Вадим Крабов - Заговор богов
Дело было не только и не столько в вынужденных перерывах, а главным образом в той самой «воле богов», будь она неладна. Иначе, за тысячелетия развития магии, тем более за последние пять сотен послесумрачных лет, когда доступные людям Силы богов возросли и обрели более-менее четкие законы, когда появились уникальные алхимические возможности, такой амулет давно бы создали. Собственно, какое-то подобие «универсальной защиты» и было придумано — это Знаки. Особые «рисунки» из алхимических эликсиров, наносимые магом на твердую поверхность под речитатив специальных молитв придавали вещам разные свойства: укрепление материала, защита от воздействия структур, усиление проникающей способности и так далее. Еще в некоторые Знаки можно было добавить мини-структуры, например «разрывающие» или «отравляющие». От последних Андрей чуть не погиб, но это старая история.
Рус, на основе простейшей земной механики давно создал «отражатель» — хороший амулет для защиты от воздействия структурированной Силы. Атакующие структуры, попадая под воздействие этого артефакта, разрушались, а высвобождающаяся Сила как бы «обтекала» носителя амулета. Однако, против не магического оружия «обтекатель» был бессилен: Знак «стирался», а стрела продолжала свой смертоносный путь, даже не замедляясь. Диверсанты, защищенные от магических ударов, получали ранения, а то и гибли от обычного железа. Не так давно, перед тем самым разговором с Андреем, Рус, теперь уже на основе местной «пыльной стены», сделал амулет защищающий любого человека (хоть склонного к Силе, хоть нет) от «честного» железа. И очень гордился тем, что сам поработал алхимиком, а не просил Андрея.
Если с необходимостью вручную активировать — деактивировать амулет еще можно было смириться (иначе ни попить, ни покушать), то неприятное открытие того, что обе виды защиты нейтрализовали друг друга, даже когда находились каждая в своем «камне», а не только при попытке их совмещения, казалось, рубило саму идею под корень.
— Чик! — горячился Андрей. — Я понимаю, ты — пасынок Френома, побратим Эледриаса, практически божественных кровей…
— Брось, Андрей! — раздраженно прервал его усталый Рус. — Что ты повторяешь разные глупости за простонародьем? С Френомом, каюсь, правда, но зачем разносить эти слухи о якобы побратимстве? — Он никому не рассказывал о своих «встречах» с Эледриасом и Эскулапом.
— Да что ты говоришь! — Возмутился Андрей. — А кто боялся в пятно шагнуть? Кто заставил Грацию принять посвящение тогда еще не рожденному богу? Уж по крайней мере — не я! А откуда у тебя столько знаний о каганах и альганах? Я смирился, ни о чем тебя не расспрашиваю, но народу языки не привяжешь. Так что будешь побратимом! Радуйся, что хоть кровным братом тебя не считают, а могли бы… — Текущий выдохся и устало, даже со стариковским — явно напускным кряхтением, сел на белесую траву, которая сухо захрустела под ним, словно выражая негодование. — Думай Чик, у меня идей нет. Где твоя божественная наглость?
— Была да сплыла… — задумчиво ответил тоже успокоившийся друг. Лег на землю, привычно не замечая поднятой им пыли, так и норовящей пощекотать в носу, стремясь вызвать сопливый чих. Стерпел. В его руке появилась медная фляга, он с наслаждением сделал один глоток и предложил попить Андрею. Тот взял и попил от души, напоследок крякнув от удовольствия.
— Вспотеешь, Андрюша, — подколол друга Рус.
— А я — Текущий, вспотею — высохну. Ну не могу терпеть так, как ты — каменный. Приятно на жаре испить холодной водички, согласись. Словно божественный нектар по горлу льется…
— Кстати, фляжечку наполни, пожалуйста. Родничок похолоднее отрой.
— Сейчас, отдохну немного. Чуть до отката с тобой не дошел. Соленая ему, видите ли, вода пошла… а пресная еще глубже залегает, между прочим… — Андрей ворчал, чтобы не было скучно. Рус размышлял.
Он уже пожалел, что взял за основу «пыльную стену» — чисто местное творение. Вроде разобрался в ней, изучил «от» и «до», а что-то упустил. И уже догадывался что именно — Волю. Исповедуя принцип «от добра — добра не ищут», полностью положился на искусство местных магов. Сильно врос он в этот мирок и это давало свои минусы. Земля забывалась и её реалии становились все мене фундаментальными, а магия, с её почти полной иррациональностью, воспринималась как норма. Рус постепенно терял то, чем он и был силен — веру в неизменность мира, в его незыблемые объективные логичные законы. Раньше это мешало ему поверить в свою Волю, а теперь, когда он её осознал, побывал короткое время Богом, стало препятствием в обратном — внести земные законы чисто технологичного, научного мира в местные магические Силы. Слишком близко он познакомился с магией и поверил в её действенность почти так же, почти на том же бессознательном уровне, как верил в обычные физические явления. Например, в закон всемирного тяготения, который, кстати, здесь преодолеть не смогли. Люди не летали ни как птицы, на при помощи «ковров — самолетов». Даже маги-Пронзающие умели левитировать исключительно неодушевленные предметы. Стоило сесть на то же бревно человеку — и на пядь поднять не смогут. Самих себя от земли отрывать не получалось. Магистры-Ревущие при помощи сложнейшей структуры могли совершать длинные прыжки. И это все. Ну, Хранящие наловчились подниматься на своих «лифтах». А где полет? Не встречалось еще на благословенной Гее такого явления. Слияние с Силой и перемещение могучих магов над поверхностью — не совсем то. В этом случае само тело «теряется». Да и перевелись те досумрачные мастера, теперь это умел один Рус. Возможно, и некоторые магистры, чтобы компенсировать потерю Звездных троп, тоже научились — Рус о том не ведал. Отиг точно пока не мог и, похоже, освоив «зыбучую яму», особо не стремился.
Андрей прервал вяло копошащиеся мысли друга:
— Может, бросим этот амулет к даркам!
— В смысле? — Рус удивился, сел и посмотрел на Андрея непонимающим взором. И чуть было не обманулся: лицо друга было непроницаемо серьезно, но где-то в глубине глаз плясали дарковы огоньки, которых «актер любительского театра» скрыть не смог. «Ну, черт Текущий! Зацепила тебя, зубрилу — эрудита задачка…», — довольно отметил Хранящий.
— А ты, Чик, вспомни историю, — Андрей говорил самым серьезным тоном. — После сумрака случилась «Война орденов». Из двадцати осталось восемь: Пронзающие, Ревущие, Текущие, Пылающие, Хранящие, Светящие, Исцеляющие, которые не воевали, а так же Родящие и Ищущие, которые сейчас сгинули. То есть осталось шесть сильных магических сообществ… но речь пойдет о тех временах, когда было восемь. Тогда маги решили и государства потеснить. Помнишь, чем все это кончилось? Большими потерями с обеих сторон и заключением всеобъемлющего клятвенного договора «Об основах доброй жизни между государями и склонными к Силе». Орденам предписывалось создавать практически независимые друг от друга отделения во всех странах и их фактическому подчинению владетелям этих стран…
