Алексей Корепанов - Найти Эдем
В голове его вновь зазвучал будничный голос палача.
– Бросаем, – сказал палач.
– Близко не подходи, – предостерег напарник. – Там трещина. Раскачаем.
Они говорили о Павле так, словно он уже был мертвецом. Его качнули два раза – раздалось короткое натужное «ы-ых!», вырвавшееся из двух глоток, – и Павел почувствовал, что летит вниз. Ударило холодом по ногам, мешок погрузился в воду, но Павел уже успел сделать глубокий вдох и, помня уроки Колдуна (спасибо, Колдун!), медленно, в несколько приемов, выпустил остатки воздуха сквозь сжатые губы. Тогда, в юности, он мог просидеть под водой довольно долго, так что нужно постараться… Нужно успеть!
Мешок опустился на дно, мокрая одежда прилипла к телу. Павел напряг мускулы, стараясь хоть немного ослабить размокшую веревку. Раз… Еще раз… Изо всех сил, до звона в ушах, до огненных кругов в голове. Так… Еще одно усилие… Теперь пошевелить рукой. Мышцы чуть не лопались от напряжения, тело налилось силой – организм при угрозе смерти ввел в бой все ресурсы. Еще немного…
И, уступив этой отчаянной силе, лопнула веревка. Павел продвинул руку вперед, протащил ее в тесноте мешка вверх вдоль тела, к голове, сорвал мешающую повязку и, не открывая глаз, поднял голову и попытался вцепить зубами в грубую ткань. Ткано ускользала, он никак не мог ухватить ее ртом, и тогда попробовал сделать по-другому: поднял над головой обе руки, нащупал пальцами шов и, собрав остаток сил, разорвал зашитый край. Выбрался из мешка, ощутил на лице противное прикосновение мохнатых водорослей и с трудом подавил желание рвануться наверх, к воздуху. Он приказал себе успокоиться и терпеть, и повис в глубине, отводя от лица водоросли, и молча внушая себе: «Не спеши! Не спеши. Не спеши…» Невысказанные слова гулко бухали в сознании и медленно замирали в такт редким коротким ударам сердца.
И только когда чуть закружилась голова и застучали в висках маленькие злые молоточки, он начал медленно всплывать, подняв вверх лицо. Бледный свет пробился сквозь воду. Там, наверху, где растекался этот свет, был воздух, была жизнь. Он без всплеска вынырнул у самого глинистого обрыва, отвесно уходящего в реку, жадно, до боли в груди, втянул сладкий воздух и вцепился пальцами в податливую глину. Шумело, шумело в голове, но отдышавшись и вновь обретя чувство собственной реальности в мире, он понял, что это дождь с шумом хлещет по серой текучей спине реки прутьями-струями, вырастающими из серого неба.
Он поплыл вдоль обрыва в поисках места, где можно выйти на берег. Нашел такое место – узкую отмель у оврага, промытого стекающими в Иордан дождевыми потоками, – выполз на мелкий, удивительно гладкий песок, нежный, как кожа девушки, перевернулся на спину и подставил лицо под ласковый дождь, брызжущий с доброго серого неба.
Теперь он отчетливо представлял, что будет делать дальше. Во-первых, вызволит Джудит. Во-вторых, вместе с ней отыщет в туннеле знак Земли, тот тупик, тот запертый выход – и постарается открыть его. Если получится. Страж утверждает, что это невозможно, но почему нужно верить Стражу? Можно ли верить этим нелюдям?
Но даже если ничего не получится – есть некий Страж некоего Змеиного городка, сказавший то, чего не должен был говорить. Страж был уверен в том, что с Павлом Корниловым покончено. Но с Павлом Корниловым не покончено. Если попытка открыть путь на Землю ни к чему не приведет, он, Павел Корнилов, разыщет Змеиный городок и добудет ключ. Любой ценой. Не может быть, чтобы они не общались с теми, другими, захватившими Землю. Ключ есть. Главное – открыть вход, а потом начать борьбу за возвращение Земли людям.
«Вся твоя беда, Павел Корнилов, заключается в том, что ты пришел слишком рано. Еще не время…» Выходит, если бы он пришел позже, в то самое неизвестное время, все было бы по-другому? Приняли бы по-другому? Почему? Какое время еще не пришло?
Это оставалось непонятным. Но он заставит Стража поделиться знаниями!
Джудит шевельнулась, сонно потерлась щекой о его колено. Он натянул на ее плечи сбившийся плащ, положил ладонь на теплую щеку девушки.
Дважды спаситель… А она разве не спасительница? Разве она не спасла его надежду, давнюю надежду на то, что должны, обязательно должны быть – чувствующие, задающие вопросы, неудовлетворенные?
Вспомнилась вдруг Безумная Лариса. Отчего она повесилась там, в лесу? Сочиняла стихи… Может быть, Лариса тоже терзалась, думала, спрашивала себя и не находила ответа?..
Облака за рекой начали едва уловимо светлеть, сливаясь с туманом, закрывшим равнину. Давно унесло за поворот зеленые мигающие речные огоньки, поверхность реки потускнела и посерела. Иногда доносился оттуда громкий плеск, как будто падали камни в бегущую воду… «Или мешки с камнями», – подумал Павел. Отделялись, отслаивались от увядающей темноты силуэты черных колючих кустов. В подвижных небесных озерах, окаймленных стремящимися за горизонт облаками, догорали звезды. Мир казался пустым и заброшенным.
Павел осторожно, боясь потревожить девушку, высвободил затекшее колено и лег рядом, подложив руку под голову Джудит. Надо было хоть немного отдохнуть перед штурмом.
Ему казалось, что полет в черноте был бесконечным, но, открыв глаза, он понял, что спал совсем немного – стало чуть светлей, но звезды еще угадывались, и туман таким же плотным одеялом укрывал равнину, хотя и выступали уже из него верхушки деревьев. Оказывается, и во сне беспокоила мысль: как провести в туннель Джудит? Конечно, можно было просто запеленать ее в плащ, взять на руки и, не давая вырваться, перенести через невидимую черту, за которой обрушивался невыносимый страх. Но что, если она сойдет с ума от этого мутного страха? Нет, нужно придумать что-то другое… Сюда Джудит попала без труда, потому что выпила сонный отвар перед своим несостоявшимся сожжением. Попала спящей. Сможет ли он опять усыпить ее – так, как это делал Колдун с получившими увечья людьми? Надо попробовать…
– Ой, наконец-то стало светлее. – Девушка села, осмотрелась и повернулась к Павлу. – А мне снилось, что я танцую и вокруг тихая-тихая музыка. Не так, как Рыжий Тедди играет, а настоящая, понимаешь? – Она погладила Павла по плечу. – Прости, я уснула и так тебя и не выслушала. Рассказывай. Клянусь, больше не буду спать.
– А где твои сапожки? – только сейчас заметил пропажу Павел.
– Оставила еще там, на том берегу, – смущенно призналась Джудит.
Он посмотрел на девушку, нежно провел ладонью по ее босым ступням со стертой кожей.
– Достанем другие.
– Ну, рассказывай же, Павел.
– Может быть, сначала умоемся?
Джудит поежилась, сказала с сомнением, закутываясь в плащ:
