Наталья Самсонова - Игрейн. Леди с надеждой
— Я пришлю в твой дом придворных менестрелей, леди не придется скучать.
— Благодарю, твое величество. Лорд Дирран подходит к двери и выразительно ее распахивает. Вдвоем с Атолгаром мы покидаем кабинет, следом выходит Рахай, страж выходит следом за нами и занимает свое место в карауле.
— Я доставлю вас в маркизат, — с тенью неудовольствия произносит колдун и маркиз кивает. Едва мы покинули королевский кабинет, как Атолгар снова взял меня на руки. Длинные, узкие, каменные переходы сменяются прозрачно-воздушной галереей. Бросив только один взгляд на захватывающую дух красоту, прячу лицо на груди маркиза. На его плечах останутся синяки от моих пальцев, а видение бездонной пропасти за тонкими перилами будет мне сниться в кошмарах. На самом деле за тонкими перилами превосходный вид на лежащий внизу город, но я не хочу присматриваться.
Милорд остановился, спустил меня на пол, но из надежного кольца рук не выпустил. Рискую оторвать лицо от его пахнущей табаком и мятой рубахи. Ищу взглядом портал, ничего особенного, темная воронка, закручивается… Вот дела, прямо на краю крепостной стены — они хотят нас скинуть? Если я сейчас устрою истерику и окажусь туда шагать, что будет? Ничего хорошего, скорее всего. Увечной леди пойдут навстречу и оставят во дворце. Милорд понял, что одна я в портал не шагну — прижал меня покрепче к себе и велел закрыть глаза. Гул в ушах, ледяной ветер, и вот, ступни ударились о плотную, прохладную поверхность.
— Надеюсь, в моих услугах более нет нужды? — устало осведомился Рахай, но открывать глаза я пока не спешила. Без меня разберутся.
— Благодарю, вы можете быть свободны.
Мы вновь стоим на высоте — маркиз придерживает меня за локоть, покуда я осматриваюсь. Но здесь перила гораздо мощнее, они словно излучают уверенность и силу. Небольшая прореха — для портального хвоста. Каменная площадка облагорожена заботливой женской рукой — срезанные букеты в вазонах, живые цветы и кустарник в кадках. Красные, выложенные плиткой стены, и черный мрамор пола превосходно смотрятся после багряно-золотого безобразия дворца. Милорд Амлаут не спешит уводить меня внутрь строения, и краем глаза я замечание мощные, стремящиеся ввысь башни. Настоящий замок, готовый к обороне в любое время дня и ночи. Мы отходим от портальных кругов к изящной, узкой скамейке, на которую меня и усаживают. Сам милорд опускается на одно колено и замирает.
— Вы были моей гостьей миледи, ранее, — разговор словно вытягивает из маркиза силы. Он хмурится, берет мою правую руку и прижимает к сердцу, — я многого не могу открыть вам, миледи. Но я приложу все силы…
Проклятые духи, я боец, а не болтун-дипломат! Сжимаю пальцами сильную, мозолистую ладонь, знакомую до последней трещинки. Так или иначе, все что могло уже произошло в нашем прошлом. Меня разрывает надвое, я хочу утешить этого большого и потерянного мужчину, и одновременно не хочу его видеть.
— Каждое утро служанка будет предоставлять вам зелья, возможно, они вернут вам голос. Зелья готовит замковый целитель, по рецепту Чумного Лекаря. Об остальном, если позволите, мы поговорим когда к вам начнет возвращаться память, — Атолгар оставляет попытки объяснится и переходит на сиюминутные моменты.
— Помолвка? Доброе утро Иг…
— Нет! — маркиз взмахом руки приказывает подошедшему мужчине умолкнуть.
— Прости Харт, сейчас объясню. Леди утратила голос и память, поэтому я и послал тебе вестник, за ней нужно присмотреть по началу. Познакомьтесь леди, перед вами мой друг и соратник, дор Кевин Харт. Харт, в силу определенных причин, леди пока не должна слышать своего имени. Склоняю голову, воин заковыристо ругается, огребает тычок под ребра от своего сюзерена и витиевато извиняется. Иголочки-эмоции покалывают меня все сильнее — последнее воздействие Рахая сходит. Главное, оказаться в одиночестве, когда цунами чувств накроет меня.
— Что ж, леди, позвольте быть вашим проводником в новом-старом доме, — дор Харт обаятельно улыбнулся и подставил мне локоть.
— Наши дамы посвятят вас во все личные тайны каждого жителя земель Амлаут — они те еще сплетницы.
— Леди нужно переодеть, — Атолгар внимательно вглядывался в мое лицо. Переборов некоторое стеснение, чуть приподнимаю подол, показывая ступни. — И переобуть.
Друг и соратник Кевин Харт удивленно посмотрел на шелк, заменяющий мне башмаки, и хмыкнул:
— Вот поэтому высокородные леди долго и не живут.
— Харт! Простите моего друга леди, он неотесанный солдат.
— Как и ты, Атти, как и ты. Я улыбнулась и кивнула, верно, однако, с мнением Харта я полностью согласна. Никакого здоровья не хватит, если гулять в шелковых носочках по замку.
— Следуйте за мной, леди, — посмотрев в широкую спину Атолгара, стремительно покинувшего нас, перевожу непонимающий взгляд на Харта. Боец пожимает плечами, — сам не знаю. Замок маркиза Амлаут не поражает контрастом между великолепием и серостью каменной кладки — все проще. Здесь только каменная кладка и редкие, деревянные панели, долженствующие украшать действительность, но на деле создающие удручающее впечатление.
— Раньше вы морщили нос и отворачивались, — хмыкнул дор Харт. Еще бы, учитывая, что под этим великолепием наверняка уже развелась живность.
— Ваши покои, леди. Угг, Фрай, занять караул, — зычно крикнул дор Кевин Харт, и коротко поклонился мне.
— Придется некоторое время поскучать. Портной придет так быстро, как сможет.
— Как протрезвеет. Но вы не пужайтесь, миледи, он мастер-то справный. Пьет просто по-черному.
— Фрай! Простите его леди, он просто… Беззвучно смеюсь, знаю, что хотел сказать дор Харт — «он просто неотесанный солдат». Похоже, что в этом замке иного вида мужчин и не предусмотрено. Уж, не на беспокойной ли границе я оказалась?
— Ваши покои, — с нажимом повторил боец и я, вежливо склонив голову, проскользнула за массивные створки.
— А почему миледи в ткань завернута?
— Мерзнет, нешто твоя жена не мерзнет?
— Так ведь раньше то, ходила, тока носик красным отсвечивал, и на все: «благодарю, не стоит беспокойства», — голос Фрая звучал как из бочки.
Вот кто целый кладезь информации обо мне прошлой. Бегло осматриваюсь, будуар выглядит жилым. Меня поселили в чьи-то покои? Вряд ли. Значит все это следы моей прошлой жизни. Что же мы имеем? Пол покрыт тонкими половичками — по ногам ощутимо тянет холодом, большое ростовое зеркало, два узких окна-бойницы, широкая постель с балдахином, туалетный столик с зеркалом и десятком ящичков, изящное креслице и узкая дверь. За ней утопленная в полу ванна, и вычурный стул с дыркой вместо сидения — известно зачем.
