Наталья Белкина - Наместник
Мне снова пришлось нырнуть в траву и ползком пробираться дальше. Вскоре я услышала, как храпят и шаркают по траве кони, и о чем-то беседуют Цербер и Гавр. Еще не много и они застали бы меня в нелепом положении и, конечно, решили бы, что я от них прячусь.
Просто встать на ноги перед их носом я не могла, и потому не придумала ничего лучше, как притвориться спящей. Устроившись у какого-то кустарника и свернувшись калачиком, я спрятала лицо в рукавах и полностью сосредоточилась на усмирении взволнованного дыханья. Едва мне удалось справиться с этой задачей, как я услышала, что к моему обиталищу подъехали.
Совсем рядом я услышала прерывистое дыханье пса-духа и тут же «проснулась». Я открыла глаза и приподняла голову, придавая лицу одновременно сонное и удивленное выражение. Я старалась выразить глубочайшее изумление, но со стороны, наверное, это выглядело, по меньшей мере, странно. И уж, конечно, вряд ли удалось мне провести проницательного Гавра.
На его лице не было обозначено ни одной эмоции, кроме, разве что, легкой иронии в темных глазах и углах рта. Меня тут же бросило в жар: я поняла, что он обо всем догадался, смекнул, что я притворялась. Вот черт! Я опустила очи долу и стала смущенно отряхиваться от травинок и былинок. Наместник со своей свитой молча наблюдали за мной, не произнося ни слова. Наконец, не дождавшись, что Гавр меня первый о чем-нибудь спросит, я сама задала вопрос недовольным тоном:
— И что ты тут делаешь?
На его лице все-таки появилось наигранное удивление, словно он не ожидал, что я подам голос.
— Ты шпионишь за мной? — снова обратилась к нему я.
Вместо ответа я услышала бурный хохот.
— Какое легкомыслие! — засмеялся вдруг наместник. — Легкомыслие и глупость разгуливать здесь одной без свиты, да еще и спать посреди поля!
— Где хочу, там и сплю! — заговорила вновь не я, а та капризная девчонка, что сидела во мне и из озорства или духа противоречия постоянно перечила старшим.
И Гавр ее сразу увидел — эту малолетку, а не Первую наместницу Дремучего Мира Беатриче. Иначе почему у него появилось вдруг такое сочувственно-ироничное выражение лица?
— И не надо так смотреть на меня! — вновь перешла я в контрнаступление. — В свите я не нуждаюсь. Я вполне самодостаточна. И еще раз повторю свой вопрос: что тебе здесь надо?
— То же, что и тебе, полагаю, — сказал Гавр и добавил с какой-то непонятной то ли вопросительной, то ли утвердительной интонацией:-Но тебе, я вижу, повезло больше.
— Ошибаешься, — поспешила я его разуверить. — Если ты об Отшельнике, то я брожу здесь уже несколько дней и никого не встречала. Собираюсь сегодня обратно.
— Так ты не встречала его?
— Нет.
— Что же ты делала здесь столько времени?
— Это тебя не касается!
— Ты меня обманываешь, — сказал Гавр, слезая с коня и подходя ко мне. — Я сразу понял, что ты нашла Отшельника, когда свита вернулась без тебя. И Цербер почуял на тебе его запах…
— В любом случае, это не твое дело! — резко прервала я его и отвернулась, чтоб не встречаться с ним взглядом.
— Мне нужно его видеть!
— Зачем?
— А тебе зачем?
— Повторяю: это не твое дело!
Гавр вдруг взбесился, потеряв терпение.
— Где он?!!
— Ты забываешься!
Он отступил на несколько шагов назад, словно собирался атаковать меня.
— Здесь тебя защищать некому! Я убью тебя, и никто этого не заметит! — взревел он, окончательно разозлившись и выхватил меч.
В то же мгновенье и я достала свое оружие и, наобум вскинув его, отразила легкий удар Гавра так, как учил меня Яр Отшельник. Наместник, удивленный, остановился и опустил меч. Видно было, что убивать он меня не собирался, а лишь хотел припугнуть. Но я испугалась, очень испугалась, но не того, что Гавр убьет меня, а того, что Яр, решив, что мне грозит серьезная опасность, обнаружит себя. Не дав опомниться врагу, я схватила скипетр, и трава возле ног наместника мгновенно вспыхнула и загорелась.
— Только попробуй еще что-либо подобное выкинуть! — выкрикнула я, с отчаянным сожалением заметив панические нотки в своем голосе.
Только на Гавра ни огонь, ни мои слова никакого впечатления не произвели, он был озадачен другим:
— Ты же говорила, что не владеешь оружием, — подозрительно изрек он, и схватив меня за плечи, развернул лицом к себе.
— Ты меня чуть не убил, а теперь интересуешься?! — вскричала я, возмущенная его бесцеремонностью и, вырвавшись, отошла подальше.
— Не собирался я тебя убивать! Успокойся! — со злобой, скорее на себя, чем на меня, произнес он и лишь спустя минуту с грустью добавил:-И все-таки ты его нашла. Поздравляю.
— С чем ты меня поздравляешь? Ты что, смеешься надо мной? — спросила я, готовая разрыдаться от вдруг нахлынувшей жалости к себе. — Для тебя Отшельник — всего лишь каприз твоего величества, гордыня и столетняя глупая обида. А для меня… Впрочем, какое тебе до этого дело! Спустя месяц ты без всякого сожаления перешагнешь через мою жизнь!
Пламя уже погасло. Влажная от утренней росы трава не дала ему разгореться. Но едкий серый дым все еще стелился под ногами и с дуновениями ветра поднимался вверх. Только этим я и могла объяснить свои горючие слезы.
— Ты не собираешься приносить жертву Хозяину? — спросил Гавр.
— Очевидно обо мне ты превратно судишь по себе. Тебе уже приходилось приносить подобные жертвы?
— Что ты знаешь о жертвах? — раздраженно спросил Гавр. — Чем тебе приходилось жертвовать в своей короткой жизни? Никчемной любовью какого-то маменькиного сынка?
— ?!!
— А какую жертву по-твоему нужно принести, чтоб миром править?
— Да уж не меньше, чем жизнь невинного ребенка. Только с чего ты взял, что я хочу править миром?
— Зачем же ты срывала цветок? Зачем рисковала сгореть в его огне? Разве не ради этого? Но тогда для чего?
— Не знаю, — честно призналась я, пожав плечами. — Наверное, мне особенно нечего было терять.
— Тебе не нужно было влезать во все это, — уже довольно миролюбиво произнес Гавр и добавил:-Теперь тебе придется пройти этот путь до конца.
Я подавила слезы и, помолчав, спросила, так, на всякий случай:
— Ты убьешь меня?
— Это решать Хозяину.
— А если тебе?
Гавр как-то странно посмотрел на меня, и мне показалось даже, что он слегка растерялся.
Цербер и Евстантигма стояли в стороне, по привычке не вмешиваясь в дрязги наместников. Я, поняв, что от Гавра больше ничего не добьюсь, отошла в сторону, чтоб открыть дверь в Дремучем Лесу.
— Ты остаешься? — спросила я у задумчивого наместника.
— Нет, я ухожу. Но лишь после тебя.
