Ева Джонс - Волшебник поневоле
Тамир потрепала кобылицу по шее. — Посмотрим, нельзя ли ему помочь. — Она опустилась рядом с Котфой на колени и, достав из кармана кристалл, положила левую руку на плечо воина, прислушиваясь к его дыханию. Потом, зажав кристалл в правой руке, принялась водить им над грудью Котфы.
Он застонал и пошевелился. — Тамир. — Закашлялся и медленно сел, протирая глаза. — Я кажется с кем-то бился. Где мой враг — он жив?
— Едва избежал гибели.
— У меня что-то с головой: ничего толком не помню А ты?
— Я-то вряд ли когда-нибудь забуду. Слава Богу, ты хоть меня стал узнавать.
— Мы пили чай с клоуном, — стал припоминать Котфа. — Вокруг мелькали разноцветные огни. Как на праздничном фейерверке. Потом я скакал на коне и с кем-то бился. Ага, вспомнил. Это был Лорд Нокстра. Вот трус — все умолял меня остановиться. А у самого — руки в крови Он упал на землю. Я уже занес нож, но почему-то не смог его убить. Ты видела нашу схватку?
— Видела ли я? Да ведь ты сражался вовсе не с Лордом Нокстрой, а со мной! Взгляни на мои руки. — Она показала ему ладони. — Никакая это не кровь, а вишневый сок. Мое счастье, что у золотой кобылицы такие резвые ноги.
Котфа так побледнел, что девушка испугалась, как бы он снова не потерял сознание. — Что ты, Тамир! Разве я стал бы биться с тобой? Разве посмел бы? Ведь это вы с Зифоном спасли мне жизнь! Неужели в меня вселился демон?
— Должно быть, в чай было что-то подмешано. Ведь ты выпил целые две чашки, а я даже в рот не брала. Кто знает, что бы я натворила, выпей я столько же. Ты мог меня убить, но все же не сделал этого. Впредь будь осторожнее, когда тебя станут угощать.
Котфа потряс головой. — Красная пирамидка — только я ее увидал, как весь мой гнев улетучился. У меня было такое чувство, что когда-то, давным-давно, она кому-то уже принадлежала.
— Попробуем отыскать остальных. Пока у меня получалось, я передавала кобылице свои мысли о вас. Видишь, Нарсип, — это Котфа. Он уже вполне оправился и настроен куда более миролюбиво.
Кобылица недоверчиво покосилась на воина. Жеребец подошел поближе, и Котфа впервые рассмотрел его как следует — оранжевая с бирюзовым попона, гибкие металлические пластины по бокам. — Никогда не видал на лошадях такой брони, — проговорил он. — Едва ли удобно таскать на себе таку тяжесть. — Он отыскал пряжку, и панцирь упал на землю. Жеребец радостно загарцевал и встал рядом с Котфой.
Тамир обратилась к кобылице. — Ты можешь отвести нас к нашим друзьям? — Девушка быстро нарисовала мысленные образы Зифона и Аррамога.
Кобылица и жеребец переглянулись, потом Нарсип фыркнула и подтолкнула Тамир мордой.
— Седло сломано, придется обойтись без него. Помоги мне сесть, Котфа.
Воин опустился на колено и, сложив ладони, подставил их Тамир вместо стремени, Она вскочила на спину Нарсип.
— Хоть бы с Зифоном и Аррамогом ничего не случилось! — взмолилась девушка. Тем временем кони миновали арену и внесли своих седоков под темнеющий полог леса.
Глава 12
Дикий белый конь сорвался с карусели, унося на спине Зифона с Аррамогом. Яростные порывы ветра трепали его гриву. Свирепостью своей ветер напоминал Зифону тропическую бурю, когда она, все набирая силу, переходит в настоящий ураган. Но все же, несмотря на ветер, дождь и летящие из-под копыт комья земли, им пока удавалось держаться в седле. Что-то пролетело мимо — сломанная ветка, а, может быть, человеческая рука… Они мчались все вперед и вперед, пока Зифону не стало казаться, что так будет длиться вечно: всю жизнь он обречен нестись вместе с ветром — левая рука вцепилась в поводья, правая прижимает к груди Аррамога, ноги вдеты в стремена.
И вдруг буря миновала, копыта жеребца коснулись твердой земли. Седоки ощутили этот удар. Солнце стояло высоко в лазурно-голубом небе. Они поднимались по изрезанному каменистому склону.
— Уцепись-ка покрепче, Аррамог. Я хочу поменять руку.
— Могу держаться сам, поеду у тебя за спиной. Аррамог стал пробираться назад. В это время Зифон слегка ослабил поводья, перекладывая их из левой руки в правую. И тут жеребец встряхнулся, явно пытаясь сбросить седоков. Аррамог едва не свалился с коня, но вовремя успел ухватить Зифона за пояс. Восстановив равновесие, зверек обвился вокруг талии волшебника. Зифон натянул поводья — конь забил копытами, заплясал на месте и, взвившись на дыбы, завертелся волчком. Потом пустился вскачь по самой крутизне.
Началась схватка человека с конем, еще недавно бывшим деревянной статуей, с конем, которого, как видно, еще никто не объезжал, а если и пытался, то животному это пришлось явно не по нраву. Скакун мчался вперед, уверенно преодолевая коварные препятствия.
Они пронеслись по узкой тропинке вдоль края обрыва. Аррамог крепко зажмурил глаза. Внизу вздымались зазубренные вершины, по рыжеватой земле змеилась желтая река, окаймленная скудной растительностью.
Миновав узкое плато, дикий скакун полетел прямо к пропасти. Собрав остатки сил, Зифон рванул поводья. — Стоять, — крикнул он, и возглас его эхом отразился от скал и притихшей внизу долины. — Слушай и повинуйся!
Жеребец замер в двух шагах от бездны. Аррамог сполз на землю. Спешившись, Зифон заметил, как под гривой у коня что-то сверкнуло. — Спокойно, старина! — Он вытащил из конской шеи серебряный шип длиною три дюйма. Из ранки закапала кровь.
— Не удивительно, что мы так бешено мчались, — проговорил волшебник, снимая седло. Повернув голову, конь наблюдал за ним. — Ну-ка, посмотрим, нет ли здесь еще какой-нибудь дряни. Стой спокойно. — Зифон приподнял гриву, провел рукой по шее жеребца, по спине, внимательно осмотрел все подозрительные места. — Вроде, больше ничего нет. — Потом наклонился над неподвижно лежащим Аррамогом. — Ты когда-нибудь видел такое?
Но зверек продолжал лежать с закрытыми глазами. Зифон прощупал пульс — слабый, но ровный. Кажется, все кости целы.
— Отзовись, Аррамог!
Никакого ответа, только бездонная пропасть впереди, дующий в лицо южный ветер, да испытующий взгляд белого коня.
Зифон стал водить руками над лаарном, посылая ему свою энергию. Потом достал обруч, но кристалл никак не загорался. Отложив его, волшебник взял было голубые шарики, но передумал. « Попробую-ка лучше земное колдовство, призывающее на помощь местные стихии», Конь продолжал наблюдать за ним. — Что стоишь? Ведь теперь ты свободен! — Конь отошел на несколько шагов и принялся щипать жесткую траву.
Что же взять? Взгляд волшебника упал на красное пятно у подножия скрюченного деревца — какие-то колючие растения кроваво-красного цвета. Он сорвал четыре колючки и отнес их к большому плоскому валуну. Потом отыскал палку и, очертив круг с валуном в центре, поместил колючки в четыре точки по сторонам света. Подняв с земли лаарна, он положил его на камень.
