Александр Сухов - Танец на раскаленных углях
– Кого ты там снял? – спросил Матео. – Лично я никого не заметил.
– Щас… подойдем поближе, тогда и увидишь.
Действительно, когда мы приблизились к полуразрушенной пулеметной очередью стене, мне удалось разглядеть внутри помещения нечто, напоминающее приличных размеров кучу мясного фарша, и пару искореженных гранатометов на остатках подоконника.
– Молодец, Брюс! Глаз – алмаз, – от чистого сердца я похвалил ветерана. – Если бы не ты, наши кишки и прочие детали организма сейчас украшали бы исковерканные останки «Носорога».
– Я же сказал: не боись, значит, и нечего бояться! С дядюшкой Брюсом вы словно у Создателя за пазухой! Старый вояка в семи крупных войнах принимал участие…
– …еще недавно ты утверждал, что участвовал в пяти, – напомнил я и с большим интересом приготовился слушать, каким образом Брюс вывернется из этой ситуации.
– Чего-то ты путаешь, Коршун! Не мог я такого сказать!
– Ну, как же, Брюс, вспомни, что ты говорил мне во дворце десять дней назад?!
– Значит, тогда я поскромничал. Мы, гномы, народ очень стеснительный, когда дело касается наших заслуг. Попросит иногда салага: «Расскажи, дядюшка Брюс, то-то и то-то о том или ином своем подвиге» – не могу, прям краснею на глазах.
Я даже оторвал взгляд от экрана и обернулся, чтобы посмотреть, как краснеют гномы. На сей раз мне не повезло: ухмыляющаяся физиономия компаньона, вопреки всем его заверениям о врожденной стеснительности горного народа, продолжала сохранять свой природный цвет.
Через два квартала от места уничтоженной засады Фарлаф громко скомандовал:
– Приготовиться! Враг за поворотом!
Снаружи душераздирающе взвыло, из кассет, расположенных по бортам «Носорога», одновременно вылетело шесть управляемых ракет. Сначала, подчиняясь команде Фарика, снаряды на предельно малой скорости достигли перекрестка и зависли в воздухе. Затем, совершив разворот на девяносто градусов вправо, с предельным ускорением умчались в направлении невидимого противника. Через пару секунд улицу осветила яркая вспышка. Сквозь бронированное стекло машины отраженный от окон зданий свет проник внутрь и на миг ослепил всех присутствующих, кроме, пожалуй, Злыдня, который как спал, так и продолжал мирно дрыхнуть на жестком металлическом полу. Затем земля под колесами заходила ходуном, будто во время землетрясения. Автомобиль бросило к стене рядом стоящего дома, но я каким-то чудом смог справиться с управлением, и удара не произошло.
Следуя указаниям штурмана, я прибавил газу и на скорости по прямой проскочил перекресток. Краем глаза успел заметить в том месте, где взорвались ракеты, дымящийся танк и кучу неподвижных тел вокруг. В окнах прилегающих домов ни одного целого стекла. Хорошо, что на этой улице сплошь магазины, иначе жертв среди мирного населения было бы не миновать.
– Чего ж ты врал про ознакомительный курс?! Такого оператора УРС я никогда не встречал даже среди ветеранов! – восторженно воскликнул Брюс. – Так положить «гостинцы», да еще вслепую!.. Фарлаф, ты определенно талант! Нет, не талант!.. – Брюс сделал интригующую паузу.
– А кто же? – робко спросил маг.
– Гений… истинный гений, и не спорь со мной! Если когда-нибудь надумаешь податься в наемники, рекомендательное письмо от дядюшки Брюса у тебя в кармане.
– Спасибо, господин гном, – пролепетал вконец смущенный Фарик, – обязательно к вам загляну за рекомендацией…
Ветеран хотел отпустить в адрес юного мага еще парочку комплиментов, но поток его похвальных словоизлияний в резкой форме оборвал король:
– Кончай болтовню! Хвалить друг друга будем после боя, если уцелеем! Фарлаф, как далеко находятся маги противника?
– В трехстах метрах от нас, на берегу реки. В составе группы боевиков ведут бой с наступающими регулярными войсками.
– Ага! – радостно воскликнул Матео. – Похоже, к федералам подоспела подмога! Со всякой шантрапой они справятся и сами. Наша задача – нейтрализовать магов: уничтожить физически, а при удачном стечении обстоятельств постараться взять хотя бы одного в плен. Уж очень мне хочется задать кое-кому парочку вопросов!
Каким образом мой друг собирался захватить живьем вражеского колдуна, способного нейтрализовать магию на территории целого города, я не мог себе представить. Попытался прощупать обстановку в ментале, однако, наткнувшись на все ту же неприятную вязкую «массу» с омерзительным «запахом», «отпрыгнул», будто ошпаренный.
Дорога к реке уходила плавно под уклон. Чтобы максимально использовать фактор неожиданности, я выключил двигатель и, придерживая автомобиль педалью тормоза, начал спуск. Урчание мотора теперь нисколько не заглушало звуки, доносившиеся снаружи. Отчетливо были слышны беспорядочная стрельба, разрывы снарядов и гранат, крики ярости и боли.
Где-то на середине склона мы получили наконец возможность рассмотреть во всех подробностях то, что происходило на берегу Коричневой. Для этого не было необходимости включать прожектора «Носорога» – багровый, немыслимых размеров диск луны, едва оторвавшийся от кромки моря на востоке, сам по себе являлся огромным природным прожектором. При взгляде на этот фантастический небесный светильник в голову невольно закрадывалась мысль, что, не выдержав собственной тяжести, он вот-вот упадет обратно в море, поднимет гигантскую волну, которая смоет шевелящуюся у наших ног толпу и нас вместе с ней. Все логические умозаключения о законах оптики, рефракции, интерференции и других заумных вещах напрочь разбивались об этот ужасающий шар кровавого цвета. Казалось, сам древний бог войны – Асмод, которому орки и гоблины приписывали все несчастья на Земле, даже имя его никогда не упоминали всуе, открыл свой единственный глаз, чтобы насладиться кровавым безумием, творимым людьми.
Повстанцы в количестве двух-двух с половиной сотен, укрывшись за невысокой каменной грядой искусственного происхождения и непонятного назначения, тянущейся через весь пляж от прибрежного склона почти до самого уреза воды, вели оборонительный бой примерно с равным по численности противником. У федералов имелось небольшое преимущество в виде пяти танков, три из которых были подбиты, но продолжали поливать врага пулеметным огнем.
Одна из реактивных гранат, выпущенная обороняющимися, попала в башню четвертой машины. На том месте, где стоял танк, к небу поднялся огненный столб, затем все заволокло непроницаемым облаком черного дыма и пыли.
– Ловко он в него врезал – точно в боекомплект угодил, – с горечью в голосе произнес Брюс, – прям как недавно Фарлаф. Не повезло ребятам внутри.
Когда дым рассеялся, оказалось, что не повезло не только танкистам – погибли или были ранены с десяток пехотинцев из тех, что находились рядом. Танковую башню снесло напрочь, и теперь она валялась метрах в двадцати от машины, уткнувшись стволом пушки в песок пляжа.
