Александр Прозоров - Возвращение
— Откуда в могиле мог взяться лакированный череп?
— Очень хороший вопрос, Вячеслав Григорьевич. Но куда более интересно: кто сделал саму могилу? Потому что кто-то неведомый уже довольно давно прикармливает тут навок и прочую нежить. Монету я нашел всего… О боги, меньше месяца назад! Кто же смог нас здесь так грамотно обложить? Когда успел? Эта засада готовилась несколько лет! Сперва магазин, потом здесь… Нас как будто уже очень, очень давно ждали. Как ты попал в это место, Вячеслав Григорьевич? Кто тебе посоветовал, кто навел? Давай, думай. Может, хоть какую-то ниточку нащупаем.
— Никто. В Интернете нашел, — покачал головой антиквар.
— Тогда я не знаю, что и думать. Пошли рыбу ловить. Может, какая мысль и осенит. Урсула, возьми удочку. Может, тебе понравится.
— Это не рискованно, Олег?
— На улице, на берегу? — Ведун хмыкнул. — Мы в капкане, Вячеслав Григорьевич, для нас тут на всем острове мест безопасных нет. Так что просто не бери в голову. Здесь или в беседке — никакой разницы. Если колдун захочет — везде достанет. Только не пойму, какого лешего он к Гарите прицепился? Монета-то у меня!
Кидать Середин научился так же, как антиквар, с первой попытки. Подматывать точно так же — с десятой. С двадцатой попытки их движения совершенно перестали различаться. Блесны были одинаковыми. Однако ушлый мачо вытащил три рыбины, неуклюжая, делающая все неправильно Урсула — одну, а Олег ни разу не ощутил даже поклевки. Через час он плюнул на все и отправился купаться. Набрызгавшись, вытянулся на камнях на берегу. Вскоре рядом присел Тюлень, положил «помпушку», поставил три бутылки пива:
— Угощайся, Олега. Пивко после купания хорошо. Чего не ловишь?
— Не любит меня рыба. И зверь не любит. Не быть мне промысловиком.
— Кто же тебя любит тогда, бедолага? Жена?
— Жена, похоже, любит не меня, а рыбалку. Вон как пристрастилась, не оторвать… Глянь, какого судака вытащила!
— Господин, господин! — запрыгала невольница, схватив за жабры бьющегося судака. — Смотри, что я поймала!
— Ты молодчина, Урсула, хвалю. — Олег перевернулся на спину, вперил взгляд в кучевые облака.
— Какая она счастливая… — с завистью вздохнул Сергей. — Наверное, было бы жалко потерять такую молодую, красивую и любящую жену.
— Что ты сказал? — приподнялся на локтях Середин.
— Опасно здесь, говорю. Ну, мы, мужики, ладно. Нам на роду написано через драки по судьбе шагать. А если с девками что случится — обидно будет. Вместе нам нужно держаться, Олега, вместе. Витька, вон, над своей Гаритой трясется, приятель твой — просто интеллигент. Только от нас с тобой все и зависит. Я думаю, тут после обители монашеской какое-то колдовство осталось. Оно нас и мучает.
— Забудь, — закрыл глаза Олег. — Во всем этом на острове настоящего пока только призраки. Думаю, их хорошо бы за хвост поймать, тогда и все остальное раскрутится.
— Призраков? За хвост? — Тюлень рассмеялся, прихлебнул пива. — Это же привидения!
— Нужно всего лишь узнать имя. Тогда можно провести банальный спиритический сеанс, и они расскажут все, что знают, все, что их тревожит и как их освободить.
— И вправду просто, — почесал лоб Сергей. — Такое мне и в голову не пришло.
— Надо здешнюю прислугу расспросить — может, они знают. Кстати, генератор они починили? Ты повариху не спросил?
— Она сказала, что мальчишка их, Иван, пропал вчера. Наверное, на катере куда-то умчался.
— А еще один был?
— Все пропали… — Тюлень поднялся. — Пойду, спрошу у тетки. Вдруг поможет с призраками?
Однако тетка не помогла. За обедом Сергей только развел руками и выпил с горя пару рюмок водки, после чего с аппетитом навернул одну за другой две тарелки борща и две порции свинины с украшенными сыром и кетчупом макаронами. Запил он это, разумеется, пивом и еще двумя стопариками водки. А вот Гарита выглядела так, словно ее разбудили среди ночи и силком усадили за стол. Ела она вяло, постоянно забывая про тарелку и глядя в никуда. Вите то и дело приходилось возвращать ее в чувства, напоминать, где она находится.
Закончив с едой, Олег поднялся, подошел к молодым:
— Помочь?
— Вы о чем? — не понял супруг.
— Сейчас ей станет лучше.
Ведун положил ладони женщине сзади на основание затылка, чуть по сторонам, прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, представляя себе, как впитывает вместе с воздухом окружающий свет, запахи, радость этого мира, удовольствие от света и свежего воздуха; смотал все это в похожий на ртутный шарик клубок, а потом разом выдохнул собранные ощущения, но не через нос, а через руки, передавая Гарите. Та вздрогнула, громко застонала, тряхнула головой:
— Да, чего-то я и вправду расклеилась! Нужно брать себя в руки. Все, спасибо, Олег. Я сама.
— Да ты, смотрю, на все руки мастер, Олег, — хмыкнул за своим столом Тюлень. — Просто зависть берет. Научишь?
— Легко. Только не сейчас. По закону Архимеда, после сытного обеда…
— Полагается поспать! — с готовностью подхватил Сергей. — Да, пойду я, пожалуй, покемарю. Заодно племянниц своих пригоню, пусть поедят. Совсем день и ночь перепутали. А ты куда?
— Опять, наверное, на берег. Рыба, солнце и вода. Растительная жизнь. Что еще нужно для счастья?
— Как что? Бутылка пива! Ну, тогда бывай. Увидимся за ужином.
— До вечера.
День прошел безо всяких приключений, если не считать трехкилограммовой щуки, севшей Урсуле на блесну. Вячеслав Григорьевич настолько увлекся сопереживанием, что забыл про навок и русалок и слез по камням до самой воды, дабы подцепить добычу подсачеком. Водяная нежить, впрочем, вела себя смирно — и оба рыболова, перемазанные чешуей, мокрые, но счастливые, были запечатлены Олегом на фотоаппарат антиквара. Однако ничто не длится вечно. Пришло время заката — и добытчики предпочли отступить под защиту бревенчатых стен. Удочки рыбаки составили в шкаф, улов мачо понес на кухню, а Сергей, Виктор и Олег вернули баррикаду в прежнее положение.
— Нехорошо так говорить, пожалуй, — усевшись во главу стола, ближе к двери, поднял рюмку Тюлень, — но все же хорошо тут. Свечи, темнота, холодная водочка. Романтика, в общем. Авось, обойдется с нечистью этой, а воспоминания хорошие останутся. Приключение-то какое получилось!
Сидевшие по сторонам от него Лина и Зина дружно взвизгнули.
— Цыц, соски! — строго прикрикнул Тюлень, опрокинул рюмку и только после этого посмотрел в указанном направлении. Там покачивался один призрак. Уже знакомый — голой девушки, с распущенными волосами и синюшными глазами.
— И здесь, — шепотом сообщила Гарита и указала пальцем между окнами. Там, наполовину скрытые в бревнах, светились еще две фигуры.
