Сэм Энтховен - Черная татуировка
— Добро пожаловать в императорскую ложу, — сказал император.
Снаружи раскинулся широкий, усыпанный ослепительно белым песком круг арены. Чарли понял, что доносившиеся до него звуки были шумом толпы и издавала их невероятная масса зрителей, занимавших высоченные, сложенные из черного камня ступени трибун, расположенных вокруг арены. Тут собрались сотни тысяч демонов, и, похоже, все они были разные. Таких существ Чарли не мог себе представить и, даже видя их, не сумел бы описать. Но сейчас, как ни странно, Чарли не особенно разглядывал зрителей. Его внимание, как и внимание всех остальных, было целиком и полностью приковано к тому, что происходило на арене.
По краю арены ровным кругом стояло около дюжины существ, которых Чарли про себя сразу назвал велоцирапторами. По крайней мере, эти твари очень сильно напоминали этих динозавров: у них были точно такие же удлиненные, мускулистые тела, такие же дерганые, резкие движения, те же красиво уравновешенные пропорции наклоненного вперед туловища и изящно извивающегося хвоста. Зоркие глаза, острые зубы. У них было лишь одно отличие — похожие на серпы когти, торчащие из задних лап. По всей видимости, изготовленные из какого-то металла, эти когти ярко блестели, и отражавшиеся от них блики плясали на гладком черном камне, из которого были сложены трибуны.
Противником «велоцирапторов» выступало существо, какого Чарли прежде никогда не доводилось видеть. Оно было похоже на носорога. Такое же мощное туловище, жесткая шкура, но ног не четыре, а шесть. Голова у зверя была широкая и приплюснутая. Лоб и верхнюю часть морды прикрывала толстая треугольная костяная пластина. Кожа на морде была красно-розовая, вся в рытвинах и морщинках. К тому же зверь был очень большой, просто громадный. Длина его туловища равнялась почти трети диаметра арены, а костистые зубцы на его спине поднимались выше самых верхних рядов. Чудище тряхнуло тяжелой головой и, зарычав на ближайшего к нему раптора, продемонстрировало весьма внушительного размера зубы. Рапторы предусмотрительно отступили.
Огромный зверь тяжело дышал. Толстая серая шкура у него на боках поднималась и опускалась, натягивалась и обвисала. Чарли заметил четыре широких пореза на шкуре исполина сразу за передней левой ногой. Раны были красные, глубокие, блестящие. Шум толпы вдруг сменился приглушенным выжидательным гулом. Один из рапторов раскрыл широченную пасть и что-то выкрикнул. Остальные ответили хохотом, похожим на кашель, и запрыгали на задних лапах, снабженных устрашающими когтями.
— Джокаста ранен, — сказал Гукумат, — но силы соперников равны. На стороне сестер Огдру — командная тактика и молодость, но Джокаста наделен силой, опытом и… — Высокорослый демон вытянул руку в просторном, длинном рукаве и указал на арену. — Смотрите сами.
Зрители радостно взревели, когда шестеро рапторов неожиданно одновременно бросились в атаку.
В то же самое мгновение существо, которое Гукумат назвал Джокастой, взмыло в воздух и со скоростью и точностью, которой Чарли никак не ожидал от такой громадины, схватило двух рапторов когтями. В следующую секунду огромный зверь грузно приземлился и всем своим весом прижал рапторов к земле. Остальные четверо попытались вцепиться в бронированные бока Джокасты, но, ничего не добившись, вынуждены были отступить. Тех двоих, которым не повезло, Джокаста отпустил. Они немного подергались и затихли. Оставшиеся рапторы сразу отказались от попытки зайти с флангов и отступили в тень на краю арены, чтобы подумать о новой тактике. Джокаста одарил их презрительным ревом.
— А в вашем мире чем занимаются ради развлечения? — вдруг поинтересовался император.
— Прошу прощения? — переспросил Чарли.
Неожиданность вопроса сбила его с толку, но император повторяться не стал. Он не спускал с Чарли взгляда своих странных золотых глаз.
— О, — растерянно сказал Чарли. — Ну, у нас есть фильмы. То есть истории. Игры. Музыка. Всякое такое.
— Я не о подобных развлечениях говорю, — сказал император, сдвинув брови и небрежным жестом отмахнувшись от всей человеческой культуры. — Разве у вас нет никаких физических игр? Чего-нибудь…
Он указал на арену, где как раз в этот самый момент один из рапторов взлетел в воздух, сверкая покрытыми сталью когтями, но Джокаста махнул хвостом, заканчивающимся двумя костистыми остриями, и эти острия угодили прямо в грудь раптора. Лишившись чувств, он налетел на стенку, ограждавшую арену, и мокрой от крови грудой рухнул на землю. Толпа зрителей просто обезумела от восторга.
— Чего-нибудь вроде этого? — с улыбкой закончил свой вопрос император.
— Не совсем такое, — изо всех сил стараясь угодить императору, произнес Чарли. — Но у нас есть спорт. Мы соревнуемся между собой в беге, в плавании или играем в футбол.
— В футбол? — переспросил император.
На арене в это время Джокаста поймал еще двух рапторов и, держа их в передних лапах, бил друг о друга. Еще раз. И еще.
— Да, — смущенно подтвердил Чарли. — В общем… Ну, по одиннадцать человек в каждой команде, и они собираются на таком большом поле и играют в мяч. Но до мяча можно дотрагиваться только ногами. Понимаете? И еще по краям поля стоят такие сетки. Это ворота. Если кто-то попадает мячом в эту сетку, то его команда получает очко, и та команда, которая наберет больше очков, побеждает.
Тут Чарли заметил, что император его не слушает, и повернул голову к арене. Двум рапторам наконец удалось вцепиться в шкуру Джокасты, и они запустили свои стальные когти в его бока. Огромный зверь от боли раскрыл пасть и страшно взвыл.
— Ну а жестокость в этом вашем футболе есть? — спросил император. — Там кого-нибудь ранят? Убивают?
— Нет, — ответил Чарли не слишком уверенно.
— Тогда какой в нем смысл?
Император изобразил в воздухе копытцами маленькие вопросительные знаки.
— Что вы хотите сказать?
— Я хочу сказать, — сказал император, сделав большие глаза, — что эта игра, которую ты описываешь, является состязанием в силе. Лучшая команда побеждает, да?
— Ну да.
— Но разве может быть лучшее состязание в силе, чем бой?
Чарли вытаращил глаза.
— Но…
— Никакое физическое соревнование не может сравниться по напряжению с боем не на жизнь, а на смерть. Никакое. Поэтому все другие физические соревнования такому бою уступают. Верно?
Чарли раскрыл рот от изумления.
— Поэтому если никто никого не ранит, если никому не больно, — произнес император медленно и внятно, будто говорил с недоумком, — какой смысл в соревновании?
