Инна Зинченко - Жизнь без правил
— Хорошо, — наконец-то выдавил он, — я тебе скажу. Яму убил Ярослав. Но учти, если ты проговоришься об этом, то я сам лично вырву из груди твоё ядовитое сердечко.
Лилит рассмеялась. Угрозы действовали на неё, как допинг. Она заводилась с пол-оборота. Ей частенько угрожают, что толку? Это, как стимул держать себя в форме. Глаза заблестели, широкая улыбка обнажила острые белоснежные клыки… 'Хороша стерва!! : — подумал Танатос.
— Ты прекрасна! — Вырвалось у него, былая страсть вновь вспыхнула, словно и никуда и не исчезала. Он постарался взять себя в руки. Это получилось не сразу.
— Лилит, а ведь, как я понимаю, ты хочешь убить Анубиса, верно?
Она скромно опустила глаза. Зачем что-то отвечать, если и так всё ясно? Анатолий продолжил:
— Лили, а ведь Ярослав нужен тебе для этого! Я подумал, что никто из старших богов не согласится на это. А ведь справится с Анубисом кто попало не сможет. Анубис — это серьёзно. Девочка моя, учти, если с Ярославом что-то случится, то легко ты от меня не отделаешься! На всякий случай я напоминаю тебе одну вещь: Алекто, Тисифона и Мегера — мои сёстры…
Чёрт, он всё-таки умудрился испортить ей настроение! Да, с родственницами Танатоса шутки плохи. Что ж, надо будет внести поправки в план. Парень не должен пострадать. А вот с Агнией можно не церемониться. Если она погибнет, то будет даже лучше — не будет лишних свидетелей, меньше проблем.
— О чём задумалась, красавица? — Встревожено спросил Анатолий. Что, это в твои планы не входило? Я тебя предупредил!
Лилит отмахнулась от него, как от навязчивой мухи. В её голове родился новый план! Гениальный! Всё верно, парень ни в коем случае не должен пострадать! Человек, который умудрился завалить бога смерти, достоин лучшей доли. Его надо будет переманить на свою сторону и тогда… Берегитесь, верховные! По одному вас перебью!
— Не беспокойся, с Яриком ничего плохого не случится — я лично это проконтролирую, — пообещала она.
Вдруг Упуат грозно зарычал, потом заскулил испуганно и по-пластунски пополз к зеркалу. Так верный волк реагировал только на них! Танатос схватил Лилит за плечи, развернул лицом к двери и сказал:
— Немедленно уходи через дверь! Сейчас у меня будут гости, которые не должны нас с тобой видеть вместе!
Лилит не стала задавать лишние вопросы, просто немедленно покинула квартиру Анатолия. Он вздохнул обречённо и сказал Упуату грустно:
— Уп, такие дела — родственников не выбирают. Я знаю, что ты их не любишь, но куда деваться? Лучше отделаться от них сразу.
Анатолий подошёл к зеркалу, сорвал покрывало и уселся в кресло, закинув ногу на ногу. Вдруг повеяло холодом. Зеркало вспыхнуло и, как будто раскололось на множество маленьких колючих осколков и вот уже три жуткие чёрные старухи возникли перед Анатолием. Одна страшнее другой. Тощие, сгорбленные, с коричневыми, сморщенными лицами, длинными сухими руками, сквозь узкую прорезь рта можно было рассмотреть чёрные осколки зубов. Их грязные волосы перевиты ядовитыми змеями, а на поясах болтаются орудия пыток — отвратительные существа! Танатос скривился от этого мерзкого зрелища.
— Девочки, а без спецэффектов никак нельзя? — Спросил он. — Мне неприятно, что у меня такая страшная родня, сам-то я парень — хоть куда!
Старухи противно захихикали. Этот смех больше походил на скрип несмазанной качели. Танатос поднялся, ещё немного и его стошнит от одного только вида сестёр
— Так, девчонки, я пойду, чай принесу, а то вы тут холода понапустили, а вы, будьте так любезны, приведите себя в нормальный вид, иначе разговора не будет! — Сказал он и вышел из комнаты.
Старухи вновь противно захихикали, но ничего не ответили.
Анатолий был зол, как чёрт! До чего же его раздражают сестрички! Как они любят все эти дешёвые фокусы! И не подумают даже, что ему может быть неприятно то, что у него такие отвратительные сёстры. Садистки чёртовы! Но, когда он вернулся с подносом, но котором стояли чашки с ароматным чаем и вазочка с печеньем, вместо страшных старух обнаружил молодых и почти красивых, если бы не жёсткое выражение лица, женщин.
— Так-то лучше, девочки, — произнёс он облегчённо. — Каким ветром вас ко мне занесло?
Алекто, не откладывая дело в долгий ящик, спросила:
— Ты знаешь, что Яму убили?
Танатос понимал, что притворяться несведущим, значит вызвать у сестёр подозрение, поэтому он честно признался:
— Конечно. Событие-то из ряда вон выходящее. Только я-то при чём?
— Братец, мы уже всех проверили, остался только ты.
— А, ну, конечно, родственников оставили на сладкое, — усмехнулся Анатолий.
Тисифона достала из кармана что-то завёрнутое в белую хлопковую ткань. Анатолий прекрасно знал, что там находится и нахмурился.
Камень правды принадлежал сёстрам и помогал в их гнусных делах. Именно гнусных, пусть сестрички не пытаются изобразить из себя блюстителей порядка и справедливости. Толик давно уже подозревает, что занятие они себе выбрали исключительно из-за своих порочных пристрастий. Сёстры просто садистки и маньячки, им нравится причинять людям нечеловеческие страдания, вот и решили стать богинями мести, чтобы хоть как-то оправдать свои бесчинства. Камень правды имел одну интересную особенность, если человек или бог положит руку на него, то он должен говорить правду и только правду, иначе рука сильно обгорит. Но был и минус — задавать можно было только один вопрос.
— Так, пытать меня вздумали? — Грозно спросил он.
— Это наша работа, — ехидно ответила Мегера.
— Мы не должны никому делать исключения, особенно тебе, — добавила Тисифона. — Ты ведь наш родственник.
— Вот именно. Я удивляюсь, девочки, что вы об этом ещё помните.
'Главное, чтобы они задали нужный вопрос, — думал Танатос, — только один вопрос, но тот, который нужно. Надо бы сестричек вывести из себя, чтобы не могли сосредоточиться и действовали по накатанной колее'.
— Да, и работа и хобби, — начал он глумиться. — Девчонки, вам бы замуж выйти, детей растить, хотя бы уродиков каких-нибудь. А вы людей истязаете. Это нормально? Вы же какие-никакие, а женщины. Вам по штату положено быть добрыми и нежными.
Мегера сразу же вышла из себя. Она тряхнула головой, как норовистая лошадь и крикнула зло и пронзительно:
— Заткнись, Тан! Как же ты меня раздражаешь!
— Мегги, ты знаешь, это у нас взаимно, — улыбаясь, ответил он.
— На куски бы разорвала!
— Ну, в этом-то я не сомневаюсь.
Он мог бы так с ними препираться сколько угодно, благо опыт в этом деле у него накопился большой, но ясно было, что сёстры не предоставят ему такой возможности.
