Виталий Горелкин - Рождение Темного 2
Я подошел ближе и, наступив на каменные ворота, зашел в храм. Но стоило сделать несколько шагов, как неожиданно раздался колокольный перелив, и все вокруг задрожало и начало стремительно исчезать. Через мгновение от храма остались только призрачные стены, за которыми клубилась серая хмарь. Я невольно сделал шаг назад и тут же полетел в пропасть.
Как долго длилось падение, я не знал, просто в какой-то момент понял, что уже лежу на земле, и рядом кто-то громко разговаривает на непонятном языке. Тело меня не слушалось, будто оно опять было под чужим контролем. После ряда безуспешных попыток открыть глаза или пошевелить рукой, я, насколько это было возможно в данной ситуации, успокоился и принялся слушать. Вскоре мне удалось разобрать чужую речь. Это был искаженный язык друмов.
- Он приходит в себя, - прямо под ухом раздался слова незнакомого мужчины.
- Что ты ему давал? - спросил второй. Слегка дребезжащий голос сразу выдавал в нем довольно пожилого человека.
- Сонное зелье одного людского травника. Чем-то оно по запаху напомнило отвар духов.
- Дай посмотреть, - на некоторое время наступила тишина, которую потом нарушил бьющий по нервам старческий фальцет. - Идиот! Это и есть отвар духов, с какими-то добавками, но это он! Придется тебе пройти полное очищение, слишком много грязи прилипло к твоей душе.
- Уж не ты собрался его проводить, Кархай?
- Это неважно, - старик начал успокаиваться. - Сколько он выпил?
- Почти флягу.
- О, боги! Ты хоть понимаешь, что его душа могла уйти так далеко, что может не вернуться назад. Тем более что человеков такому не учат.
Голоса на минуту замолкли, потом Кархай задал своему собеседнику вопрос:
- Если бы ты не сказал про Коготь, то я сейчас же убил этого мага. После столь длительного путешествия по миру духов, в его тело может вернуться кто-то другой. Кстати, дай мне посмотреть на Коготь. Вдруг ты и в нем ошибся.
- Нет, я покажу его только в главном святилище.
- Тогда я ничем не могу тебе помочь.
- Хорошо, - прорычал мужчина. - Раз ты отказываешься помочь Вестнику, я сейчас же повезу его тело в святилище.
- Подожди, - в голосе старика раздались нотки страха. - Ну, зачем так сразу. Кархай попробует, но ты не забудь про меня сказать верховному шаману.
- Скажу, только верни его дух.
Раздался легкий звон колокольчиков, потом удары по барабану. Они постепенно становились громче. Сначала дыхание, потом сердце, а вскоре все мое тело подчинилось безумному ритму. Звук проникал глубоко в кости и вызывал болезненную вибрацию. Казалось, еще немного и у меня выпадут зубы, а голова взорвется от бешеной пульсации крови. Внезапно все смолкло, в наступившей тишине был отчетливо слышен чей-то тяжелый всхлип.
Мою голову приподняли, и я ощутил на губах солоноватую жидкость. Только сейчас стало понятно, что все это время нестерпимо хотелось пить. Я с жадностью припал к протянутой чаше. С каждым глотком в меня вливались новые силы, возвращая тело под мой контроль.
- Отлично, у нас получилось! Старый Кархай забыл, что кровь шамана лучший проводник из мира духов. Как себя чувствуешь?
Я приоткрыл глаза и увидел перед собой желтокожее лицо с выступающими из-под губ небольшими клыками.
- Ты кто, - я с трудом прохрипел пару слов.
- Шургаан Орчибат, но ты можешь называть меня просто Шурга. Не бойся, Вестник, тут ты в безопасности, - клыкастый немого помялся и, застеснявшись словно ребенок, спросил. - Я понимаю, что это тайна, но скажи - скоро вернется Огадур?
*****
Вопрос Шургаана меня, мягко говоря, озадачил. Что ему ответить? Дикарь явно принимал меня за какого-то Вестника, да не простого, а божественного. Скажу: "Скоро", - и меня будут ждать большие проблемы, если Огадур задержится. Отвечать "нет" тоже опасно, могут казнить на месте как гонца принесшего дурную весть.
Ничего не понятно. Как я здесь очутился? Почему ушел от них Огадур и, главное, куда? Онир же мне говорил, что именно благодаря помощи выживших божеств клыкастики сумели избежать полного истребления. Или именно Огадура замочил альянс Светлых богов?
Вопросы множились, а время поджимало. Мое молчание начинало беспокоить Шургу. Шарахнуть по нему молнией? А если сюда прибежит целая толпа огадуров? Могу не справиться. Что же, значит, пора воспользоваться старым опытом.
- Как я здесь очутился? - я попытался придать голосу суровость.
Шурга явно не ожидал встречного вопроса. Он точно завис и несколько секунд молчал. Привыкай, дикарь, еще и не такое будет. За мной опыт столетий по одурачиванию невежд.
- Э-э. Это я тебя сюда привез, - Шурга сделал шаг назад и опустился на колено. Дальше он говорил, уперев кулаки в землю и не поднимая взгляд. - Извини, если нарушил твои планы, но ты нужен нам. И я взял Коготь, не зная, кто ты на самом деле. Покарай меня, но не лишай мой народ надежды.
- Коготь? - переспросил я.
- Сейчас, я никому его не показывал, - Шурга резво вскочил и достал из висящей на поясе сумки небольшой сверток.
Огадур был одет достаточно скудно - кожаные штаны, стоптанные полусапожки и безрукавка мехом наружу. На поясе кроме сумки висел кинжал и большой ятаган, и как он только умудряется сражаться таким оружием? Ростом то он был где-то метр шестьдесят, да и особым телосложением не отличался: весь сухой, жилистый как высохшее на солнце дерево. Кожа у огадура имела желтоватый оттенок, жесткие прямые волосы были забраны в назад в хвост. Немного удивили его раскосые глаза, которые вместе с широким приплюснутым носом, делали похожим Шургу на китайца. Точно, если бы не клыки - вылитый мандарин.
Пока огадур разворачивал тряпки, я осмотрелся по сторонам. Мы находились внутри высокого шатра. На первый взгляд он был сделан из сшитых шкур каких-то животных, накинутых на деревянные подпорки. В разных местах к ним были привязаны плетеные шнурки с кусочками кожи и пожелтевшими от времени костяными амулетами. На равном расстоянии от меня по кругу стояли шесть плошек с жиром, в которых плавали горящие фитильки.
Мне стало холодно. Черт, да я абсолютно голый! Наверное, меня раздели для лечения, а не для чего-нибудь другого. Онир утверждал, что все огадуры не чураются полакомиться человечинкой. А как я исхудал! Даже при здешнем скудном освещении заметно как сильно выпирают ребра. Увидев рядом шерстяное одеяло, я схватил его и укрыл свои ноги.
В постоянно мерцающем свете шатер выглядел до боли знакомым, хотя я точно был уверен, что никогда здесь не был. Снаружи подул сильный ветер, полы шатра, или правильно его называть юртой, заколыхались и висящие амулеты пришли в движение. Одни стали мягко ударяться друг об друга, а другие тихо гудеть. При этом казалось, что где-то в темной вершине юрты кто-то невнятно шепчет.
