Оксана Панкеева - Люди и призраки
— Специалист… — тяжко вздохнул Крош, и его сапоги нервно затопали по камере. — Но ты позволяешь себе этакую философскую неторопливость в работе, а дело срочное.
— Хорошо, попробую побыстрее. Но все же… А, ладно. Кстати, а вылить на вашу бесценную мэтрессу ведро воды не пробовали?
— Обижаешь! Чего только мы не делали. В том числе и ведро воды, да не одно. Представляю, что мэтресса устроит, когда очнется… за испорченную прическу и смытый макияж… Ну поднимай, время идет, а босс все больше злится.
Кантор почувствовал, как его рванули за скованные руки и поставили вертикально. Ну не совсем. Частично. На колени, если точнее.
— Ну что, поговорим? — спросил палач, добродушно улыбаясь. — Или подвешивать?
— Поговорим, — согласился Кантор.
Возвращаться в кошмар из-за какой-то зачуханной бабы у него не было никакого желания. Какая кому, на хрен, разница — есть она или ее нет. Можно и сходить. Только ведь едва он закончит с ней, как господа тут же вспомнят свои предыдущие вопросы, которые сейчас для них временно померкли перед гневом босса. Значит, надо как-то исхитриться и походить подольше, что ли… Или попробовать поторговаться?
— Приятно слышать, — неприязненно отозвался господин Крош, прекращая беготню по помещению и приземляясь на стул. Кантор наконец смог увидеть его целиком. Здоровый мужик, крепкий, это вам не Фернан, этого просто так на жаровню не посадишь… — Что ты с ней сделал, скотина?
— Скажите спасибо, что не убил, — проворчал Кантор и подумал, что мальчишка попался тогда очень вовремя. Если б не он, убил бы. И сейчас эти милые ребята, получив генеральный нагоняй от своего босса, либо с удвоенной силой задавали бы прежние вопросы, либо убивали бы его очень больно и медленно.
— Пасть заткни, герой! Спасибо ему! Еще раз такое вякнешь, точно подвесим! Отвечай, дерьма кусок, куда ты ее запроторил?
— Туда, — ничуть не вежливее ответил Кантор и, не удержавшись, добавил: — Маги вам все правильно сказали.
— Куда — туда?
— В одно место, которое только я могу найти.
— Ты себе цену не набивай, урод, а чтобы через пять минут она была в полном порядке.
— И через шесть минут я опять буду висеть и вы меня будете спрашивать, где остальные? Нашли дурака.
— Ты будешь висеть прямо сейчас, козел, ты понял?
— Если вы меня подвесите сейчас, я ее убью. Мне так и так терять нечего, а нагадить вам напоследок будет приятно. Босс, поди, рассердится еще больше.
— Нет, ты посмотри на него! — взъярился господин Крош. — Этот подлец торговаться вздумал!
— А что ему еще остается? — пожал плечами палач. — И вы бы на его месте набивали себе цену. Так что, подвешивать или доложите боссу, что объект желает договориться?
Кантор молчал, наблюдая за тяжкой работой мысли на челе господина в блестящих сапогах. Разумеется, господину невыносимо хотелось подвесить наглого мистралийца немедленно и дать волю своей злости, но как-то боязно было — вдруг и правда убьет, босс и в самом деле придет в ярость. Кто его знает, блефует он или в самом деле может? Ведь ухитряется же как-то колдовать в полиарге… «Станут опять пытать — точно убью, — подумал Кантор. — Как только потеряю сознание и попаду в Лабиринт, найду и придушу. Чтоб знали. А потом, может, им какую-нибудь лажу можно будет втюхать, поверят… Если не прикончат на месте».
Разгневанный взор господина Кроша вдруг остановился, словно наткнувшись на что-то интересное.
— Тедди, — окликнул он, — а ну-ка поверни эту рожу другой стороной… А теперь обратно… Ах, сволочь, так это он и есть!
— Кто? — равнодушно поинтересовался палач, отпуская подбородок Кантора.
— Это Кантор! Любимчик Амарго! Чтоб он сдох, зараза! Босс зачем-то очень его хотел. Пойду все-таки доложу. Подвесить успеем. Кстати, где этот придурок Фернан?
— Да где… Задницу свою припаленную лелеет, — усмехнулся Тедди. — А что?
— Босс велел его уволить. Я же говорил, он сегодня рассержен. Так что займись.
— А если он успокоится и передумает?
— А если он спросит, выполнен ли приказ, я скажу, что мы ждем, не передумает ли он? Не дури, Тедди. Этого пока пусть отведут, а ты займись Фернаном. Это же быстро.
— Ладно, трудно мне, что ли? Сейчас займусь. Босс что-то конкретное говорил или все равно как?
— Все равно.
— Ну и ладненько. Тогда действительно быстро.
Кантор представил себе, как душка Тедди с милой улыбочкой пришьет сейчас бедолагу Фернана, который мешал «специалисту» работать, и едва сдержал усмешку. Ему почему-то было приятно это представлять. Даже разорванное ухо почти перестало болеть.
— Мэтр? Вы не спите?
— Ваше величество! — засмеялся старый волшебник. — Разве я когда спал в такое время? Входите, не стойте в дверях. Я же вижу, что вы умираете от любопытства.
— Вы сами обещали кое-что рассказать, — ответил Шеллар III. — Надеюсь, всерьез, а не для того, чтобы уложить меня спать?
— Ну что вы, так я даже с детьми не поступаю. Но может быть, вы все-таки уважите мой возраст и сначала сами расскажете, что происходило с вами в те моменты, когда вы покидали свое тело? А также куда девалась ваша знаменитая матовая сфера, о которой так переживала несравненная Азиль?
Король покорно опустился в кресло и приступил к рассказу, поскольку делиться раскрытыми тайнами любил не меньше, чем узнавать что-то новое. Изложив историю своего общения со стражами проклятий, Шеллар напоследок не удержался и спросил:
— Мэтр, признайтесь, вы все-таки все знали. Знали и помалкивали, чтобы я, не доведи боги, не сделал чего с собой, как мой папа. Ведь не может быть, чтобы ваш коллега, который все это добро разглядел, не сказал ничего вам, а сразу выложил все моему отцу. Вы были в курсе? Ну уж признайтесь, дело прошлое. Я понимаю, раньше у вас были серьезные причины молчать, но теперь-то можно.
Старый маг вздохнул. Он устал, невероятно устал лгать воспитаннику на протяжении более двадцати лет. Но признаться теперь…
Сцена получилась совершенно безобразной, хорошо еще, что никто не видел. Хотя, что с них взять — с горячего молодого мистралийца и старого короля, известного своим крутым нравом? Неудивительно, что они сцепились, ведь каждый в душе считал себя виноватым и стремился хоть на кого-то выплеснуть обвинения, чтобы было не настолько стыдно и больно.
— Если бы я знал, — почти кричал юный маг, яростно сверкая глазами, — что у вас хватит совести попытаться совладать с проклятием таким зверским образом, я бы лучше промолчал! Пусть бы все было как есть! Все равно ведь…
— Да как ты смеешь, щенок! — грохнул кулаком по столу старый Кендар Завоеватель. — Как у тебя язык повернулся предположить, что я убил своего сына и поднял руку на внука! Да, я всегда недолюбливал Шеллара, но не до такой же степени! Какой он ни ублюдок чокнутый, он же мой сын! А его мальчишку я, напротив, всегда любил и никогда не сделал бы ему ничего плохого. Хоть он и ненормальный малость, как и его папаша, но он единственный из моих потомков, который унаследовал хоть чуть-чуть мозгов. Это сделал Шеллар. Сам. Я его не убивал!
