Джеффри Лорд - Наследство Бар Ригона
И все же Матуш польстился на него. Почему? Конечно, он — жулик, но не дурак и не глупец… именно таких типов, во все времена и у всех народов, использовали вполне определенные ведомства. К тому же верная Дорта донесла, что за последние десять дней не раз натыкалась на Матуша, бродившего по нижнему ярусу дворца. Похоже, он искал дорогу к подвалам.
Блейд повернул голову и мигнул Чосу.
— Этого… тощего… Под плети!
— Клянусь молнией Шебрет, хозяин, он расколется после пятого удара! -заметил Чос, направляясь к трепещущей жертве.
Но он ошибся. Плеть просвистела только три раза, и Вик Матуш отдал концы. Несомненно, разрыв сердца. И, несомненно, от страха. Вот только кого больше боялся шпион — своего разгневанного хозяина или бар Савалта?
***
Да, Ричард Блейд мог быть доволен — и своими достижениями, и приятным обществом красавицы сестры, мудрого бар Занкора и неутомимого собутыльника Ильтара, и тем, с какой проницательностью он разыскал чертополох в собственном палисаднике. Однако доволен он не был, ибо таково свойство человеческой природы — не удовлетворяться достигнутым. И к Ричарду Блейду это относилось в гораздо большей мере, чем к любому другому. В частности, коли уж вспоминать о чертополохе, то выдернут он был слишком грубо и поспешно; теперь предстояло копаться в земле, выискивая остатки корешков.
Смущали Блейда и кое-какие обстоятельства, связанные с бар Занкором и Лидор. И если он намеревался в скором времени прояснить ситуацию с целителем, то отношения с сестрой представляли гораздо более тонкую материю. Она была слишком красива! Слишком красива для того, чтобы Блейд с чистой совестью мог испытывать к ней братские чувства. Он их и не испытывал. Он чувствовал нечто другое, совсем другое.
Поведение же самой Лидор представлялось крайне загадочным. Казалось, таинственным образом изменившееся лицо брата и его странная забывчивость (тут, правда, дело спасала история о кулаках Рата) должны были пробудить в девушке подозрения. И она, несомненно, что-то подозревала — Блейд чуял это всеми своими костями. Но Лидор отнюдь не избегала его; скорее наоборот. Она старалась проводить с ним как можно больше времени — фактически все время, какое оставалось у него после занятий с осской сотней, поучительных бесед с бар Занкором и тренировок с Ильтаром, продолжавшим натаскивать кузена в хайритском боевом искусстве.
Когда Блейд исследовал замок — под благовидным предлогом реставрации вышибленных Ратом воспоминаний, — она вызвалась сопутствовать ему и, натянув темную полотняную тунику, лазила вместе с братом по пыльным чердакам, мрачным подвалам, стенам, башням, бесчисленным лестницам, залам и переходам. Иногда она останавливалась в каком-нибудь закутке — вроде странного тупика, которым заканчивался подземный коридор под западной Садовой стеной (они-таки нашли там древний тоннель!) — и говорила нечто этакое: «А помнишь, Рахи, когда тебе исполнилось десять, а я была совсем крошкой, ты потащил меня в путешествие по подвалам… и мы чуть не заблудились… Помнишь, как разгневался отец?»
Конечно, Блейд не помнил ничего, и она это видела. Однако это не повергало девушку ни в печаль, ни в недоумение — весело рассмеявшись, она целовала Блейда в щеку или прижималась к его плечу, не подозревая о бурях, грохочущих в душе ее мнимого брата.
Сейчас Блейд сидел в библиотеке, наедине с бутылкой вина, и разглядывал свой трофей, обнаруженный вместе с Лидор в результате трехдневных розысков. То был кинжал старого бар Ригона; покойный Вик Матуш засунул его внутрь чудовищного пергаментного свитка, описывающего славные деяния Ардата Седьмого, — в полной уверенности, что никто и никогда не прикоснется к этой нуднейшей хронике двухсотлетней давности.
Лидор, сделав первый глоток вина из его чаши — чтобы отметить успешное завершение поисков, — тактично удалилась, оставив брата изучать семейную реликвию. Блейд вытащил кинжал из кожаных, с серебряными накладками ножен и осмотрел их. Ничего интересного, если не считать превосходной гравировки по серебру — на каждой из шести накладных пластин изображалось какое-нибудь мифическое чудище. Возможно, и не совсем мифическое; встретиться с такими тварями страннику не хотелось бы.
Вздохнув, он сунул ножны в горлышко вазы-раковины, подарка Арьера, украшавшего сейчас стол, и провел пальцем по клинку. Хорошая сталь, и размер подходящий, двенадцать дюймов — как раз хватит, чтобы воткнуть под левое ребро и достать до сердца. Лезвие, однако, казалось девственно чистым; если старый Асруд и пользовался им по назначению, то в давние, очень давние времена. Сколько помнила себя Лидор, ее отец всего лишь нарезал этим клинком мясо на своей тарелке. У Блейда не было оснований ей не верить.
Однако Асруд дорожил этой вещью. И не любил, когда ее трогали! Что это — старческая причуда, привычка к чему-то знакомому, всегда находившемуся под руками, или здесь кроется нечто большее?
Блейд снова вздохнул и приступил к изучению рукояти. Серебряная, как и следовало ожидать. Камни, мелкие рубины или гранаты, заделаны глубоко, чтобы не давить на ладонь. На конце — украшение: миниатюрная, сплющенная с боков головка демона с длинным носом и выступающими зубами. Здесь рукоятку охватывало тонкое кольцо, не больше десятой дюйма в ширину — будто на демона надели ошейник.
Задумчиво отхлебнув вина, Блейд безрезультатно попытался покрутить колечко, но оно явно было заделано намертво. Он нажал на каждый из дюжины камней — с тем же успехом. Потом осмотрел сочленение клинка и рукояти и поскреб это место ногтем. Никаких хитростей! Нижняя часть лезвия была залита в рукоятке свинцом — обычная примитивная технология крепления клинка, с которой он встречался не раз.
Бутыль из темного мутного стекла опустела наполовину, не приблизив его к разгадке секрета. Взглянув на нее, Блейд вдруг хлопнул себя по лбу и, подойдя к одной из стенных полок, начал копаться среди чистых свитков из пергамента и тонко выделанной рыбьей кожи. Где-то здесь он видел… Вот! Вот она! Он с торжеством вытащил из-за чернильного прибора грубую лупу. Эти айдениты просто молодцы! Уже шлифуют стекло… Кажется, бар Занкор говорил, что у некоторых флотских капитанов есть подзорные трубы…
Взяв со стола кинжал, он подошел к окну. Был ранний вечер; солнце, висевшее над западной Садовой стеной, еще давало вполне достаточно света. Блейд поднес лупу к голове маленького дьявола и увидел то, что он искал с таким упорством: на длинном серебряном носу и клыках были царапинки, в которых просвечивал другой, более темный металл. Железо!
А железо, как известно, гораздо прочнее серебра и лучше подходит для ключей. Особенно к неподатливым замкам.
