Кейт Ринка - Оскал Нейлы
— Мне наплевать на твои угрозы, — на выдохе выпалила она.
— Вот как? — Эрик вздернул бровь, вытаскивая из своего тела ее лезвие, о котором она уже умудрилась забыть.
Она перехватила его запястье, сжимая на нем тонкие пальцы, и как раз находя себе опору, когда Эрик снова жестоко врезался в ее тело. Раз, другой, вдавливая ее спиной в стеллаж, сжимая пальцы на коже бедра, сам же закрывая от удовольствия глаза и упираясь лбом в ее подбородок.
— Черт тебя подери, девочка, — выдохнул он, — я начинаю забывать, что же хотел с тобой еще сделать, кроме этого, — добавил он, снова резко скользнув в ее лоно, и — Ох, Дьявол! — до чего же приятно оказалось в этот раз.
Рядом с ними посыпались книги. Эрик заурчал ей в шею, бросая нож и обхватывая ее бедра обеими руками, сминая, оставляя следы до синяков на коже, и помогая насаживать ее на себя так глубоко, как только позволяли их тела, и, давая ей возможность коснуться самого дна глубокого удовольствия, искрящегося и переливающегося оттенками различных чувств, некоторые из которых она раньше даже и не знала.
Но неожиданно Лия ощутила, как за ее спиной пропадает опора. Эрик подхватил ее, прижимая к себе, когда сзади с грохотом рухнул стеллаж. Его губы обхватили ее, а язык заплясал во рту, дразня и не отпуская жар. Эрик упал вместе с ней на колени, кладя ее на спину и задирая майку. И снова начиная двигаться в ней, он нашел губами ее напряженный сосок, втягивая его в рот и убивая лаской своего языка. Лия вцепилась пальцами в его плечи, выпуская коготки и глотая воздух, которого не хватало, но и не он сейчас был самой необходимой потребностью.
Эрик снова зарычал, врезаясь своими когтями в кожу, а своей плотью в изнывающий жар ее тела. Лия приподняла бедра ему навстречу, требуя сильнее и жестче. Ей уже стало мало того, что он давал, мало его движений, мало его злости и его желания. Теперь она хотела руководить.
— Детка, разве, мы так уж сильно куда-то торопимся?
— Я не могу больше…
— Можешь, — прохрипел он в ответ, покидая ее тело.
Лия заныла, заползая пальцами в его волосы и сжимая в кулаке. Но этот ликан лишь ухмыльнулся, поблескивая серо-голубой издевкой в своих глазах и скользя членом по чувствительному клитору, дразня, напоминая, кто из них сверху и правит положением. Лия крепко обхватила его торс ногами, собираясь перевернуть Эрика на спину, но он не позволил, с силой вдавливая ее в пол.
— Ненавижу! — выкрикнула она, ударяя его кулаком по плечу и сразу же раскрывая ладонь и впиваясь пальцами. — Слезь с меня.
— Даже не надейся. — Эрик постарался поймать ее губы, но она отвернулась, подставляя шею, которую он сразу же и поцеловал, скользя по коже влажным языком и прожигая неровным дыханием. — Мне просто нужна передышка… Лия, — вдруг сказал он, вновь целуя и снова повторяя: — Лия… твое имя, как самое нежное касание, как легкий поцелуй.
— Да ты еще и романтик, — поддела она, резко сдувая с лица упавшую прядь своих волос.
Эрик начинал уже злить своим отсутствием в ее теле, нежеланием поскорее довести начатое до конца, и тем, что доводит ее до состояния, в котором она готова умолять его продолжить, когда совершенно не собиралась заниматься с ним сексом.
— У меня много талантов, — ответил он, снова скользя членом по ее бугорку и лаская пальцами набухшую грудь.
Лия охнула, сглотнула и дернулась, стараясь выползти из-под него, снова цепляясь за свою злость, упираясь ему в живот коленкой, отпихивая и оттаскивая от себя за волосы. В ответ на это Эрик рыкнул и отпустил, позволяя отползти, но тут же дергая за ноги, поворачивая на живот, накрывая собой и прижимая к полу.
— Какая же ты нетерпеливая, — прорычал он, елозя носом по затылку.
Сменив позу, он сел и сдернул с нее куртку, отбрасывая в сторону. Лия только успела подумать, что эта куртка ей зачем-то очень нужна, и главное не забыть ее после. А потом Эрик сполз по ее ногам вниз, не переставая зажимать их своими, и вцепился зубами в мягкую часть тела, до крови, боли и удовольствия. Дернув ее к себе за бедра, заставил встать на колени, снова заполняя собой. И Лия подалась навстречу его телу и новым ощущениям.
Грудь Эрика прижалась к ее спине, повторяя все изгибы, зубы прикусили ухо, щекоча дыханием, руки поползли блуждать по ее телу, оставляя царапины, синяки и приятную ласку, а плоть снова начала терзать разгоряченное ею же лоно. И Лия опять обо всем забыла. Она отдалась своим ощущениям и этому ликану, и пропади все пропадом! Прижав ладонью к полу ее руку и сцепив пальцы, Эрик запустил другую пятерню в ее волосы и потянул на себя, принуждая запрокинуть голову к себе на плечо. Язык принялся облизывать шею, губы едва порхали, а отпустив волосы, пальцы накрыли ее рот, заглушая уже громкие стоны и позволяя сжать на них зубы.
— Ох Черт… детка, — шептал Эрик, не переставая свои сумасшедшие пируэты и толчки бедрами, — я сейчас в тебе с ума сойду…
В щеку врезались когти, по спине прокатилась волна дрожи, исходящая от его тела, и горловое рычание снова заполнило слух. Его волк напомнил о себе, взывая к ее волчице, которая уже била лапами ей в грудь, желая вырваться к этому ликану. Два зверя не слабее них потянулись друг к другу. Для Лии это уже было слишком. Она никогда не перекидывалась во время секса, не позволяла другим, да и сейчас не собиралась этого допускать. Но с Эриком все оказалось не так просто, потому что ее волчица уже давно приняла его, и сейчас совершенно отказывалась ей подчиняться… да что там… она подчинялась ему! Лия начала паниковать, не зная, с чем справляться в первую очередь — с ее непокорным зверем, или со своим удовольствием, в котором Эрик продолжал ее все глубже топить. Контроль истаивал, как лед в руках, даже не собираясь возвращаться. Волчица уже рычала под ее кожей, и Лия заскулила, до крови кусая Эрика за руку и царапая его кожу когтями там, куда смогла дотянуться. Но Эрик сильнее прижал руку к ее лицу, вминая в губы пальцы с кровью и хрипло шепча на ухо:
— Тише, девочка, тише…
Голос шептал, стараясь успокоить, и он успокаивал, так же, как Эрик, быстро взявший себя в руки, стал усмирять и волчицу внутри нее. Казалось, что он разговаривал с ее зверем на языке, который был ему понятен. Он давил с твердостью Альфы, но при этом проявлял нежность — настойчивую и приятную. Это добивало, снова бросая ее в самый эпицентр сплошного удовольствия, которое взорвалось в ней, накрывая волной бешеного экстаза. Его зубы врезались в кожу на плече, обостряя ощущения, и Лия снова укусила его руку, чувствуя, как с последним ударом своей плоти в ее тело, он разливается в ней теплом…
***
