Михаил Попов - Богатырь - не звание! (СИ)
Чернобой хмыкнул и развел руки в приглашающем жесте. Мол, давай лучше сразу, раз такой смелый. Василий покачал головой — не время. Наемник громко и зло рассмеялся.
Богатырь поискал взглядом клубочек — не стоптали ли случайно? Но тот, словно угадав мысли человека, выскочил из придорожной травы. Крутанувшись пару раз на месте, вспоминая направление, снова покатился в сторону Переяславля. Конь, не дожидаясь подсказки, послушно потянулся следом за маленьким проводником.
Чернобой смотрел ему вслед до тех пор, пока круто свернувшая дорога не скрыла обтянутую кольчугой спину густой листвой придорожных деревьев. Только сейчас наемник позволил себе перевести дух. Грудь ломило. Он покачал головой, и расслабился, с шумом выдохнув воздух. Напускная бравада ушла уступив место безумной ярости. Потерпеть поражение от пьяницы, потерять двух лучших людей… А ведь Сигурд был почти другом!
Медленно подойдя к телу викинга, Чернобой опустился на колени и дрогнувшей рукой закрыл широко распахнутые глаза.
За спиной раздалось негромкое покашливание. Подскочив, будто подкинутый мощным пинком, наемник развернулся, ловя рукой рукоять отсутствующего меча. Немигающий взгляд холодных глаз мага, мигом выбил весь боевой запал. Антоний укоризненно покачал головой.
— Так, так, так… — на холеном лице мага застыла гримаса брезгливости. — И это — грозный Чернобой! Чудится мне, что Константин перехвалил твои способности. Не справиться с пьяницей! Думаю в следующий раз, я найму тебя ловить тараканов на моей кухне… Хотя это наверное тоже будет для тебя чересчур непосильным занятием.
Подчиняясь внезапному порыву, Чернобой упал на колени больно ударившись о подвернувшийся камень. Истово перекрестившись, поднял горящие яростью глаза на византийского мага:
— Я достану его! Вот, как крест свят, достану!
Антоний ласково улыбнулся, как отец маленькому сыну.
— Конечно достанешь. Вот что бывает с теми, кто подводит меня — изящная рука мага, указала на бесформенный куль валяющийся под ближайшим деревом. Присмотревшись, Чернобой с удивлением узнал связанного Степана. Широко распахнутые глаза бывшего сотоварища с ужасом взирали на бесплотного мага. Антоний улыбнулся шире. — Смотри и запоминай.
Губы Антония зашевелились, словно читая молитву. Руки описали в воздухе широкий полукруг и тут же тело Степана выгнулось, в болезненных корчах. Неестественно широко распахнутые глаза, негромко хлюпнув, лопнули и на перекошенное лицо хлынула бордовая слизь. Рот раскрылся в тщетной попытке закричать, жилы на шее вздулись, зашевелились и разрывая темную кожу брызнули струйками крови. Дернувшись несколько раз, Степан навечно застыл. Похолодевший от ужаса Чернобой, перекрестился. Антоний снова обратил на него свой немигающий, змеиный взгляд.
— А что бы ты ничего не забыл… — рука мага коснулась бледного лица Чернобоя. Дикая, нечеловеческая боль, стегнула наемника. Он дернулся в попытке отпрянуть, но одревеневшее тело отказывалось слушаться. Боль прорезал насмешливый голос Антония, доносящийся словно издалека. — Это будет служить тебе маленьким напоминанием.
Новая вспышка боли и Чернобой погрузился в ласковую тьму забытья.
Клубочек не останавливаясь прокатился мимо гостеприимно распахнутых ворот придорожной корчмы. Василий, которому кислое вино желтолицых купцов уже не лезло в глотку, недовольно окликнул его, и, не обращая внимание на возмущенные прыжки, запихал поглубже в суму.
Корчма встретила богатыря мощным ароматом жареного с травами мяса. Несмотря на яркий солнечный день, внутри царил приятный дымный полумрак. Здоровенный детина, видимо подрабатывающий вышибалой, окинул вошедшего богатыря оценивающим взглядом. Василий улыбнулся ему, показывая пустые ладони — я просто выпить, без всякого злого умысла. Детина криво улыбнулся в ответ — мол знаем, знаем. Сначала выпьешь, а уж там и умысел появится. Но интерес к Василию потерял, и вернулся к поеданию хорошо прожаренной поросячей ножки.
Василий выбрал местечко в самом дальнем углу, напротив входной двери. Отсюда он прекрасно видел каждого входящего, а спину надежно защищали две добротных стены, сложенных из толстых дубовых бревен. Ожидая хозяина, он огляделся.
Несмотря на то, что располагалась корчма не на самом оживленном месте, здешний хозяин умудрялся все содержать в относительной чистоте и порядке. Крепкие, выскобленные до бела столы, надежные лавки и даже почти чистый пол, что для корчмы всегда необычно. Посетителей — пяток мужиков, сразу видно из соседней деревеньки, склонились над кувшином недорогого вина, обсуждают новые подати. Да особняком сидит совсем молодой парнишка — по виду княжеский гридень, видно проезжая остановился горло промочить. Ну, еще и вышибала, усердно работающий челюстями. Для такой корчмы — уйма народу.
Вместо хозяина подскочила опрятная румяная девица, и ласково улыбнулась:
— Гой еси. Что кушать изволите, добрый молодец?
Не ожидавший подобного приема, Василий зарделся и украдкой поскреб заросший колючей щетиной подбородок. Вот уж на кого он сейчас не похож, так это на доброго молодца.
— Принеси-ка мне красавица, поесть на свое усмотрение, только побольше, да вина, какого есть, получше. А то всю дорогу такую кислятину хлебал, что уж и забыл какой вкус у нормальной выпивки! — он бросил на стол серебреную монетку. Хоть и сволочью был убитый гридень Охлябы, мелькнула в голове Василия мысль, но за такое наследство спасибо.
Кивнув, девушка подхватила плату и умчалась на кухню выполнять заказ. Не успел Василий как следует заскучать, как на столе начали одно за другим появляться благоухающие блюда с жареным и вареным мясом, рассыпчатой, парующей кашей, рыбой, птицей… А раскрасневшаяся девушка все сновала между столом и кухней принося новые и новые блюда. Последним на стол плюхнулся огромный кувшин, до краев наполненный ароматным вином. Василий обалдело смотрел на заставленный всякой всячиной стол. Наконец хмыкнул и через силу улыбнулся не в меру усердной девице.
— Я что, действительно выгляжу таким голодным?
Хихикнув, девица умчалась оставив богатыря наедине с давно невиданным изобилием. Почесав затылок, Василий решительно ухватился за истекающую соком ножку гуся.
Гусь оказался изумительным. Впрочем как и все остальные блюда. Увлекшись, Василий спохватился только тогда, когда рука ухватила пустоту вместо очередного куска мяса. Обведя стол осоловелым от обжорства взглядом, богатырь икнул и потянулся к кувшину. В этот момент на стол упала легкая тень. Один из давешних мужиков, просительно смотрел на богатыря, сжимая в руке пустую до неприличия кружку.
