Алина Кривопалова - Камень Чародеев
— Я знаю одно местечко, куда можно прийти в любое время.
Он провел нас какими-то дворами и вывел к небольшой деревянной постройке, но небольшой она оказалась лишь на первый взгляд. Проводник постучал в дверь.
— Жано? Ты что, спишь что ли? — он бесцеремонно прошел в приоткрывшуюся дверь, жестом призывая зайти остальных.
— Черт! Ты кто? В такую рань? У меня нечего красть.
— Хм. На черта я вроде пока не похож.
— О боги! Это ты! Прости, не признал. Зачем пожаловал? — засуетился хозяин, явно признав раннего гостя.
— Лошадки нам нужны — невозмутимо ответил проводник.
— Сколько?
— Четыре. Желательно крепких. Путь долгий предстоит.
— А где же твой конь?
— Погиб, — сухо сказал он и отвернулся, как бы невзначай разглядывая картины.
— Пойдемте. Он провел нас задним двориком и мы очутились в просторном сарае. Несмотря на большое количество лошадей, никакого неприятного запаха не было. Проводник двинулся к правому краю сарая и оттуда сказал:
— Я нашел.
Хозяин и мы протиснулись к нему. Я обомлела. Прямо мне в лицо смотрела лошадиная морда. По краям были черные полоски. Глаза смотрели прямо в мои. По бокам лошади были крылья. Большие, белые. Стоило только догадываться, каким размахом крыльев обладает лошадь. Если конечно можно назвать ее лошадью…
— Пегасы существуют? — спросила я.
— Кто? — спросили в один голос хозяин и проводник.
— Крылатые лошади. О них даже в детской песне поется.
— Я не знаю о ком ты говоришь, но это андры.
— И давно они у вас? — спросила Саша.
— Они не местные, — кивнул на нас проводник.
— Сколько себя помню, — ответил хозяин.
— А почему нам их не предложили на станции?
— Потому и не предложили. Каждый андр стоит на учете. Они высоко ценятся и достаточно большая редкость. Я один в этой долине, кто их разводит.
— Тогда они нам не по карману.
— По карману, — сказал наш проводник и, достав мешочек с золотом, оплатил всех четверых.
— Зачем? — спросил Костя, когда мы вышли. — Зачем было тратить такие деньги, когда можно было купить простых лошадей и намного дешевле.
— Андры в три раза выносливее лошадей. Где обычная лошадь уже давно бы споткнулась, андр и ухом не поведет. А во-вторых, андры умеют летать. Они могут перелететь половину моря с всадником.
— А все?
— Что все?
— Ну все море смогут?
— Не передергивай.
Проводник с легкостью залез на андра и наблюдал за остальными. Костя попыхтел, но залез. Саша тоже, а вот я никак не могла совладать со своей новой спутницей. Как мешок с картошкой, я пыталась засунуть ногу в стремена, но все тщетно. Андр отчетливо дал понять, что не хочет иметь со мной дела.
— Ну давай же. Вот упрямый.
— Это она.
— Что она?
— Ты говоришь «упрямый». А это не он, а она. И дай ты ей имя.
— Да какая разница! Лучше бы слез да помог.
— А ты сама попробуй. Андр признает только одного хозяина. Чужого человека он к себе не подпустит, — проводник легко дернул поводья своего андра.
Я вся взмокла от напряжения. Теперь никакой дождь с градом мне был не страшен. Вдруг я вспомнила о сахаре, который прихватила вчера со стола в гостинице. Я достала и положила его на ладонь. «Лошадь, не лошадь, а привычки наверняка те же». И действительно. Непоседа заинтересовалась лакомством.
— Я сейчас залезу и отдам тебе сахар, — ласково, нараспев, сказала я. Лошадь фыркнула, но позволила новоиспеченной всаднице поставить ногу в стремена. Я поставила одну ногу и занесла другую. Андр обернулась и хитро прищурила один глаз. В какую-то секунду мне показалось, что она сейчас сорвется с места и понесется со мной, волоча неудачливую всадницу по земле. Лошадь выжидательно на меня смотрела. Я аккуратно поставила вторую ногу и протянула сахар.
— Надеюсь, мы договоримся. Элли, — шепотом сказала я и похлопала ее по холке.
— Но! — скомандовал проводник, и мы ринулись прочь из города.
Лес обступал со всех сторон. Я чувствовала себя просто каким-то охотником. Остановились на длительную стоянку только вечером. Андры действительно оказались очень выносливыми. Они почти не вспотели, в отличие от нас.
— У меня уже живот к позвоночнику прилип, — пожаловалась я, слезая с лошади и заново расчесывая многочисленные укусы комаров. Местных тварей не пугала даже куртка и джинсы. Они наловчились просовывать свой хоботок между переплетением ткани.
— У тебя живот. А у меня пятая точка слилась с седлом, — буркнула подруга, с трудом покидая седло.
— Кстати, а у нас еда то есть?
— Э-э. — Я посмотрела на Сашу. Она на Костю. Костя на проводника.
— Ясно, — заключил он.
— Я сейчас что-нибудь наколдую, — сказала я и ту же прикусила язык. Проводник вопросительно на меня посмотрел:
— Ты ведьма?
— Нет. Я чародейка. Начинающая.
— Лера, ты умеешь? — удивилась Саша. — Или как с одеждой?
— Вместо того, чтобы подкалывать, взяла бы и помогла, — обиделась я. «Они долго еще одежду мне будут припоминать?» Я достала из сумки Анину книжку (она отдала ее мне еще дома. Сказала, что может пригодиться. Теперь, когда Ани не стало, книжка была нужна как воздух) и стала искать заклинание еды.
— Если мне не изменяет логика, для приготовления еды, нужна еда, а не книга, — с усмешкой заметил проводник.
— Если ты такой умный, иди в лес и убей кого-нибудь, а я приготовлю.
Он только хмыкнул, но с места даже не сдвинулся. Однако наблюдать за моим сосредоточенным лицом ему явно нравилось. Костя и Саша с замиранием сердца смотрели как я пытаюсь что-то сделать из воздуха, но, увы. Еда отказалась в принципе появляться. Пришлось признать свое поражение. Я с надеждой посмотрела на проводника. Он молча исчез за деревьями. Через полчаса на пне, заменяющим нам стол, появилась горячая пища. Без всякой магии. Наевшись, все разлеглись на траве. Проводник сел на камень. Я впервые пригляделась к нему повнимательнее. Молодой, высокий. Волевые черты лица говорили о сильном характере. Под одеждой угадывалось натренированное тело. Движения четкие, сосредоточенные. Он затачивал меч. При этом его темные, слегка волнистые волосы мерно покачивались из одной стороны в другую. Я невольно залюбовалась.
— Бастард, — сказала я, подойдя к нему.
— Ты знаешь этот меч?
— Полутораручник. Обоюдоострое лезвие, ромбовидное острие. Длина лезвия девяносто сантиметров. Длину эфеса не могу на взгляд определить, — сказала я, разглядывая украшенный маленькими рубинами и изумрудами эфес меча.
— Двадцать сантиметров, — потрясенно пробормотал он. — Профи?
