Мерзкая семерка - Джонстон Кэмерон

– Если мне придется, дорогуша.

– Хорошо. Я дам тебе острое оружие. Будешь сражаться вместе со мной. Ваши воины-самцы хуже граббсов.

Рот Пенни открылся и закрылся, но метла осталась на месте.

– Что такое «граббсы»?

Амогг нахмурилась. Неужели люди ничего не знают о жизни орков? Конечно, она убила почти всех, кто смог просочиться в ее земли…

– Это маленькие существа, до того как вырастут и станут орками. Слабые. Тупые.

– То есть… как человеческие дети? – сказала Пенни, отпихивая одну из своих любопытных младших сестер.

– Да, как дети. Но умные и полезные. Давай сражайся. Ты знаешь других самок, которым нужно оружие?

Пенни озадаченно покачала головой.

Амогг хмыкнула, отпихнула метлу, ловко сунула визжащего человека по имени Пенни под мышку, словно свиной окорок, и потопала на рыночную площадь, где ополчение… где ополчение должно было продемонстрировать свои никудышные доспехи и оружие новым военачальникам. А сейчас сорок стонущих человек лежали в кучах, зажимая разбитые носы.

Оставшиеся десять, окровавленные и покрытые синяками, окружили Тиарнаха. Они держали копья, мечи и топоры, а он был с голыми руками и сильно запыхался.

Амогг усмехнулась и уронила Пенни на мостовую.

– Есть самцы, которые хорошо сражаются. Яростно. Воины Тарнбрука слабые, как безмозглые граббсы. Видишь?

Пенни поморщилась, поднимаясь на ноги, потирая ушибленные локти и глядя на невероятную сцену перед собой.

– Как один человек мог победить сорок?

– Он не человек. Он бог. Или был богом. Амогг точно не знает его нынешний теологический статус.

Пенни уставилась на нее.

Амогг пожала плечами, подняв и опустив груды мышц.

– Однажды Амогг съела человеческого священника. Он много болтал, пока закипала вода в горшке.

Пенни вздрогнула и посмотрела на Тиарнаха. Тот перевел дыхание и рванулся между нападавшими, которые уже думали, что он полностью в их власти. Отпрянув, чтобы избежать удара копьем, он проскользил по окровавленным булыжникам прямо между ног копейщика. Короткий быстрый удар, и еще один ополченец выбыл из битвы.

– Время вышло, ребята, – сказал Тиарнах. – Жуткий орк вернулся. Эй, Амогг, хочешь повеселиться?

Амогг ухмыльнулась Пенни.

– Пошли, будем драться. Дерись хорошо, или я накажу.

И она помчалась на ополченцев, словно таран, сбив двух крупных мужчин с ног.

Пенни напряженно раздумывала несколько секунд. Можно было убежать и спрятаться дома вместе с сестрами, но когда-нибудь все равно придется выйти. Все знали, какие орки жестокие существа, а эта еще и служит Черной Герран.

Когда Амогг мимоходом вырубила мужчину огромным кулаком, который легко мог раздробить ему череп, Пенни сглотнула и решила, что лучше драться с человеком, чем проверять, что может сделать с ней орк.

Подобрав брошенный щит, она отчаянно бросилась в гущу схватки, держа щит высоко перед лицом. С криком врезавшись в кого-то, она упала на него сверху, попав коленом во что-то мягкое.

По площади разнесся смех Амогг, и слепо бьющаяся Пенни поняла, что ее подняла в воздух большая зеленая рука. Она бросила щит и посмотрела вниз на человека, которого сбила с ног.

Под ее щитом, скрючившись, лежал покрытый шрамами воин и грязно ругался, а ополченцы застыли и таращились на Пенни, будто она отрастила лишнюю голову.

– Помогла так помогла, Амогг, – прохрипел Тиарнах.

– Лучше пятидесяти самцов, да? Сделала тебе больно.

Его голубые глаза впились в Пенни, леденя кровь обещанием боли.

– О да. У нее талант. Поучи ее как следует.

Пенни поморщилась. Ублюдок подставил ее. Теперь не сбежишь.

Глава 19

Черная Герран и Мейвен сидели в неловком молчании, пока не закипел котелок с водой в очаге. Черная Герран застонала, поднимая со стула старые кости, чтобы снять котелок с огня и взять из маленьких глиняных горшочков травы. Когда она открывала крышки, размышляя, какие травы выбрать, воздух наполнялся ароматами мяты, апельсина и имбиря. Наконец она приняла решение, отмерила нужное количество и высыпала в котелок.

Свою котомку Мейвен положила под стол, где могла в любой момент нащупать ее ногой. Она никому не доверяла свои секреты, в особенности Черной Герран.

Пока листья настаивались точно отмеренное время, снова повисла тишина. Мейвен оглядела скромный и ничем не примечательный дом, тщетно пытаясь представить, как грозная воительница провела последние сорок лет жизни в такой лачуге. Все было так буднично и уныло: книжный шкаф с маленькой стопкой потрепанных книг, единственное пухлое кресло, глиняные горшки и деревянные фигурки на полке, сделанные детскими неуклюжими руками. Ни даже ритуального круга, не говоря уж о человеческом сердце на черном алтаре.

Черная Герран набросила на две чашки квадратные тряпицы из муслина и разлила чай, потом собрала листья с ткани и отложила, чтобы использовать еще раз. Поставила чашки и снова села за стол.

Мейвен подозрительно взглянула на свою чашку и сделала один глоток. Горькая жидкость обожгла горло, и она поперхнулась.

– Это что за жуткое зелье?

– Значит, ты ничего не понимаешь в чае, – сказала Черная Герран, лаская чашку старыми пальцами, наслаждаясь ее теплом. – Я подожду, пока немного остынет. – Она улыбнулась, и от уголков губ и глаз поползла сеточка морщин, больше похожих на трещины. – Это мятный чай с щепоткой заморской куркумы, не всем доступен, но для демонов расстояния не преграда. Хорошо лечит боли в суставах, хотя, как я погляжу, ты лучше сохранилась, чем я думала, учитывая твой истинный возраст.

– У хозяйки жизни и смерти есть свои преимущества, – отозвалась Мейвен.

– Раз уж тебе удалось собрать остальных, что наш мастер некромантии теперь думает о шансах выжить в этой войне?

– Шансы слабые, – ответила Мейвен. – Если у них еще много инквизиторов, мы в серьезной беде. Они могут уничтожить ополчение, даже не вспотев. В Муравейнике мы столкнулись с двумя из них, и все могло закончиться плохо. Раны Лоримера долго не заживали. Он решил, что проще избавиться от поврежденных частей тела и нарастить новые. Эти инквизиторы швыряют огонь и используют что-то вроде молний, чтобы мгновенно перемещаться.

Черная Герран выругалась, и звучало это гораздо более зловеще, чем в устах кого бы то ни было.

– И что можешь предложить?

Мейвен хмыкнула.

– Побольше таких, как Амогг. Она размозжила голову одному инквизитору, шмякнув его о камень. Похоже, грубая сила отлично с ними справляется, если подобраться достаточно близко, не поджарившись. Пусть они и обладают частичкой силы бога, но все равно смертны.

Черная Герран отпила чая.

– Значит, мы можем уравнять шансы. Будем надеяться, что большинство из них окажутся у стены, когда она падет.

На губах Мейвен мелькнула мимолетная улыбка.

– Да, интересно посмотреть, что сотворит для тебя Джерак Хайден. Но подозреваю, ты привела меня сюда, чтобы обсудить не битву, а ее последствия.

– Именно так. Той ночью многие имперские солдаты встретятся со смертью. Ты можешь этим воспользоваться.

– Как и ты, – заметила Мейвен. – Столько крови проникнет в почву, что покраснеют ручьи. Это все равно что человеческое жертвоприношение огромного масштаба. – Она поерзала и с напряженными плечами уставилась на горячий чай. – Какую жуть ты намерена вызвать?

– Я… пока не знаю.

Мейвен вздернула голову.

– Ты? Не знаешь?

Черная Герран провела рукой по седым волосам с красными кончиками.

– Я стара и устала. Дело не в желании, а в том, что я давно не практиковалась.

– Да, ты уже не та могучая сила, за которой я когда-то следовала, – сказала Мейвен.

– Похоже на то.

– Я боялась, что ты воспользуешься резней, чтобы вызвать нечто воистину кошмарное. Может, даже князя Хеллратского.

Черная Герран рассмеялась.

– Ох, чтобы открыть ворота так широко и впустить в наш мир князя, потребуется резня гораздо большего размаха. А время, которое у меня осталось…