредо «меньше знаешь — крепче спишь» избавляло начальника отдела музеев от лишних вопросов и необходимости что-то объяснять. Даже внешность следователя была ничем не примечательна и восхитительно нормальна. Высокий, стройный. Средних лет. Светловолосый и сероглазый.
— Ребенку пять месяцев. Няня говорит, что, когда она уходила, то говорила хозяйке, что памперсы заканчиваются. А та еще ответила, что заработалась совсем — и забыла купить. И что это не страшно — они с Машенькой — так дочку зовут — съездят и купят. — Продолжил рассказывать Алексей Васильевич.
