Любовь Черникова - Защитница. Киррана-1
выпад Пасита.
– Переутомилась девчонка. А как же иначе, если с непокрытой головой по жаре
весь день бегать, – знахарка не стояла на одном месте, а продолжала споро заниматься
делами, вынуждая гостя двигаться по двору следом.
– Не лги мне!
Вокруг резко похолодало и старуха поежилась, но, скорее от того, что озябла. Не
от страха. Матрена уже довольно пожила на этом свете, чтобы говорить свободно.
– Не знаю как, но очень похоже, что истощение резерва у нее, хотя она и не
жрица Киаланы. Может просмотрели ее в детстве, но какая-то сила у девчонки имеется.
Из сказанного Пасита сделал вывод, что про способности Киры знахарка ничего
не знает, вот и предположила, что у той проявилась слабенькая магия жриц. Обычно
это дар врачевания или предсказания. Таких девочек принято отдавать в храм Киаланы,
где они получают соответствующее обучение. Пасита уточнил:
– Она пришла в себя?
– Еще спит. И, думаю, спать будет долго. Ледяная вся, что могильная плита. Дала
отвар, велела укрыть потеплее, но раньше следующего дня не проснется точно.
– Состав отвара?
Знахарка удивленно вскинулась, но ответила:
– Зверобой, череда, капелька беладонны для укрепления связей. А тебе-то какое
дело?
– А ты, старуха, не так проста. Где училась? – Защитник проигнорировал ее
неучтивость.
– Столичный университет алхимии при храме Киаланы. Факультет травничества
– магических сил-то у меня нету. Диплом показать?
Защитник ухмыльнулся и погрозил знахарке пальцем.
***
– Где-ты, где-ты, Кира-охотница? – шептал Пасита, вглядывалось через окно в
пустую площадь.
Солнце висело у самого горизонта, окрасив все вокруг в золотистые тона. Час
назад Мордан сообщил, что девчонка очнулась. Чуть позже – что девчонка отправилась
к купальням. И в этой деревне нашлись гнилые душонки, которые можно подкупить
или запугать. Так что за домом Киры все время пристально следили. Не торопится та,
однако, исполнять волю Защитника.
Наконец, на краю площади появилась стройная фигурка. Уверенной походкой,
она приближалась к его дому.
– Так вот кого я видел тогда у столбов. Вечер становится все интереснее! –
Пасита в очередной раз подбросил и поймал охотничий нож.
Чуть раньше он, пинками разбудил, задремавших было в сенях братьев и
вытолкал их, пригрозив, чтобы и духу их не было в доме, когда появится девчонка.
Защитник выглянул за дверь, убеждаясь, что тин Шнобберы не ослушались. Вернулся в
горницу и сел за накрытый стол, но тут же передумал. Суетливо вскочил и в последний
момент спрятался в кладовке.
В сенях скрипнула дверь.
***
Кира поравнялась со старым дуб. Кора древа-старца почернела от пламени,
листья свернулись на обуглившихся ветвях. Кира приложила ладонь к стволу и легонько
погладила.
– Здравствуй, дедушка. Твоя вина лишь в том, что ты не мог сбежать подальше от
Защитника. – ей вдруг почудилось, что вместе с деревом умерла и душа Золотых
Орешков.
Не торопясь, охотница поднялась на крыльцо. Она делала это уже много раз, но
еще никогда с таким тяжелым сердцем. Поморщилась, досадуя на щель в притолоке.
Эх... Когда-то пределом мечтаний всей деревенской ребятни было заглянуть в дом
Защитника. Она несколько раз вдохнула и выдохнула, успокаивая нервы. А затем
отворила дверь.
Ее встретил накрытый стол, но ни в сенях, ни в горнице никого не было.
Обостренные чувства подсказали, что за ней наблюдают, но она не подала виду.
Шелохнулась занавеска.
Кира резко обернулась и вздрогнула. Позади нее стоял Защитник, отрезав путь к
бегству.
– Ну здравствуй, Кира-охотница! – первым приветствовал ее Пасита. – Не это ли
ищешь? – он по рукоять вогнал нож Каррона Защитника в дверной косяк. Ее нож!
– Так вот кто его забрал.
Защитник широко улыбнулся, и Кира вдруг осознала, насколько он хорош. В
такого можно запросто влюбиться. Подумалось, если бы черные дела не застили
приятный облик, заставляя относиться к Защитнику не иначе, как к лютому зверю, то
про Микора с Лютобором половина деревни в ночь Киаланы и не вспомнила бы, и кто
за кем еще по лесу бы гонялся. В голове возник образ: толпа деревенских красавиц,
плотоядно ухмыляясь, загоняет Защитника…
– Значит, кланяться не станешь, – констатировал Пасита. – Эх, учу я вас, учу.
– Настоящее уважение, поклонами не подменишь, – не сдержалась Кира.
Пасита мгновенно подскочил и крепко схватил за подбородок, больно сжав. Его
губы оказались так близко, что между ними не прошло бы и лезвие кинжала. Кира
почувствовала жар его тела. Стальные глаза смотрели пристально, не мигая, но она не
пошевелилась, не вскинула рук, пытаясь оттолкнуть, лишь ответила таким же прямым
взглядом. Пасита отпустил ее и засмеялся. Прошел и сел во главе стола. Кира так и
осталась стоять, как стояла, потому сейчас оказалась спиной к горнице, к нему спиной.
Не оборачиваясь она дала себе необходимую передышку, нужно было прийти в себя и
совладать с рвущимися на волю эмоциями. Во рту стоял привкус страза,
смешивающийся со странным волнением, которое неожиданно пробудил его запах.
– А ты храбрая. Пожалуй, ты мне нравишься, Кира-охотница. Ты не похожа на
остальных, – Защитник подвинул к себе бутыль с вином, – даже странно, что столько
времени я тебя не замечал, – он наполнил два кубка и с наслаждением сделал глоток. –
Садись, отужинай со мной. Не откажи Защитнику.
Кира медленно развернулась. Она не верила своим ушам. В каждом слове
мерещилась ловушка. Крепкий капкан на несмышленого зверька. Еда отравлена? В нее
добавлена стынь-трава, от которой она ослабнет, как котенок, и тогда Пасита сможет с
ней сделать что угодно? С другой стороны, еще пару часов назад она и без того была
совершенно беззащитна – бери тепленькой. Так какой в этом резон?
– Ну же! Это прекрасное вино. Я привез его из столицы, – увещевал Пасита. –
Небось такого и не пробовала никогда в жизни? А от вашей медовухи меня уже воротит,
– он встал, взял со стола второй кубок и медленно приблизился. От его оценивающего
взгляда Кире захотелось сквозь землю провалиться. Никто из деревенских парней
никогда раньше так на нее не смотрел. Казалось, он обжигает и сдирает кожу, обнажая
душу.
Пасита остановился, не дойдя нескольких шагов:
– Да и чудесное возвращение потерянного ножа стоит отметить. Кстати, ты
