Игорь Пронин - Истинная руна
– Максимович! Я не справлюсь с ней!
– И не пытайся! – на бегу пропыхтел Максимович, он даже не оглянулся. – Ты слишком не опытная, а перед тобой обученная хоза.
– Она спрашивает про Белку!
– Расскажи…
Из воздуха возникли сразу три шпильки, они вонзились Гале в живот и грудь. Алла застыла с вытянутыми вперед руками.
– А так умеешь, сучка?
– Руки не обязательно на этом плане… Руками не надо… – пробормотала Галя, вырывая из себя шпильки.
– Поучи меня, ага!
Теперь веревка. Она сама скрутила Галю, дернула вверх, подвесила под потолком. Девушка создала нож, принялась пилить, но веревка не поддавалась.
– Белка Чуй! – повторила Алла.
Галя почувствовала огонь. Припекало все сильнее.
– Я расскажу, расскажу, пусти!
Костер потух, не оставив после себя даже дыма. На бедре тлела юбка, а Галя не могла даже дотянуться, лишь беспомощно раскачивалась.
– Я с ним случайно познакомилась, в Москве, на Ленинградском вокзале! А потом… Потом в поезде, он про хозов нам с Пашей рассказывал!
– О Паше в свое время. У Белки Чуя был перстень. Ты видела его?
– Истинная Руна…
На первом плане Галя рванулась в сторону, поймала за рукав веселого бродника.
– Белочка, она про перстень спрашивает!
– Нету у меня перстня! – захохотал Белка Чуй, растопырив пальцы. – Не найдут теперь!
– Но что мне делать-то? Ведь больно, они все что хочешь могут со мной сделать!
– Вот за это я и не люблю хозов, – посерьезнел бродник. – Убивать их всех надо. Ты беги, еще километра два, и будем далеко от их Границ Власти.
Алла слушала, не перебивая, вот только когда Галя делала паузы, под пленницей снова вспыхивало пламя.
– Я отразилась, и они с Максимовичем меня забрали к себе в домик на первом плане.
– Точнее! Говори о доме!
Галя не отпускала бродника в темном лесу мира, где запретили электричество.
– Белочка, они из меня вытянут все! Они узнают, где мы жили!
– Ври, тяни время! Еще немного, через часок будем слишком далеко. За городом хозы – ничто.
Максимович совершенно выдохся. Грузный, коротконогий, он едва двигался, но продолжал толкать себя вперед, хватаясь за стволы. Его упорство гнало и Галю: значит, дело совсем плохо. Очень плохо. Хуже, чем могло быть, когда она еще оставалась просто человеком.
– Домик… Ну обычный деревенский домик, у нас там куры были… Белка приносил вообще-то еду, он куда-то ходил, я не знаю…
– Представь!
– Такой… – Галя выронила бесполезный нож. – Обычный. Две комнаты вокруг печки, и веранда.
– Застекленная? – Снизу полыхнуло огнем. – В деревне дом? Большая деревня?
– Нет, просто в лесу! Даже страшно, одинокий дом, но Максимович говорил, что нечисть эти места обходит.
Белка Чуй убежал вперед, чтобы почти сразу вернуться.
– Ручей впереди! За ручьем привал, давай, Максимович!
Он схватил товарища за руку и потянул за собой. Тоже вымотавшаяся Галя стала отставать, ей вдруг стало страшно, что они оглянутся – а ее уже нет. Галя хотела крикнуть, что ей страшно здесь, что ей больно на нулевом плане, но вместо крика из горла вырвался хрип: по велению Аллы две петли затянулись на Галиных щиколотках и рванули ноги в стороны. До сих пор Галя не умела садиться на шпагат.
– Нюни не разводи, сука! – Алла ударила пленницу появившимся в руках бичом. – Представляй, представляй лучше! Войцеховский придет – хуже будет!
До ручья Галя доползла на четвереньках, тут ее подхватил мокрый Белка, успевший перетащить на ту сторону Максимовича.
– Белочка, мне больно, она мучает меня, Белочка!
– Да не ори! – Он ухмылялся, когда тащил хозу через ручей. – Это тебе там больно, а тут нет. Так что охолонись, все пока в порядке.
– В порядке?!!
Она представила дом так четко, как только возможно было это сделать в таком состоянии. Прошла по комнатам, выглянула во двор, обошла курятник. Вот колодец, вниз, с холма, тропинка ведет к березовой рощице. Там грибы.
– Плевала я на твои грибы!
Последний удар Аллы пришелся по лицу. Один глаз не пострадал, а вот веко другого оказалось разорванным. Галя боялась дотронуться до раны, и только ревела кровавыми слезами.
– Белка, что делать?!
Он опустил ее рядом с задыхающимся Максимовичем, присел на корточки рядом.
– Что делать? Если руки свободны, создай там бритву. Помнишь, мы в книге нашли готовое заклинание?
– Мне до Аллы не добраться…
– Не нужна тебе Алла, дура! Берешь вот так… – Белка Чуй задрал подбородок и выхватил из сапога свой любимый длинный нож. – Вот так, к шее, и отсюда резко – чирк! И не останавливайся, чирк-чирк! Дальше! Несколько секунд тебе надо продержаться, а Алла эта, как я понимаю, сама не слишком маститая. Не спасет.
– Я умру?.. – растерялась Галя, даже забыв про боль на нулевом плане.
– Там умрешь, а тут останешься. Снова будешь обычным человеком! – расцвел Белка. – Да, Максимович? Это ведь лучше всего!
Максимович перевалился на бок, утер с круглого, доброго лица пот.
– Галочка, это страшно, но это лучшее, что сейчас может быть для тебя. Не только в нас дело. Ты им нужна вся, на обоих планах, и они будут мучить, пока не заставят тебя выйти к ним и здесь. Тогда – наказание, работа… Ты можешь, конечно, выбрать жизнь хозы, но ты потеряешь свободу на века.
– На века?.. – Галя перевела испуганный взгляд на Белку. – На века?
– Они живут долго, магия может омолаживать. Помогают друг другу… – Белка сплюнул. – Хозы больше всего боятся смерти. Больше боли, больше предательства, больше… Да больше всего! Умри, Галка, стань человеком.
– Или уходи, – добавил Максимович. – Придут их главные – вытянут из тебя все. Их власть. Мы не сможем с тобой оставаться, пока ты хоза – рано или поздно предашь. – Он помолчал, разыскивая в кармане какие-то таблетки. – Видишь ли, мы думали, что сможем тебя отпустить, когда обучим… Но они нашли тебя раньше. Нет смысла сопротивляться, надо выбирать.
Санкт-Петербург-3 – Спираль3 октября, ночьНик-Ник отложил бумагу и потер усталые глаза.
– Выучил? – спросил лысый хоз в белом халате, прежде Ник-Ником не виданный. – Проверять не нужно?
– Не нужно.
– Тогда пора. Феропонт хочет, чтобы ты был в Спирали этой ночью.
– Погоди…
Ник-Ник сотворил последовательно стакан молока, стакан коньяка и бутылочку пива, потом закурил сигарный бычок.
– С ума сойти, что вы вытворяете.
– Не мы, а все мы вместе. Так решили там, – лысый ткнул пальцем вверх. – Так что, если ты в порядке, то нам пора. Я, кстати сказать, очень тебе сочувствую.
– В самом деле?
– Да, я бывал в Спирали.
Обреченный на наказание только вздохнул. Рано он радовался, что смог вылезти из истории с Александрой чистеньким. Она в Спирали, а теперь и Ник-Ник отправляется вдогонку.
