Елена Звездная - Жена воина, или Любовь на выживание
Открыла дверь, увидела, что теперь в помещении для приготовления еды находятся все четыре кухарки, кивнула в знак приветствия и пошла мыть посуду. Просто в первый раз их тут не было, и я хозяйничала спокойно.
— Повелительница, — несколько напряженно произнесла Ксана, глядя, как я начинаю мыть первую тарелку.
— Кира, — угрюмо поправила я, берясь за вторую.
— Повелительница, что вы делаете? — спросила женщина.
Молча выдраиваю третью по счету тарелку. Молча и вообще не реагируя на обращение.
Несколько минут молчания, и неловкое:
— Киран…
Выключила воду, отставила щетку, повернулась, вопросительно посмотрела на Ксану, кухарка совсем тихо повторила вопрос:
— Киран, что вы делаете?
— Развлекаюсь, — невесело ответила я.
Ривин, повязывая передник, осторожно спросила:
— Вы себя хорошо чувствуете?
— Нет, — абсолютно честно ответила я.
Кухарки с явным сомнением в отношении моей нормальности переглянулись. И я уже было собиралась спросить, в чем дело, как дверь распахнулась, обнаруживая запыхавшегося пожилого тара, который прямо с порога заявил:
— Повелительница, вы были правы! Ситуация обратима!
Улыбнулась. Почему-то на более бурную реакцию сил не осталось, но здорово же как.
— Выводите эйтн в сад, я запросил новое оборудование, через час начнем подачу питательных веществ непосредственно в кровь, так что все установить нужно.
Кивнула и едва слышно, но очень искренне сказала:
— Спасибо.
Тар пожал плечами, ладонью растрепал волосы, как-то по-мальчишески улыбнулся мне и выдал:
— Мое восхищение.
После чего поклонился и покинул нас. Меня, мою радость и четырех кухарок, шокированно на меня смотрящих. Но мне было как-то все равно, я радовалась, это была такая тихая радость, со слезами на глазах, потому что только сейчас я поняла, что смогу помочь бабушке, и когда мы с мамой улетим с Иристана, Араван больше не будет один. Наверное, это самая большая радость — знать, что ты сможешь сделать чуть-чуть счастливее близких. Кстати, этих двух эйтн тоже заботам Ара поручу, или вообще с нами улетят. Хоть поймут, что такое свобода.
С этими мыслями я собралась было уйти, как Ксана задала неожиданный вопрос:
— Повелительница, есть ли пожелания насчет вечерней трапезы?
И я осталась. А кто бы не остался на моем месте?
— Вечерней трапезы? — переспросила я с самым невинным видом. — Для повелителя?
Кухарки, недоумевая по поводу моей широкой улыбки, осторожно кивнули. Я же вспомнила одну маленькую деталь — ни разу не видела, чтобы Эран ел сладкое.
— Сейчас меню набросаю, — почти пропела, присаживаясь за стол. — Полагаю, начнем с таких маленьких приторно-сладких пирожных, после мясо в сахарном соусе с орешками, потом салатик из чего-нибудь, посыпанный сахарной пудрой, потом…
Все четыре женщины нехорошо на меня посмотрели.
— Разгромлю кухню, — пригрозила я.
Не то чтобы испугались, но степень моей неготовности к компромиссам осознали.
— Все сладкое! — отчеканила я. — Абсолютно все. Вот все, что есть у вас в традиционной кухне, все приготовить.
Кивнули, но явно нехотя.
— Между прочим, имею полное право на месть, — заверила я.
Не особо поверили, но право-то у меня есть, следовательно, согласились.
До вечера я провозилась с эйтнами. Обеими. У специалиста по сохранению жизни, то есть откомандированного мне пожилого тара, что-то не получалось, и потому мы сидели в саду — я, эйтны и Икас, стандартно отсыпающийся днем. Шерстюсик и эйтна постарше лежали, мы с молоденькой эйтной сидели и пытались говорить. Получалось плохо, девушка не знала ничего о себе и постоянно чувствовала жажду. Спасибо синекожим женщинам, они всегда были рядом.
На закате пришла третья с синей кожей, поклонившись, сообщила:
— Повелительница, повелитель ожидает вас в трапезной.
Лично мы уже поели — салат, причем и я, и эйтны, а Икасик перед сном догрыз внушительный кусок мяса, так что я бы с удовольствием отказалась, если бы не ожидание приятного.
Так что за служанкой я шла, едва не припрыгивая, в приподнятом настроении вошла в дом, пролетела мимо склонившихся воинов и сама, не дожидаясь, пока откроются, распахнула двери в трапезную.
Эран, сложив руки на могучей груди, стоя у окна, ждал меня.
Танцующей походкой подошла, встала рядом, поняла, что отсюда открывается превосходный вид на нашу чудную компанию — Икасик, эйтны, синекожие женщины, одна из которых уносила поднос с пустыми тарелками. И стало ясно — Эран в курсе, что я уже плотно поужинала.
— Но ты все равно пришла, — протянул повелитель Иристана.
— У меня организм растущий, и потому аппетит хороший, — вру нагло и уверенно.
Право на месть — оно очень способствует.
Тар медленно повернул голову, взглянул на меня, прищурился, но, видимо, был действительно голоден и потому сделал приглашающий к столу жест. Как самая послушная девочка на свете, я пробежалась до стола, села, схватилась за нож и вилку и в нетерпеливом ожидании посмотрела на Эрана.
— Ты меня пугаешь, — улыбнулся повелитель Иристана.
— Просто очень голодная. — Да, игра на грани фола, но меня понесло.
— Насколько голодная? — иным, низким и чуть хриплым голосом спросил Эран.
Подавшись к нему, я выдохнула:
— Очень, очень, очень голодная…
Мышцы повелителя напряглись так, что даже под одеждой вены проступили, но уже в следующее мгновение Эран взялся за вилку и спокойно, но чуть угрожающе, произнес:
— Этой ночью я не буду охотиться.
И мне почему-то резко расхотелось с ним шутить. Но процесс уже был запущен, внушительный кусок мяса уже был отрезан, тягучий и явно безумно сладкий соус уже обволок опущенный в него кусочек, а после всего этого оказался отправлен в рот воина.
Белые крепкие зубы сомкнулись.
Я перестала дышать.
А повелитель Иристана сделал первое жевательное движение, причем очень медленно, словно не веря тем вкусовым ощущениям, которые сейчас чувствовал. И после, не проглатывая даже, с четким осознанием произошедшего, перевел взгляд с тарелки на меня.
— Ой, — я осторожно положила и нож и вилку, — что-то мне больше есть совсем даже и не хочется.
И очень осторожно отодвинула стул.
Эран сглотнул.
В следующее мгновение весь мой заготовленный гневный монолог выветрился напрочь, потому что воин угрожающе поднялся…
— Н-н-не надо вот так подниматься, — нервно попросила я, тоже поднимаясь.
Взгляд воина потемнел, глаза прищурились, на скулах заиграли желваки, весь вид тара стал до безумия угрожающим.
