Мишель Пейвер - Хроники Темных Времен (6 романов в одном томе) (ЛП)
Здоровенная каменная сосулька, свисавшая с потолка пещеры, рухнула на алтарь, расколов его надвое. Эостра, по-прежнему сжимавшая в руках осколки огненного опала, шарахнулась в сторону и оказалась на самом краю бездонной пропасти. Потом покачнулась, потеряла равновесие и с ужасным, нечеловеческим воплем упала вниз.
Но, уже падая, она успела-таки своим трезубцем пронзить край одежды Торака.
И Ренн с ужасом увидела, что колдунья тянет его за собой в пропасть. Торак пытался сопротивляться, но Эостра оказалась слишком тяжелой, а ножа, чтобы разрезать одежду, у него при себе не было.
— Торак!
— пронзительно вскрикнула Ренн.
Торак упал на колени.
Пожирательница Душ снова тянула его за собой — навстречу смерти.
Глава тридцать девятая
Он находился где-то глубоко в недрах земли. Вокруг было темно и холодно. В ушах стоял оглушительный рев. Пахло гниением, и этот запах застревал в ноздрях. Может, он уже умер?
Потом его куда-то понесли. Должно быть, туда, где лежат кости всех мертвых.
Ну да, вот его положили и стали водить у него над лицом руками, еле слышно напевая какую-то погребальную песнь. А потом ушли и оставили его в одиночестве.
Над ним кружили звезды. Взошла луна, потом зашла, и снова взошла, и снова… Перед ним проплывало все, что уже было, есть и будет. Вот он, младенец, лежит в волчьем Логове и сосет свою мать-волчицу. Вот убегает от той поляны, где лежит умирающий Отец. Вот падает в бездонную пропасть в страшной пещере на Горе Духов.
И снова над ним светили звезды. И маленькие, больше похожие на тени люди склонялись к самому его лицу. Он видел их странные, серые, заостренные лица и ясные, как лунный свет, глаза.
«Где Ренн? — хотелось ему спросить. — И где Волк?»
Ясные глаза таинственных незнакомцев мигнули и исчезли. А он снова остался в одиночестве.
И звезды по-прежнему кружили над ним.
«Что холодней всего? Не тронь, не тронь! Таящийся во тьме снегов огонь…»
Последняя вспышка света, которую видит человек перед смертью.
Боли он не испытывал — только огромную, бескрайнюю пустоту. И ему очень не хотелось умирать в одиночестве.
Но он так устал…
Он встал и, опустив голову, осмотрел собственное тело. Уходить отсюда не хотелось, но он понимал, что должен идти. А он так устал! Вздохнув, он неуверенно повернулся и стал карабкаться вверх, к звездам.
*
Ренн никогда еще не видела, чтобы Самое Первое Дерево сияло так ярко. Все небо, казалось, так и сверкало россыпью этих мерцающих зеленоватых огней, приветствуя душу Торака.
Беловолосый Дарк, отодвинув занавес, закрывавший вход в его пещеру, подвел ее к огню, заставил присесть и накинул ей на плечи теплое одеяло из шерсти мускусного быка. Потом сунул ей в руки кружку с каким-то горячим напитком. Но Ренн так сильно трясло, что почти все содержимое кружки она расплескала. Торак и Волк пропали, погибли… Бросили ее одну — здесь, в этой пустоте…
Она тупо смотрела на белые изображения разных существ. Эти существа смотрели на нее с каждой стены.
Все это как-то нереально. И эта пещера, и их безумный бег по подземным туннелям, где вокруг падали камни, а Дарк тащил ее за собой чуть ли не волоком и спас. Но зачем? Торак мертв. Его больше нет в этой жизни.
Напротив Ренн, по ту сторону костра, проснулись вороны — белый и черный. И раздраженно захлопали крыльями.
— Это их духи разбудили, — пояснил Дарк, грея над огнем руки. — Правда, большая часть духов вернулась туда, где живут их племена, но всегда ведь остаются такие, которым некуда идти.
Он продолжал еще что-то рассказывать о духе своей покойной сестры, которого больше тут нет, а значит, она, возможно, все-таки обрела вечный покой, но Ренн давно уже его не слушала.
Ночь Душ. Она представляла себе, как горные племена пируют сейчас вместе со своими мертвыми; как ее родное племя, племя Ворона, где-то далеко в Лесу тоже празднует свое воссоединение с духами давно ушедших людей. Возможно, они уже успели почувствовать, что исходившая от Эостры угроза исчезла.
— Ренн, — оклик Дарка вернул ее к действительности, — знаешь, Торак успел заранее нанести Метки Смерти. Теперь, по крайней мере, души его не разбредутся в разные стороны.
«Но кто придет за его душами? Кто отведет их к Самому Первому Дереву? — как-то равнодушно думала Ренн. — Ведь настоящего хранителя у Торака так и нет».
*
Волк видел, как последние из тех, Что Не Дышат, исчезают в темном ущелье.
Он шел за ними до самого выхода из Горы, надеясь, что они приведут его к Большому Брату. Но этого так и не случилось. И теперь вокруг Волка была лишь воющая на разные голоса Тьма, и холодный ветер злобно вцеплялся ему в шерсть своими когтями, унося прочь любые запахи.
Волку было страшно. Все случилось совсем не так, как в прошлые разы, когда они с Большим Братом были вынуждены расстаться — по разным причинам. И теперь Волку казалось, что между ними с шумом несется мощный бурный поток, и через такую Быструю Воду никто перебраться не сможет.
Поскуливая, Волк пробежался по Белому Мягкому Холоду и вернулся назад.
И вдруг за воем ветра и шумом Быстрой Воды он уловил свист — такой тонкий, что это было все равно что услышать свет. Он сразу узнал, чей это голос — той оленьей косточки, которую Большой Бесхвостый Брат всегда носил на боку. Внутри этой косточки была красная сухая земля, которой Большой Брат иногда пачкал Волку шкуру. Еще давно, в Лесу, Волк как-то раз слышал пение этой косточки.
Он обрадовался и, не задумываясь, ринулся на зов. Вниз по склону, мимо тех мест, где они сражались с собаками, и дальше к Быстрой Воде, которая, вырвавшись из недр Горы на простор, вся в пене мчалась дальше, на равнину.
Большой Бесхвостый Брат лежал там, возле Быстрой Воды.
Волк тронул лапой его грудь и лизнул в нос:
«Просыпайся!»
Но Большой Брат даже не пошевелился.
Волк встревожился и рявкнул ему в самое ухо. Ничего. Он снова поскреб Бесхвостого лапой, обнюхал и вылизал его холодное лицо. Но Торак не отвечал.
И снова весь мир вокруг Волка разом померк.
Нет! Нет! Большой Брат не мог стать Недышащим!
Однако голос того рожка, вырезанного из кости оленя, все еще продолжал звучать!
И этот голос вызывал в душе Волка странную, но вполне ясную уверенность в том, что ему теперь нужно сделать. Такое, впрочем, с ним случалось и раньше.
И, точно зная теперь свою новую цель, он бросился искать ее запах. И вскоре отыскал его — слабый, но такой знакомый запах… Большого Брата! Огромными прыжками Волк ринулся на поиски.
