Евгений Щепетнов - Перекресток судеб
На ноге арда виднелся след сильного ожога, поднимавшийся от ступни до колена, и вероятно – выше, под штанину. Лапа закатал ее только до колена, и не было видно, обожжено бедро, или нет. Скорее всего – обожжено, потому что шрам не заканчивался на видимом пространстве.
— Видал? Это дракон! Тварь эдакая! Если бы я был не таким шустряком – так бы и остался в пещере, на корм гаду!
— А он что, людей ест? – поинтересовался Нед, пытаясь сосредоточить мысли, расплывающиеся в хмельном угаре.
— Нет – он их трахает! – заржал Лапа – что он еще с ними может делать‑то?! Не будь дураком!
— Постой. Дракон, получается — один? Или есть еще драконы?
— Вроде один – пожал плечами ард, наблюдая, как на открытом пространстве схватились бороться два мужчины, подбадриваемые радостными воплями собутыльников – да чтоб он сдох! Больше моржей и тюленей останется! Он же, тварь, повадился выхватывать их у нас из‑под носа! Только мы к лежбищу подкрадемся, а гад сверху — рраз! И нет моржа! А остальные разбегаются!
— И часто он так? Ну это – ррраз!
— Да нет – подумав, сказал ард – но раза два было, точно. Года два назад разок… и… в юности тоже видел. Так что, Нед, насчет золотишка ты пролетел… как дракон на лежбищем! Хе–хе–хе! Нет там ничего! Кроме смерти и дерьма! Здоровые говны, да! Ох, здоровые! Видел я…
— А убить не пробовали? – перебил Нед — дракона этого самого? Взять копья, и воткнуть ему в брюхо! Неужели не нашлось смельчаков?
— Ну почему… смельчаки находились. Только потом их не находили! Хе–хе–хе! Ты что думаешь, это кит с мягким брюхом? Или тюлень? У него чешуя почище брони! Я ведь успел топором его врезать – ты думаешь чего он за мной галопом скакал? Я по брюху ему врезал топором так, что и броня бы не выдержала! А ему все похрену! Только разозлил! Топор от него отскочил и чуть башку мне не снес! Но как я бежал – знаешь, никогда в жизни так не бегал ни до, ни после того. Сирвалы не сравнятся по скорости – я бы мог обогнать их в ту минуту как детей!
— А магов привлекать не пробовали? Ну – чтобы убить чудовище?
— А зачем? Ну, на кой нам с ним бороться? Ну да – попрет он у нас моржа… раз в два года. И что? Да и где у нас маги? Этот недоделанный, что ли? Ты смеешься? У бесклановых – маги? Хрен с ним, летает ящерица, и пусть летает. Если не сдохла уже… ты наливай, наливай! Чего кружка пустая?! Веселись! Ты крепкий парень, это хорошо! Будет с кем выпить долгими вечерами!
***В «свой» дом Нед шел качаясь, даже демону было трудно переварить такое количество выпитого. Тем более, что под конец пира Лапа приказал подать что‑то особо огнедышащее, шибающее запахом птичьего дерьма. Глава многообещающе подмигивал, наливая это пойло в кружку своему гостю, и Нед скоро понял почему, когда его ноги отказались держать многострадальное тело, а перед глазами поплыли красные круги. Как заявил Лапа, после такого напитка душа отлетает к небесам и видится с богами, иногда не желая возвращаться обратно.
В то, что душа может и не вернуться в тело Нед легко поверил – человека послабее эта демонская штука могла наверняка убить, да и сильного – тоже.
Лапа вырубился после второй кружки. Нед же еще смог встать, надеть на себя куртку, шапку и выйти из дома. Прислуга и женщины хозяина предлагали Неду остаться, обещая ему место на лежанке рядом с Лапой, но Нед упорно, цепляясь за остатки разума побрел к своим, пытаясь выдавить из мозга тяжелый хмель.
Выдавить хмель пока не получалось, но вот исторгнуть из себя ядовитую жидкость получилось – как только Нед оказался на свежем воздухе. Сугроб у входа принял в себя содержимое желудка Неда, скрыв следы «преступления» белой, завывающей, как зверь метелью.
На улице было темно. Снег перестал идти, но сильный ветер наметал сугробы, скрывал тропинки и Нед вначале потерялся, не зная, куда идти, пришлось минут пять стоять, мучительно соображая и выбирая направление движения. Направление никак не приходило, и Нед уже собрался повернуть назад – не замерзать же тут, между домами, позорно не найдя дороги? Но внезапно к нему метнулась темная тень, и кто‑то обхватил его за пояс, положив руку себе на плечи:
— Пойдем! Пойдем, я отведу!
Нед мотнул головой и послушно пошел туда, куда повела его Гира, прижавшаяся с левого бока. Ему не хотелось думать, не хотелось быть большим командиром и великим магом, ему хотелось прижаться к кому‑нибудь, чтобы его вели, за него командовали. А еще – хотелось упасть и никуда не идти. Вообще никуда.
Эта мысль внезапно развеселила его, Нед начал глупо хихикать, потом его снова затошнило, и они с Гирой стояли, пока тошнота не прошла. Снова пошли по тропе, где был только след Гиры – видимо она выскользнула из землянки тогда, когда никто не видел и все спали, почувствовав, как Неды пытается пробраться к дому.
Они еще не прошли и полдороги, когда их встретили двое Теней – Хелда и еще одна девушка, видевшие, как Гира выходит на улицу, и понявшие – зачем. Они подхватили Неда и последующее передвижение сделалось гораздо быстрее.
Следующий час Нед запомнил плохо – его мутило, голова кружилась, он будто плавал в пространстве, а над ним нависали огромные головы, в которых он узнавал то Гиру, то Хелду, то других девушек охраны.
Его раздели, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, усадили в здоровенное корыто и начали поливать горячей водой, вертя как куклу из стороны в сторону. В корыте он совсем расслабился и уснул, похрапывая и не обращая внимания на своих «мучительниц». Неда вынули из корыта, насухо вытерли и не обращая внимания на смешки Харалда и близнецов, проснувшихся и наблюдавших за процедурой как за представлением комедиантов, отнесли на лежанку в дальнем, почетном углу возле печи, накрыли меховым одеялом и только после этого в доме стало тихо – если не считать завывания ветра где‑то над головой, да гула пламени в печи, уничтожавшей странные серые камни, которые горели не хуже, чем дрова.
Нед спал как убитый, и скоро его организм почти полностью восстановился, уничтожив одурящий напиток, отравивший организм. Через два часа Нед уже спал как обычно – как спит усталый человек, отмахавший несколько ли по рыхлому снегу под ураганным ветром и страшным морозом, превращающим в ледышку даже плевок.
Ночью ему приснилось, что он лежит рядом с Амелой. Во сне она почему‑то летала, обнаженная, прекрасная, какой он запомнил ее в последнюю ночь. Амела смеялась, грозила ему пальцем, а потом… опустилась на лежанку, спрятавшись под одеялом и прижавшись к боку Неда упругим, горячим телом. Неду до воя захотелось ее обнять, прижать к себе… она будто почувствовала это, обхватила его руками и ногами… и все случилось. Ему было очень хорошо, но страшно хотелось спать. И Нед забылся – уже без снов, без видений.
