Академия магического права. Брюнетка в осаде - Жильцова Наталья Сергеевна
– Но вы ведь не в безлюдном месте живете! Ваш союз будет рассматриваться как обычное сожительство, несмотря на метки, – возмутилась я.
В душе поднималась мутная волна раздражения и злости на Андре, который даже не задумался, что сама Ники думает об уготовленной перспективе. Подругу я в это мгновение понимала как никто другой. Ведь и сама еще недавно боролась за свою свободу с такими же властными индивидами.
– Я это все понимаю, Кара, а вот Андре считает, что все не важно. Только я-то знаю, что косо будут смотреть не на него, на меня. В его жизни ничего не поменяется, а у меня не будет никаких шансов на нормальную жизнь, семью, работу, детей. Оказывается, нивергатам не просто нельзя вступать в брак. Сама церемония не получает благословения, и детей у них быть не может физически, – совсем тихо добавила девушка.
– Даже так! – я помрачнела. – Это уже очень веский аргумент.
– В том-то и дело, – Ники вздохнула. – Даже если бы я смирилась со всем остальным, но остаться бездетной? Не хочу из-за давления звериной половины лишиться чего-то важного в своей жизни.
– Думаешь, Андре даст тебе выбор? – засомневалась я, зная собственнический инстинкт оборотней.
– Не думаю, – грустно ответила Ники. – Но и сдаваться не собираюсь. Сама понимаешь.
– Понимаю. Что ж, набирайся сил и терпения, – подбодрила я подругу. – А сейчас идем обедать. Тебе надо есть, иначе начнешь падать на ходу. В таком состоянии Андре Травесси измором не взять.
И хотя по виду снежной волчицы было видно, что еда ее сейчас мало прельщает, девушка позволила отвести себя в столовую. По счастью, обеспокоенные однокурсники отнесли заплаканный и расстроенный вид Ники к выволочке, которую девушка получила от неадекватного Травесси.
А после обеда нас ожидало второе на этой неделе занятие по имущественному процессу, которое должно было проходить на выезде, в суде. Памятуя о предупреждении моих «надсмотрщиков», я напряженно поглядывала на профессора Ильгрина, который зачитывал перечни групп.
«И что теперь делать? – размышляла я. – Кого уведомить о запрете покидать академию без сопровождения отца, Андре или Верховного судьи?»
Но, по счастью, об этом позаботились за меня. В телепортационном зале наши группы встретил папа.
– Светлого дня, студенты! – поприветствовал он. – Сейчас я открою портал в суд Столичного региона. Пожалуйста, будьте внимательны при переходе и не покидайте ограничительных линий в холле здания. Каждую из ваших групп сопроводят на один из текущих процессов.
Я облегченно выдохнула и шагнула к телепорту.
В небольшом холле суда Столичного региона нам быстро зачитали имена судей, на процессы которых предстояло попасть. Наша группа, как оказалось, направлялась к судье Тунгорму.
«О Создатель! – мысленно простонала я. – Пусть это будет не Роберт, пожалуйста!»
– Мой помощник проводит вас к залу заседаний. Успешного занятия и всего доброго, – произнес папа и, тепло мне улыбнувшись, отправился по своим делам.
Мы же последовали через несколько длинных коридоров к массивным дверям, украшенным начищенной до блеска табличкой с надписью: «Судья Столичного региона Тунгорм».
«Знать бы еще, который из них, – я нервно прикусила губу. – Мне только на учебе не хватало повышенного внимания Роберта и новой волны сплетен после этого!»
Тем временем помощник впустил нас внутрь и усадил, как и на процессе судьи Каслера, на специально отведенные места, окутанные заклинанием «Сокрытие».
Когда открылась дверь судейского кабинета, я затаила дыхание. И, к моему великому облегчению, в зал вышел улыбающийся Джеральд Тунгорм.
Поприветствовав зрителей в нашем лице, Джеральд приступил к подготовке: активировал Кристалл и запросил дело из хранилища. А потом на пороге появились участники процесса.
Первыми шли два защитника, одетых, кстати сказать, в модифицированные по последнему слову моды мантии. Перьев на традиционных шапочках не наблюдалось, конечно, а вот кристаллы Островски кое-где поблескивали.
«Кажется, наш модный порыв существенно увеличил доход Островски», – мысленно хихикнула я.
В руках защитники несли элегантные папки, судя по толщине которых особенно загружать суд приобщением к делу новых документов мужчины не собирались. И вообще, выглядели так, словно бы не на процесс пришли, а так, поболтать с коллегами.
Вслед за представителями в зал с деловитым видом вошли две дамы солидного возраста. И вот они, к моему удивлению, были нагружены под завязку. Каждая держала в руках по стопке различных бумаг, размером примерно с кипу книг, которую мне выдали на год в библиотеке.
– Заседание объявляется открытым. Слушается дело Велерс против Роксвел, – объявил судья Тунгорм. – Как следует из материалов дела, госпожа Велерс обратилась в суд с иском к госпоже Роксвел об определении порядка пользования земельным участком, находящимся в общей долевой собственности сторон.
– Да, Ваша Честь, – синхронно кивнули защитники.
– Суть иска состоит в том, что, по мнению госпожи Велерс, госпожа Роксвел самовольно заняла пятьдесят сантиметров участка, которые раньше находились в пользовании истца.
По нашим рядам прокатился легкий смешок. Судиться из-за пятидесяти сантиметров? Это дело, кажется, еще более «глобальное и масштабное», чем раздел собачки супругами Фингрисс!
К чести Джеральда, впрочем, его лицо даже не дрогнуло.
– Истец настаивает на требованиях? – спокойно уточнил он.
– Да, Ваша Честь, – вяло ответил представитель госпожи Велерс.
– Ответчик иск признает?
– Нет, Ваша Честь, – с таким же «энтузиазмом» ответил второй защитник.
– Ну что же, – констатировал судья Тунгорм. – Будем разбираться. Слушаю ваши доводы, сторона истца.
– Моя клиентка, Ваша Честь, после недельного отсутствия обнаружила, что э-э… огораживающий ее часть участка забор самовольно отодвинут ее совладельцем на э-э… указанное расстояние. В ответ на требование вернуть все в изначальное состояние ответчик заявила, что э-э… в настоящее время забор стоит верно. А неправильно его установила именно госпожа Велерс.
Складывалось ощущение, что защитник, который поминутно запинался и смотрел в лежащую перед ним бумажку, с делом знакомился только сейчас.
– Чем опровергаются доводы ответчика? – уточнил Джеральд.
– Эм-м-м, ну… госпожа Велерс говорит, что у нее сохранились соглашения об определении порядка пользования, заключенные прежними владельцами участка.
– Хорошо, – Джеральд кивнул. – Представьте документы суду.
– О, простите, Ваша Честь, дело в том, что я лично сам их не видел…
– Позвольте, Ваша Честь! – четким и суровым голосом перебила госпожа Велерс неуверенное блеяние своего защитника.
– Слушаю вас?
Госпожа Велерс распрямилась и подвинула нерадивому представителю гору документов.
– Подавайте, когда скажу, – приказала она, после чего перевела взгляд на судью Тунгорма. – Так вот, о соглашениях…
И началось что-то совершенно невероятное. Дородная дама зычным, хорошо поставленным голосом начала перечислять свои требования и аргументы, подтверждающие их правомерность. Причем настолько подробно и скрупулезно, что мои мозги несколько раз практически скрутило в трубочку и раскатало обратно.
Да я не знала о существовании и половины законов, подзаконных актов и разъяснений Верховного судьи, на которые бойко, без запинки и какой-либо подсказки ссылалась госпожа Велерс! И, судя по потрясенным взглядам, которыми обменивались однокурсники, такие мысли посещали и их. Даже студенты факультета Судейского дела выглядели слегка растерянными.
В общем, своему защитнику бойкая дама могла дать сто очков вперед. И кто кого был способен здесь защищать, являлось большим вопросом. Это еще не говоря о том, какую кипу документов госпожа Велерс предоставила суду! И она точно знала содержание каждого, включая соглашения, тусклые зеркала которых, свидетельствовали о достаточно почтенном возрасте.
