Альвина Волкова - Стальная: наследие авантюристки (Гордость черного дракона) (Часть 1) (СИ)
— Мне кажется, ты зря волнуешься. Каждый получит свою долю.
— Вы люди такие бес-спечные, — странные шипящие звуки резанули слух.
— Почему же беспечные? — насупилась я.
— Потому что получить наследство это одно, а вот удержать его — это совершенно другое.
Я поняла, что еще чуть-чуть и мои мозги вскипят:
— Прости, по-видимому, с утра я плохо соображаю, но…
— Ничего, — захихикал Фран, — со временем поймешь.
Тут парень дернулся и повернул голову к дому. Он что-то услышал и поспешно вскочил на ноги.
— Мне нужно идти, — сказал Франчиас, — Береги себя, Нина.
И, изящно поклонившись, ушел. После его визита сон драпанул от меня, как от чумной. Пришлось вставать. Я погладила дремлющую горгулью. Матик приветливо махнул хвостом.
— Не спишь.
— «Нет».
— Все слышал
— «Конечно».
— Считаешь, он только за этим приходил?
— «Как вариант, — уклончиво ответил Матик, — Мало кто может похвастаться, что понимает ход мыслей клиртов».
— Клирт?
— «Ламии, если тебе будет понятнее».
— Ламии на половину женщины, наполовину змеи?
— «Клирты как оборотни, — рождаются людьми, но каждое полнолуние превращаются в гигантских змей».
Я икнула.
— Не люблю змей, — призналась я в своей слабости, — Очень не люблю.
— «А кто их любит», — философски рассудил Матик.
Судя по моим ощущениям, Ласснир разбудил ребят часу в шестом, и, дав на сборы не больше часа, вышел во двор.
— Доброе утро, — буркнула я, запихивая свернутые одеяла в сундук.
— Плохо выглядишь, хозяйка. Не выспалась?
Так и подмывало сказать: «Не твое драконье дело», но усилием воли только язвительно процедила:
— Надеюсь, тебе спалось лучше?!
— Да, я хорошо поспал, — потянулся он, — Спал как у мамки в яйце.
Я его удушу. Честное слово.
— Рада за тебя.
Однако шутливый настрой слетел моментально, только из дома потянулись наследники и чем-то сильно раздосадованный гном.
— Может, подождем еще? — буркнул он, проходя мимо дракона, — Должен вот-вот быть.
— Нет, — пресек дальнейшие споры Лас, — Нагонит. Не маленький.
— Ладно, — смирился гном, — В путь.
И тут я вспомнила:
— Постойте! — ахнула я, подбегая к дракону.
Темная бровь вопросительно изогнулась. Вроде как: «Ну, и что тебе надо?».
— Что такое, хозяйка?
— Там, — махнула на дом, — Ее же нельзя оставлять одну. Кто ее кормить будет?
— Кого? — не понял Эрдо.
— Ну, животное… Там в плите.
Лицо у гнома вытянулось, глаза повылезали из орбит, а по лбу бегущей строкой читалось примерно: «Труба! Девка спятила».
— Я серьезно! — обижено воскликнула я, — Она же погибнет! Выпустите ее, пусть уходит.
Славик покрутил пальцем у виска, Хрос старательно делал знаки, что я говорю что-то не то, Франчиас нахмурился, а эльф вдруг громко и весьма неблагозвучно заржал. Только Ласснир щурился и ждал продолжения.
— О ком ты говоришь, Ни'ийна? — уточнил он, склоняясь ближе к моему лицу.
— Там в плите сидит зверек. Похожа на ласку, только очень крупную. У нее выпирают вперед зубы… и уши вот так, — показала на себе, — как у британской вислоухой.
— Дружище, — скованно хохотнул гном, — похоже, что у твой новой хозяйки разыгралось воображение.
— Ласснир, — я сделала бровки домиком и воззрилась на дракона с надеждой.
Страшно представить, что случится с этим очаровательным зверьком, если мы оставим его в клетке. Это чудовищно — уйти и оставить его умирать от голода! Врагу такого не пожелаю.
— Ну, пожа-алуйста!
В свой голос я вложила столько мольбы, что мужчины смущенно закашлялись. Ласснир кивнул.
— Пойдем, посмотрим.
Я последовала за Лассниром, едва поспевая за его размашистым шагом. В доме было жарко до невозможности. Печь раскалилась докрасна и источала ни с чем несравнимый жар. Мне, по крайней мере, сравнить не с чем. Даже дышать удавалось через раз. Настоящее пекло. Как тут все не загорелось, уму непостижимо?!
Ласка, поняв, что ее собираются оставить, бесновалась и верещала что-то на своем языке. Ее пронзительный голосок бил по нервам не хуже электрического разряда, заставляя волоски на теле вставать по стойке смирно.
Эрдо просочился за нами следом и покашлял в ладонь.
— Дружище, я, конечно, все понимаю, но…
Гном тут же закашлялся и изумленно за озирался, недоумевая, почему в его доме такая жара.
— Тихо, Эрдо, — перебил гнома Ласснир.
Я подошла ближе к плите, но немедленно отшатнулась. Все-таки я не сталевар и спец костюма у меня нет. Сгорю как спичка.
— Успокойся, — обратилась я к ласке, — успокойся. Я не оставлю тебя здесь.
Зверек замер, глаза бусинки сверкали как черные алмазы. Я потянулась к ней, но тут, же ойкнула и засунула обожженный палец в рот. А ведь даже не дотронулась до прутьев!
— Отойди, — велел дракон.
Я послушно отступила в сторону. Ласснир подошел к плите, и, голыми руками взявшись за уже раскрасневшиеся прутья, отогнул их в разные стороны. Словно зачарованная я наблюдала за процессом: как вздуваются мышцы под рубашкой, как гнуться прутья, каждая с мою руку, как он встает, хлопая ладонью о ладонь, стряхивая оплавившийся металл.
— Ты довольна?
— А? — я даже не сразу сообразила, что он ко мне обращается.
Это же надо — голыми руками!! Боже, он точно не человек. Даже рядом, даже близко. Е-мое! С кем и куда меня занесло!
— Я спрашиваю: Теперь ты довольна?
— Ага, — только и смогла выдавить из себя.
Дальше на меня прыгнуло что-то мягкое, пушистое и пищаще — цокующиее. Я пискнула и попыталась отодрать ласку от себя, но та вцепилась намертво. Она так дергала мою многострадальную голову, что я грешным делом подумала, оторвет.
— Ласснир, помоги, — пропыхтела я, отчаявшись освободиться.
— Она не желает тебе зла.
— Да, знаю я, — махнула свободной рукой, — Но еще чуть-чуть и она мене голову открутит.
Ласку отодрали. Она сопротивлялась, что, конечно, отразилось на моей и так взлохмаченной шевелюре. Пришлось повозиться, она ни за что не хотела отпускать меня, но Лас что-то сказал на своем драконьем, — который, увы, кругляш перевести не смог — и зверек послушно соскользнул на пол. Свобода! Уф. Милый пушистик, но сильный не в меру.
