Рудазов Александр - Шумерские ночи
Креол недовольно нахмурился. Ему показалось подозрительным, что жрец так суетится. А не вздумал ли этот сун шакала сплутовать, обманом вытянуть монеты из пары мальчишек?…
- Храм Владыки был разрушен до основания! - возопил жрец.- Ты понимаешь?!
- До основания?…- медленно переспросил Креол.
- Конечно! Не осталось ничего - ни крыши, ни стен! Только ровная земля!
- Ровная земля, говоришь?… Ладно… Тогда я возмещу ущерб…
- Отлично!
- Но не сиклями.
- Что?… А как же тогда?
- Я сам отстрою тебе храм, служитель Энлиля,- вредно улыбнулся Креол,- Мы с Шамшуддином купим материалы, заплатим каменщикам… и все сделаем, как было. Но сначала, конечно, мы должны будем взглянуть, насколько велик ущерб. Ты доволен?
Жрец громко засопел. Кажется, такой вариант ему не понравился. Он отвернулся к стене и вполголоса заворчал, кляня проклятых мальчишек, что слишком много о себе воображают.
- На том и порешим,- ухмыльнулся Креол, поднимаясь на ноги,- Пошли, Шамшуддин. У нас есть работа.
Шамшуддин задрал голову, глядя на здание из красного песчаника. Величественный храм владыки Энлиля, Отца Богов. Относительно небольшой, расположенный вдалеке от людских поселений, но обладающий славной историей и "ранящий немало ценных реликвий.
- И вот это он назвал «разрушено до основания»?…-недоверчиво переспросил Шамшуддин.- Но здесь же только Малое святилище обрушилось! А основной храм как стоял, так и стоит!
- Точно, точно,- мрачно кивнул Креол,- И я отгрызу собственную руку, если в этом виновата песчаная буря. Она не была настолько сильной. Наверняка святилище обрушилось само, от старости. А старик решил свалить все на нас
- Думаю, так все и было, брат. Посмотри на следы. Если верить им, буря только краешком задела храм.
- И что же мы будем делать?
- Я не жадный,- пожал плечами Креол.- Давай отстроим святилище заново. Зачем нам лишний раз ссориться с Энлилем?
- И то верно.
Креол не пожалел отцовских сиклей. Каменщики, нанятые в городе, оказались мастерами своего дела. Из Ура были привезены глиняные блоки и самый лучший кирпич.
Жрица- энтум, живущая при гипару, полностью подтвердила догадки Креола и Шамшуддина. Наливая юношам свежего молока, она поведала, что песчаная буря действительно лишь слегка подтолкнула святилище. Конечно, без этого толчка оно бы продержалось еще какое-то время, но рано или поздно все равно бы обрушилось. Слишком давно не было ремонта.
- Давно пора было сломать эту развалину и выстроить заново,- покачала головой энтум,- Ей ведь уже сто пятьдесят лет…
- Сто пятьдесят?!
- Да, мальчики, да. Здесь еще моя прапрабабка проводила обряд «священного брака», да будет милостива к ней Эрешкигаль…
Однако с местным жрецом энтум посоветовала не связываться. Старик он склочный, жадный, злопамятный и очень влиятельный. У него множество высокопоставленных друзей. А еще он любит похваляться, что знаком с самим императором…
- Наверняка лжет,- хмыкнул Креол,- Как тогда, когда говорил, что храм разрушен до основания.
- Кстати, брат, а как ты догадался, что он лжет?
Креол задумался, почесывая подбородок. На лице у него появилось странное выражение.
- Знаешь, Шамшуддин…- медленно произнес ученик мага,- Когда этот лысый урод солгал… про храм… Я просто вдруг почувствовал… даже не знаю, как объяснить… От него как будто… или он сам как будто… Что-то в нем изменилось, если вкратце. И я вдруг понял, что он лжет.
- Аура! - воскликнул Шамшуддин.- Конечно, брат! Ведь в ауре все отражается - чувства, настроение, правда или ложь… все! А ты теперь можешь ее видеть!
- Да, наверное,- неуверенно согласился Креол.- Наверное.
Святилище отстроили за двенадцать дней. Заодно были проделаны небольшие ремонтные работы и в других строениях. Креол, чуть не свихнувшийся от скуки в Шахшаноре, с огромным удовольствием погрузился в новое для него дело.
Конечно, работой он только руководил. Укладывать кирпичи - занятие для каменщика, а не для ученика мага.
На тринадцатый день из Ура прибыл верховный жрец Энлиля - освятить отремонтированный храм. Он прошелся вокруг всех строений, возжигая курения и зычным голосом распевая гимны:
Без Энлиля, Могучего Утеса,
Не выстроен город, не заложен поселок,
Не выстроен хлев, не заложен загон,
Вождь не возвышен, жрец не рожден,
Не избран оракулом служитель храма,
Нет в отрядах начальников войска.
Глубоководные рыбы в тростниковых зарослях икру не мечут,
Небесные птицы на земле просторной не вьют гнезда,
В небесах грозовые тучи не раскрывают пасти.
Энлиль! Твое совершенство заставляет умолкнуть!
Суть твою не понять, не распутать нити,
Нити в скрещенье, незримые смертным…
Слово твое! Плоды - оно!
Слово твое! Зерно - оно!
Креол слушал это с тоскующим видом. Строительные Работы закончились, и ему опять стало скучно. Никаких новых развлечений в ближайшее время не намечается.
- Ага, вот эти отроки,- послышался негромкий голос.
Шамшуддин коснулся локтя Креола. Тот обернулся и встретился взглядом с рослым воином в войлочном чешуйчатом панцире, кожаной юбке, боевом шарфе и железном шишаке с гребнем. Судя по самоцветам на мече - один из младших лугалей.
- Это они, точно они,- зашептал на ухо военачальнику жрец. Тот самый, что являлся с угрозами в Шахшанор,- Это они устроили песчаную бурю и разрушили храм Владыки!
- Разрушили?…- с сомнением посмотрел на святилище лугаль,- Я не вижу никаких разрушений.
- А что здесь происходит? - спросил верховный жрец, подходя к беседующим.- Что случилось, Мяга?
- Ничего особенного, господин мой,- низко склонился жрец,- Просто наш великий император прислал за этими отроками своего воина…
- Что-о?! - воскликнул Креол,- Зачем?!
- Вас отправляют к войскам, мальцы,- криво усмехнулся лугаль,- Поблагодарите вот этого доброго служителя Энлиля.
- Ты что, донес на нас?! - прошипел Креол, хватая жреца Мягу за грудки.
- Не дотрагивайся до меня! - отшвырнул его тот.- Видишь, о чем я говорю, лугаль?! Вопиющее неуважение и грубость!
- Ну да, ну да,- вяло покивал лугаль,- Собирайтесь, мальцы. Император очень разгневан на вас двоих. Промедлите - будет только хуже.
- Разгневан?…- сглотнул Шамшуддин.
Креол, сердито сопящий в сторону Мяги, тоже поежился. Император Энмеркар - человек суровый и грозный. Даже архимаг подумает дважды и трижды, прежде чем сердить его… а потом все-таки не станет сердить. Что уж говорить о учениках, едва вступивших на стезю Искусства?
