Павел Александров - Путь миротворца
Амарта обернулась к незнакомцу, и Марку показалось, что в ее зеленых глазах мелькнул страх. Впрочем, может, и не было никакого страха, так как ее глаза снова глянули на Марка и воспылали неугасимой ненавистью.
— Смерть отменяет для тебя приговор лишь по одной причине, Седьмой миротворец, — зловещим мистическим голосом проговорила колдунья, — если тебе уготовано нечто хуже смерти.
Развернувшись, она шагнула в ночь и быстро слилась с темнотой. Марк перевел взгляд к незнакомцу, но тот куда-то исчез.
Марк возрадовался этим исчезновениям, вздохнув полной грудью. «Неужели я спасен?» — он благодарно поднял глаза к звездному небу. Епископ бросился к нему, Флоя и Харис — помочь хранительнице освободиться от Плотоядной лозы. Глядя на них, Марк отходил от шока. Враги рассеялись, а друзья по-прежнему оставались рядом.
* * *Закрывшись в тесной полутемной комнате для ночлега, епископ призвал всех молиться, благодаря Всевышнего за счастливый исход. Затем друзья в изнеможении свалились на жесткие верблюжьи одеяла, причем Флоя и Никта уснули сразу.
— Все было подстроено: и арпаки и разбойники, — сделал Харис открытие, о котором и так уже все догадались.
— А кто эта колдунья с зелеными глазами? — спросил Марк, сомкнув веки.
— Амарта, дочь темного князя Эреба, одного из бывших архимагов Темного Круга, — осведомил епископ. — Опасная колдунья. На ее совести немало преступлений. Говорят, она одержима идеей искоренения миротворцев.
— Но зачем такой сильной колдунье понадобилось нанимать пьяных разбойников? — воскликнул Харис.
— Не знаю, — нехотя признался епископ. — В одном я уверен: она ищет смерти Седьмого миротворца.
Марк это понимал и сам, однако после слов епископа ощутил, как по телу пробегает неприятный холодок.
— Она упомянула о каком-то Проклятии миротворцев. Что оно означает? — вспомнил Марк.
— Это всего лишь поверье, обросшее слухами, — буркнул епископ. — Тебе лучше не думать о нем.
— А тот человек в толстом плаще… он защитил меня от ее заклятия. Стало быть, он наш союзник?
— Храни нас Всевышний от таких союзников, — мрачно ответил епископ. — Я не знаю, какие игры затевает Амарта, но от нее мы знаем чего ожидать. В худшем случае она может отнять у нас жизни. Но тот, кто защитил тебя… это хуже чем смерть.
— Кто это? — затаив дыхание, спросил Марк.
— Некромант.
— Некромант! — воскликнул Харис. — Я сразу подумал, что это он, но не мог поверить, что за Маркоса заступился служитель абсолютного зла!
— Кто это? — упрямо повторил вопрос Марк.
— О некромантах ходят самые жуткие слухи, — сонно ответил епископ. — Их силе и могуществу завидуют сильнейшие из черных магов. Никто не знает где их обитель, каковы их цели, какова их природа. Говорят, их мертвые замки сокрыты где-то в Туманных болотах, а некромантом может стать тот, кто сгинет в Белом забвении. Это люди, которые преступили все человеческие законы. У них нет принципов чести и достоинства, у них нет чувств, им чужды понятия совести или жалости. Я говорю «люди», но, возможно, ошибаюсь, и в них не осталось ничего человеческого. Мы ничего не знаем о них. Знаем лишь то, что любой, пусть даже самый закаленный в битвах адельф должен держаться от них подальше. И молить Небеса, чтобы не встретиться с некромантом один на один…
Епископ говорил сквозь сон, все тише и тише, пока не смолк. Харис же, не собираясь спать, громко хохотнул.
— Ты чего?
— Не все так худо, друг, есть чему порадоваться, — проговорил странствующий рыцарь с неунывающим настроем. — Наши враги не действуют сообща. Худо бы нам было, если б они объединились.
— Будем надеяться, что этого не случится, — прошептал Марк, поежившись от всех загадок, заданных ему на ночь.
Глава пятая. Ночной визитер
Ночь прошла спокойно, но на утро друзьям предстояло решить новую задачу. Спасая Марка, епископ бросил разбойникам все деньги, какие были выданы ему морфелонским казначеем. Тугой епископский кошелек растворился в дырявых карманах Банды черных ножей. Оставалось всего несколько сиклей — мелких каллиройских монет. Надежды пройти на юг безопасным путем безнадежно рухнули: мелисские таможенники облагали путников большими пошлинами — по десять динаров с каждого. Для несведущего в денежных единицах Марка, Флоя объяснила, что один динар равняется средней зарплатой чернорабочего за день. То есть, даже если все пятеро сегодня устроятся на работу, задержаться придется дней на десять. А может, и дольше: есть и спать где-то надо. Длинная обходная дорога через земли Туманных болот, кишащие разбойниками и нелюдями, потребовала бы еще больших затрат. Оставался один путь — Белое забвение, но Марк, едва уцелевший после вчерашнего столкновения, счел это плохой идеей. Епископ же был бодр и не терял надежды:
— Спаситель с нами, мы все равно доберемся до Зеленой идиллии. Это испытание мы пройдем с честью!
Харис тоже был настроен решительно.
— Да ладно с ним, с кошельком-то. Одни хлопоты от этих кошельков.
— В том кошельке было и твое жалованье, Харис, — осведомил епископ.
— Не ради жалованья служу, — буркнул странствующий рыцарь.
Но слабые попытки епископа подбодрить Седьмого миротворца скорее раздражали Марка. Мысль о том, чтобы задержаться в этом не слишком приветливом городишке хотя бы на день вызывала мучительную тоску.
Епископ быстро разгадал его настроение:
— В другом конце Мелиса находится большая община адельфов. Идемте, там нас примут.
Они двинулись в город по пыльной дороге под жарким солнцем. Харис был готов к подвигам и шел, держа под уздцы своего Скоронога. Кольчугу он не снимал, несмотря на жару. Флоя и Никта шли как обычно сзади.
— А ты, правда, знаешь лесную магию? — донесся до Марка пытливый голосок Флои.
— С чего ты взяла? — вспылила хранительница.
— А вот та колдунья, Амарта, сказала…
— Черная ведьма может говорить что угодно. Я хранительница секретов, а не чародейка.
— А заклятие Плотоядной лозы ты знала раньше?
— Нет, не знала. И хватит об этом.
Хранительница была рассержена, потому Марк и сумел разобрать, что именно она отвечает подружке. Ему это редко удавалось, лесная нимфа умела говорить направленным в одну точку голосом — так, чтобы ее слышала только один собеседник.
— Тебе больно было? От Плотоядной лозы? — похоже, Флоя пошла в обход, желая узнать больше о лесной магии.
— Больно, — ответила хранительница снисходительно. — Прутья вгрызаются в кожу и впрыскивают яд.
