Соннасарнова. Элит (СИ) - Моргот Эл

— Почему ты привел меня сюда и оставил одну так надолго? Здесь ужасно скучно…

Но она не успела договорить. Раскат грома оглушил ее. Земля содрогнулась. Девушка не удержалась на ногах и упала на колени.

— Тейн? Что это такое? — в голосе ее не было страха. Скорее — удивление. — Здесь опасно?

Он ничего не ответил. Только стоял, словно окаменев, и смотрел на нее. Его пожирало отчаяние, но внешне он оставался совершенно хладнокровным. Он не хотел, чтобы ей было жаль его.

Новый толчок сотряс землю. Грубая и сухая поверхность ее покрылась трещинами, которые начали стремительно увеличиваться вглубь и вширь. Это напоминало трескающийся лед на весенней реке.

— Тейн! Помоги же мне! — И снова ничего, кроме безграничного доверия, не было в ее глазах.

И это доверие, эта любовь выжигали его душу больнее раскаленного железа.

Видя, что он не двигается с места, Ферсаат поднялась на ноги и перепрыгивая через трещины, направилась к нему.

— Тейн!

Его сердце сжалось. Он знал, что этот ее зов будет преследовать его вечно, заглушая громовые раскаты, заглушая собой все звуки. Но он продолжал стоять, равнодушно и безучастно, словно мраморное изваяние.

Девушка уже почти добралась до него. Она пересекла последнюю трещину. Она была в нескольких шагах от него. Она широко раскинула руки, чтобы обнять его.

Еще один толчок. Земля раскололась прямо под ее ногами. Вскрикнув, она соскользнула вниз, но в самый последний момент ухватилась обеими руками за край разлома. Все вокруг бушевало. Воздух был напоен громом. Молнии сухо потрескивали в ставшем абсолютно черным небе.

Ее глаза даже теперь были устремлены на него с неземной нежностью. Но он не шелохнулся. И она поняла. Горечь незаслуженной обиды сменилась гневом. А потом ее глаза полыхнули жаждой мести ему.

— Эврар!!! — отчаянно цепляясь изо всех сил выкрикнула она ему самое страшное проклятие отречения. А потом разжала пальцы и соскользнула в бездну.

Все вокруг продолжало грохотать. Воздух стал нестерпимо сухим, разряды молний мелькали чаще. Громыхание стало невыносимым. Барабанные перепонки, казалось, разрывало в клочья.

«Сюда бы дождя. Хотя бы одну каплю влаги, и грохот не был бы таким невыносимым», — пришла ему в голову совершенно нелогичная мысль.

А через минуту Тейн Алкайдэ понял, что здесь нужен вовсе не дождь. Он просто не мог плакать.

Но и это длилось недолго. Края разлома, в котором навсегда исчезла Ферсаат, сомкнулись. И уже в следующий миг повелитель теней стоял посреди абсолютно безжизненной пустыни.

Тейн стиснул зубы. Его воспоминания подходили к концу.

Он вспомнил, как увидел псевдобогов снова. Они пришли в это отражение за ним спустя не более получаса. А вместе с ними… Вместе с ними стояла Ферсаат. Ее лицо обрело хищное выражение, напоминающее птичье. В голубых глазах плясала обжигающе ледяная ненависть. И эти глаза не отрываясь смотрели на Тейна.

Повелитель теней, растерявшись и испугавшись, замер. Он видел перед собой Ферсаат, и в то же время это была совсем не она.

— Чему же ты удивляешься? — прошелестел у него в голове ядовитый шепот мертвого бога. — Разве ты не знал, глупый раб, что душам, охваченным ненавистью, нет места в Полях Иалу? Разве ты не знал, что такие обращаются в демонов?

— А теперь тебя ждет Агония, — и бог шагнул ему навстречу.

Страх и ужас, парализовавшие его при виде Ферсаат, сейчас слетели, словно разбитые цепи. Тейн Алкайдэ стал повелителем теней, отступником, эвраром. А для отступника нет законов. И нет оков, держащих в надежной узде его помыслы, умения, порывы.

Фиолетовой тьмой ненависть, гнев и боль вырвались на свободу. И последнее, что запомнил Тейн, было безграничное изумление в глазах мертвых богов…

Алкайдэ содрогнулся, лежа на кровати и чуть не застонал от рези в растревоженной ране.

Воспоминания кончились. С тех пор, как он вырвался из мира Нави, не произошло ничего значительного… Он скрывался, убивал, ничего не желал… А потом он открыл для себя мир человеческого искусства. Но и он приелся ему…

Повелитель теней нежно посмотрел на Фиру, доверчиво лежащего в его объятиях.

Уже много тысяч лет в его существовании не происходило ничего значительнее встречи с этим чудаковатым человеком…

***

Мойзес ощутил легкий аромат парфюма «Священные слезы Фив». Он медленно обвел взглядом комнату, не понимая, где находится. Шкаф с дорогими костюмами, трости, шляпы, флакон духов перед зеркалом. Мойзес заглянул в зеркало и оторопело отступил на несколько шагов. Из зеркала на старика смотрел респектабельный старый джентльмен, седые волосы которого были стильно зачесаны назад. Он был в дорогом сером костюме, явно не по карману старому хранителю чужой коллекции. Мойзес поднял к глазам трясущиеся руки. Дорогие золотые часы на левом запястье, бриллиантовые запонки. И аромат мирры.

Будь Мойзес лучше образован, он бы подумал о возможном раздвоении личности. Но подобное не могло прийти в его старческую голову. Уж кто-кто, а он бы знал, если б был богатым коллекционером. Нет, подобная мысль даже не посетила его голову. Его взгляд упал на дверь. На обратную сторону двери, за которую ему было запрещено заходить.

Трясущимися руками старик сорвал с запястья дорогие часы. Он выскочил за дверь и сел, обхватив себя руками, на свой излюбленный старинный диван. Хозяин, которому он верно служит, скоро придет. Он скоро придет, и все ему объяснит.

***

Темно. И спокойно. Комок где-то в груди, черные червячки тревоги и самоконтроля, держащие в напряжении все его тело, казалось, рассосались, растекаясь по венам. Цепкие крючки чужих сознаний, где-то внутри его головы, точь в отдельной комнате, навсегда под контролем, нитями управления, словно натянутыми острыми струнами скрипки, режущие пальцы, сейчас растворились в крови. Ненадолго, всего на несколько часов, прежде чем он заставит себя вновь собрать их все. Но так… свободно. Будто минута отдыха за долгие годы.

Фира нехотя открыл глаза. Он знал, стоит их открыть — все проблемы снова навалятся, он тянул до последнего, слушая мерное дыхание повелителя теней рядом с собой. Но закрытыми глазами от тревог не спастись. А промедлив, можно проиграть.

Фира открыл глаза, аккуратно выскользнул из рук Алкайдэ, стараясь не потревожить его хрупкий сон, и спустился вниз на кухню.

Он сидел за кухонным столом, глядел в чашку с кофе так, будто проклинает в ней все крупинки дробленых кофейных зерен, каждую по отдельности и все вместе. Весь вид его был таким подавленным, злым и недовольным, что зашедшему на кухню Кире показалось, что он воочию различает нависшую над его братом грозовую тучу. Расслабленное состояние Фиры прошло, а вот проблемы остались, и только прибавились из-за того, что он позволил себе потерять контроль, поэтому сейчас он себя просто ненавидел.

— Как поиски? — усмехнулся Кира. — Если расстроен по этому поводу, то просто сдайся. И забудем о моем предложении.

— Я сказал, что найду его, — произнес Фира, оторвав взгляд от проклинаемых кофеинок.

— Не из-за этого расстроен? Тогда что же? Повелитель теней вроде бы жив, за это печалиться нечего.

Фира его проигнорировал. Но Кира не собирался так просто уходить.

— Ты в курсе, он назвал тебя его другом. Крайне наивно, не так ли? Мне его даже жаль.

— Я действительно его друг, — Фира произнес это, почти не запнувшись.

— Дааа? — наигранно восхитился Кира. — Да ты хоть значение этого слова знаешь?

— Сказал же, он мой друг! — разозлился Фира.

— Друг? — прищурившись, переспросил его брат. — Правда друг? И ты никогда не опутывал его своими красными нитями? Ни разу?

— Я… — Фира запнулся, — опутывал.

Кира победно улыбнулся.

— Так я и думал, — произнес он.

— Это было всего лишь на пару часов!

— Ты опутал его своими нитями, на два часа соединив сознания. Ты же лучше меня знаешь, что из-за этого бывает.

Фира раздраженно посмотрел на него.

— Ты окутал его своими нитями, и часть твоих крючков все еще в нем, навсегда соединяя вас. Практически незаметно, эфемерная связь, но ведь именно так ты действуешь. Все, кого ты когда-либо опутывал, все они — здесь, — Кира ткнул пальцем в голову Фиры, отклоняя ее в сторону.