Карина Пьянкова - Одни несчастья
Поправив макияж и нацепив на лицо безупречно вежливую улыбку, я вошла в кабинет шефа, как входят в клетку с тиграми. Нельзя показать, что ты боишься. Иначе сожрет. Стоит миз Коллинз почувствовать слабину своего работника, и песенка того спета. Заест насмерть. Так, что вылетать из офиса будешь пулей, забыв про выходное пособие и оставив на бывшем рабочем месте все личные вещи. До Адамс со мной работали три девушки, и все закончили именно так. Лиллен с переменным успехом держалась уже три месяца и упивалась совершенно незаслуженной гордостью по этому поводу. Ха! Что она может знать о нашем начальнике и обо всем «Фейри стайл» при таком смехотворном стаже работы в журнале?
Свет из окна бил прямо в глаза, как в фильмах о полиции. Готова поспорить на квартальную премию, что начальница специально подбирала кабинет для такого деморализующего эффекта. Солнце прямо в глаза — это же форменная пытка. Которую нужно было выдержать во что бы то ни стало. С улыбкой и безмятежным выражением на лице.
— Джулия, можно спросить, почему я должна ждать макет номера? — с ходу начала Коллинз, хлопнув ладонью по столу, что обозначало высшую степень злости. Должно быть, претензия сопровождалась гневным взглядом, но из-за утреннего света я видела лишь окруженный ореолом силуэт и уж точно не могла разобрать выражение лица начальницы.
Как видно, точка кипения уже была близка, раз главред пытается найти проколы именно в моей работе, а не во всем «Фейри стайл» в целом.
— Простите, Дженнет, но макет сдадут только после обеда, еще не подошел крайний срок, — ровно отвечала я, тоном противореча собственным словам и не позволяя себе даже намека на извинения в голосе. Первое правило: не извиняйся за чужие промахи. Иначе сам же за них и огребешь. С чего бы мне переживать? Вина тут не моя, так почему я должна стелиться?
— Встреча с Маккиноном!..
Ха! На этом меня уже давным-давно не поймать. Все встречи начальницы я держала в голове как в самом надежном органайзере и с без труда управляла графиком работы своей начальницы. Далась такая виртуозность не сразу и не легко, но в итоге оно того стоило.
— Уже перенесена на пятницу, — нарочито внимательно посмотрела я в блокнот, хотя, чтобы дать такой ответ, это мне вовсе не требовалось. Я не нуждалась в записях, ведя их только для галочки, ну или на тот случай, если потребуется перекинуть часть обязанностей на Лиллен.
Выражение лица главы журнала можно было перевести так: «Ну, пожалуйста, скажи, где ты накосячила, мне очень нужно на тебя наорать». Должно быть, тут дело не только в домашних проблемах. Миз Коллинз умела различать личное и рабочее и никогда особо не зверствовала из-за семейных или бытовых неурядиц.
— Я говорила, что нам нужна модель для фотосесии с «Ильмано»! — ударила в самую больную точку женщина. С этой проблемой мы бились уже неделю. И пока результат не устраивал никого, но сегодня я была готова ответить и на этот вопрос шефа.
Я, едва скрывая торжествующую ухмылку, выложила на стол шесть фотографий подходящих, по моему мнению, для фотосессии девушек, которые согласились на наши условия, и застыла, ожидая реакции.
— Проклятье! — полураздраженно-полувесело ругнулась Дженнет. — В такие моменты я понимаю, почему наняла тебя! Ты и впрямь великолепна, девочка. Хотя задница у тебя до сих пор тяжеловата.
Когда мы оставались наедине, миз Коллинз порой переходила на «ты», чего практически ни с кем себе не позволяла. Мне это казалось скорее проявлением некоторой степени доверия, чем фамильярностью. Пожалуй, когда к тебе так обращается личность подобного масштаба, то это даже лестно.
— Должна же я сохранить собственную индивидуальность в этом безликом обществе? — невозмутимо пожала плечами я, пропуская мимо ушей шпильку по поводу своей внешности.
Ну да, я не была в полной мере органичной частью этого мира высушенных диетами фигур и неестественно длинных ног. Я была всего лишь пропорционально сложена, не больше и не меньше. В иной ситуации никто бы не попрекнул меня моим внешним видом, но в этом глянцевом зазеркалье я внезапно для себя оказалась толстой. Чудовищно толстой. Вот только ни у кого уже давно не поворачивается язык сказать что-то подобное о «фее Джули», добром ангеле «Фейри стайл», первом эксперте в моде после Дженнет Коллинз и, как постановило общественное мнение, красивой девушке. Красивая. Ну-ну. Страшно сказать, сколько пришлось работать ничего не понимающей в индустрии красоты дурочке, чтобы не только себя подогнать под современные каноны красоты, но и каноны красоты слегка обыграть под себя.
— Не переборщи с самоуверенностью, Джулия! — усмехнулась босс, допивая свой кофе и отставляя чашку на край стола, чтобы я забрала ее после разговора.
— Разумеется, Джен, — согласно качнула головой я. — Вчера звонил Джеффри Уилсон, хотел узнать ваше мнение по поводу своей последней коллекции обуви, правда, эта коллекция еще не поступила на рынок. Алиса Шеннон отказалась сниматься в ближайшее время. Кажется, она и правда беременна. Ирвинг Стоун предложил сменить концепцию фотосессии, которая планируется через две недели, и да, я тоже думаю, что он сделал это очень вовремя. И это помимо уже составленного расписания.
— Хорошо. Я подумаю, — величественно изрекла миз Коллинз, устало прикрыв глаза. Должно быть, дома у нее и правда произошла настоящая катастрофа. — Это какой-то ад… Но мы же справимся?
— Да, Джен, — с полной уверенностью подтвердила я.
И не с таким справлялись. В принципе «Фейри стайл» всегда представлял собой один большой и бесконечный аврал, но ни разу за всю историю журнала, а исполнилось ему уже тридцать два года, редакция не опаздывала с выходом свежего номера.
— Так что за работу! — стукнула ладонью по столу Джен, давая понять, что утренняя пытка закончена, к обоюдному удовольствию сторон.
Подавив готовый вырваться вздох облегчения и забрав грязную чашку, я выпорхнула в приемную, готовясь к обычному в своей кошмарности рабочему дню, который еще и неизвестно когда закончится. Но фея Джули не могла позволить себе упадническое настроение, ведь мой позитивный душевный настрой дарит радость всей редакции, поэтому права на хандру у меня нет. Секретарь? Да, всего лишь. Но я на своем месте бесценна и обожаема, поэтому не готова в ближайшее время менять его на что-то другое.
И уже через минуту опять зазвонил телефон. Стоило поднять трубку, как меня едва не снесло истеричными женскими воплями, вычленить из них что-то связное было невероятно сложно даже для особы с таким огромным опытом, как я. Оказалось, что одна девочка-моделька, из молодых и ранних, которую неизвестно каким чудом к нам пристроили, подвернула ногу и теперь не сможет принимать участие в съемках. Разумеется, деточка из-за этого дико расстроилась. Вплоть до того, что требовала перенести съемки. Будто бы у нас еще с десяток перспективных барышень на это место в очередь не стоит. Меня интересовало только, кто повесил на эту модельку сглаз. Ведь совершенно точно в нашем офисе ее наградили невезением, я ясно различала следы чар, когда она выходила из редакции в последний раз. Ох, кто-то из девочек хулиганит… Дойдет до Дженнет — будет скандал. По-хорошему надо бы до ее вмешательства аккуратно поговорить с зарвавшейся ведьмой, чтобы больше такого никто не откалывал. Вроде бы великого вреда для журнала пока не было, но работе все-таки происходящие безобразия изрядно мешали.
