Анна Дил - Забытыми тропами
Губы Айны жалко искривились в безуспешной попытке скрыть горечь обиды. Ее лицо стало вдруг таким жалобным и растерянным, что Дарилен с немалым удивлением ощутил нестерпимое желание немедленно накостылять по шее обидчику графини.
- Ну что ты расстраиваешься? - преувеличенно бодро заявил маг. - Радоваться нужно! Ты видела его отца?
Айна убито кивнула, с трудом понимая, что от нее нужно этому невыносимому колдуну.
- Так вот, - жизнерадостно продолжил Дарилен, - этот Диклим уже сейчас вылитый папаша - а представь, что будет с ним лет этак через двадцать! Его родитель - человек выдающийся во всех смыслах, особенно в ширину! - пояснил маг остальным спутникам, не имевшими удовольствия лицезреть герцога Сольри-старшего. - Говорят, что он не появляется на приемах в домах с недостаточно широкими для его видной персоны дверями. На одном балу с ним случился конфуз, сделавший старшего герцога Сольри весьма предусмотрительным - его светлость застрял в дверном проеме и долго-долго там пыхтел на потеху собравшимся. Двери, кстати, пришлось сносить. Вместе с косяком и частью стены…
Слушатели захихикали, представив красочную картинку. Даже Айна благодарно улыбнулась. Ей было по-прежнему обидно, но уже не так беспросветно тяжело - вовремя сказанная шутка невесть как снизила трагизм ситуации.
- Вы как хотите, - вновь подал голос Светомир, - а лично я хочу есть. Из этого очаровательного трактирчика у дороги так аппетитно пахнет жареной картошкой, что голод становится просто невыносимым!
Рядом с трактиром очень удачно обнаружилось еще одно строение, повыше и попросторней, и путники с приятным удивлением узнали, что оба дома принадлежат одному хозяину - в одном можно поесть, а в другом - снять комнату на ночь-две.
- Когда-то я вполне обходился одним домом, - сокрушался корчмарь, показывая компании постояльцев их "апартаменты" на втором этаже - две небольшие комнаты, соединенные общим закутком: два шага в длину, шаг в ширину - с отведенной под ванную клетушкой. - Да в обеденной части постоянно шумели гуляки, а то и драки случались. Ни дня не проходило, чтоб постояльцы не жаловались. А потом кто-то из них донес на меня городскому голове. Пришлось пристраивать второе здание, исключительно для еды и гуляний. А здесь теперь половина комнат пустует - наш город не очень-то многолюдный, центром торговли его не назовешь, да и конкурентов у меня хватает…
Графиня рвалась поскорее смыть с себя дорожную пыль, но остальные, простые смертные, освободившись от сумок, решили, что недостаточная телесная чистота не может быть серьезной помехой для близкого знакомства с обеденным меню корчмы. Пришлось чистоплотной Айне уступить мнению недостаточного просвещенного в вопросах личной гигиены большинства.
Трактирчик не подвел: внутри он был не менее уютным, чем казался снаружи. Светомир немедленно заказал себе вожделенной картошки - аромат был и впрямь изумительный, - вдохновив спутников своим примером. К картошке предлагались всевозможные салаты - на любой вкус, и изголодавшиеся путники немедленно загорелись желанием их все перепробовать. Дарилен же вместо салата заказал себе телячью отбивную совершенно немыслимых размеров.
- Мяса хочется - сил нет, - немного смущенно признался он спутникам, когда разносчица отправилась на кухню передавать заказ.
Компания расположилась на обед в отдельном закутке, отгороженном от зала занавеской из плотной ткани, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и иметь возможность спокойно поговорить.
- Как ты собираешься искать свою подружку? - поинтересовался у Дарилена рыцарь, когда затянувшееся в ожидании заказа молчание стало совсем уж тоскливым.
- Для начала - расспрошу людей, не заметил ли кто в городе проезжей колдуньи, - пожал плечами маг.
- Так они тебе и ответили, - хмыкнул рыцарь. - Только подозрение на себя, а заодно и на нас всех, навлечешь.
- У тебя есть предложение получше?
- Эх, что бы вы без меня делали? Разумеется, у меня есть замечательный, а главное - безотказный план! Я воспользуюсь силой своего мужского обаяния и незаметно выпытаю все у местных красоток. Когда женщины хотят кому-то понравиться, они становятся ужасно болтливыми. Ты не замечал?
- Где уж мне, сирому и убогому, не наделенному столь сокрушительным обаянием, тягаться с тобой в наблюдательности? - насмешливо отозвался колдун.
- Природа жестоко посмеялась над тобой, - вздохнула Маржана, с притворным сочувствием глядя на рыцаря. - Тебе надо было родиться не соколом, а павлином!
- Да, я сокол! - рассердился рыцарь. - Между прочим, сильная, гордая и красивая птица! Зато ты глупа, как канарейка! Помнится, моя тетушка держала как-то канарейку… Ох и вредная была, зар-раза!..
- Тетушка или канарейка? - уточнил Вотий, воспользовавшись паузой, пока его сестра, покрасневшая от негодования, возмущенно открывала и закрывала рот, не в силах придумать достойный ответ на столь тяжкое оскорбление.
- Обе, - немного поразмыслив, честно признал рыцарь. И легкой непринужденной походкой направился в обеденную залу.
Вслед ему из-за шторы неслось возмущенное:
- Да ты… Ты… Курица ты, а не сокол! Петух ощипанный!..
Но, увы, старания Маржаны пропали втуне: Светомир ее уже не слушал. Настал его звездный час! Рыцарь, облаченный в запыленное от воротника до подметок дорожное одеяние, держащий в руках шлем и щит, то и дело поправляющий на поясе ножны с мечом, дабы все окружающие успели их заметить и разглядеть, тотчас привлек внимание немногочисленных посетителей трактира, и в первую очередь - внимание женской их части.
Дамы, имеющиеся в зале, немедленно отвлеклись от тарелок, торопливо расправили плечи, гордо подняли головы, кокетливо подправляя прически и не забывая посматривать на незнакомца - словом, вели себя мило и непринужденно - так они полагали.
Рыцарь, же, едва на него устремились женские взгляды, приосанился и неспешно захромал к стойке.
- Вот зараза, перелом ведь уже не болит, головой ручаюсь! - со смесью возмущения и восхищения актерским талантом рыцаря проворчал маг.
- Бабник, - вздохнула Маржана. - Какой из него павлин, в лучшем случае - гусь лапчатый…
- Воин! - уважительно отметил Вотий, ни ихнара не смыслящий в тонкой науке завоевания женских сердец и наивно полагающий, что рыцарь и впрямь хромает от боли и лишь героическим усилием воли удерживает на лице бесстрастное выражение.
Одна лишь Айна ничего не сказала. Ей было интересно, что рыцарь собирается делать дальше, и она смотрела на происходящее, как ребенок на представление ярмарочного фокусника. Даже личные беды на время забылись, отступили на второй план и потускнели.
