Григорий Шаргородский - Война нелюдей
— Вроде все, удачи, — показал зубы Вини, но теперь в ободряющей и какой-то тревожной улыбке. — И это, Андрюха, делай все, как договорились. До сирены еще далеко, а там, за холмом, будет так, мелочь. Понял?
— Да понял я, — немного раздраженно ответил Андрей и дружески толкнул егеря кулаком в плечо.
— Ползи уже, понимашка. И прошу тебя, не ломись как лось по кукурузе. За километр слышно, — не остался в долгу Вини.
Видение темного леса мелькнуло и пропало. Вини по-прежнему на полу корчился, и Андрей, уже ни на что не надеясь, зажмурился.
Дверь подвала лязгнула сразу же после стука, в щель высунулась физиономия Вини и зашептала:
— Я не буду задавать идиотских вопросов, но если это вурдалак, то дома никого нет.
Неожиданно Андрею стало теплее на душе, и напряжение отступило.
— Хорошо, зайду в следующий раз.
Дверь распахнулась, и маленький егерь зачем-то обнял нежданного гостя.
«Все, хватит», — подумал он, повернулся к выходу и тут же наткнулся на взгляд Вини. В этом взгляде смешалось все: и боль, и ненависть, и, как ни странно, понимание. С трудом разорвав зрительный контакт, Вини подошел к кровати и погладил Нату по волосам. Было видно, что он хочет наклониться и поцеловать девушку, которую, похоже, любил слишком сильно. Но маленький егерь сдержался. Андрей вспомнил слова мушкетера-монаха из пресловутого фильма и понял, что ничего лучше все равно не придумает. Он подошел к Вини и положил руку на плечо поникшего егеря.
— Нам пора, Вини, они сделают с телом все, что нужно, а ее душа, увы, уже далеко.
Вини лязгнул зубами, выгнулся на полу палаты и мучительно застонал, но теперь это был стон человека, стон раздираемого жуткой болью разумного существа. Князь напрягся еще сильнее, и мозг затопило видение момента, когда он, как ему тогда казалось, навсегда потерял друга:
«Ну вот и все», — заторможенно подумал Андрей, даже не пытаясь уклониться от пучка полупрозрачных волокон. В следующий момент он упал, погрузившись в воду с головой, но сделал это не по своей воле и даже не по желанию монстра — на спину прыгнуло что-то тяжелое и сбило его с ног.
Андрей вырвался на поверхность, глотая воздух широко открытым ртом. Его тело наконец-то смогло двигаться, но толку от этого уже не было, и оставалось только бессильно скрежетать зубами. Туша огромного монстра, словно торпеда, уходила на глубоководье, утаскивая вслед за собой спутанного полупрозрачными нитями Вини. Прошла еще секунда, и монстр нырнул, оставив после себя большой водоворот.
Андрей настолько погрузился в воспоминания, что не заметил, как в комнате стало тихо. Он открыл глаза и тут же наткнулся взглядом на кривую, болезненную, но такую знакомую улыбку друга.
— Старик, если я ничего не путаю, мы тут чуть не поубивали друг друга. Если честно, то это не смешно.
Андрей улыбнулся, силясь сморгнуть непрошеные слезы, рывком притянул к себе Вини и крепко обнял его:
— Ну здравствуй, Вини.
— Привет, Андрюха, — ответил на объятие маленький егерь.
В следующий момент в комнату ворвался маленький ураган, который кинулся на друзей.
— Вини, как ты нас напугал, сволочь!
— О, смотри, оно заговорило! — весело оскалился Вини и тут же получил подзатыльник от рыдающей и одновременно смеющейся Светы.
От чувственной и выглядевшей со стороны не очень-то по-мужски сцены Андрей отвлекся, увидев входящего в комнату Беню. Одессит был бледен и с трудом держался на ногах, но зачем-то сжимал в руке пистолет. Андрей быстро встал, подошел к командиру своих витязей, а Света в это время помогала ослабевшему Вини улечься в кровать.
— Беня, что с тобой стряслось? И зачем тебе ствол?
— Упал в обморок от умиления, глядя на картину маслом, а ствол — шоб застрелиться: все равно ничего прекраснее в этой жизни я больше не увижу, — вымученно пошутил Беня, пряча пистолет в кобуру.
— Беня, что случилось? — настаивал Андрей, но командир витязей только отмахнулся, но за него ответила Света:
— Эта сволочь хотела застрелить Вини.
— Беня, ты в своем уме? — больше удивленно, чем возмущенно спросил Андрей.
— Я?! Да вы тут сами сказились. Я решил пойти посмотреть, чего это шеф бегает по городу в одних подштанниках. Пришел, улыбаюсь даме, а тут по телику показывают такое интересное кино, где натурально душат тушку моего подзащитного. Причем прошу заметить, шо душит его не кто иной, как буйный пациент, которого какой-то идийот взял и отвязал от кровати. И шоб мине дальше наслаждаться фильмой — так нет, я таки кидаюсь спасать то, что осталось от работодателя, а эта, — Беня обвиняюще ткнул пальцем в ухмыляющуюся Свету, — не дает мне пройти.
— Надеюсь, до рукоприкладства не дошло? — спросил Андрей, сдерживая нервный смешок. Напряжение последних минут начало отпускать, и он просто не мог смотреть на это действо без улыбки.
— Да шоб Беня тронул даму! Правда, эта тоже не трогала меня, она просто щелкнула пальцами, и я натурально ушел в страну Мальборо. Шеф, веришь, последний раз меня отправляли в нокаут, когда я поцапался с Яшей-Красавчиком с Молдаванки, но это было в семнадцать лет, и у Яши кулаки были, шо моя голова.
Оставив Беню в одиночестве переживать свое «горе», Андрей подошел кровати и спросил у Вини:
— Ну ты как?
— А я вам сейчас расскажу, как он, — послышался за спиной Андрея голос, и в комнату ворвался невысокий и стремительный, как мангуст, Василий Васильевич. — Только сначала я посмотрю остальных, а потом выскажу вам, Андрей Андреевич, все, что думаю о самодеятельных экспериментах над, прошу заметить, МОИМ пациентом!
Одетый в белоснежный халат доктор был явно в бешенстве. На «вы» с Андреем он переходил, только доведенный до крайней степени ярости. Доктор быстро осмотрел вяло отмахивающегося Беню, затем пощупал синяки на горле Андрея.
— Да брось ты, Василич, все ж хорошо закончилось.
— Хорошо?! Убивец, чтоб тебя, ты понимаешь, что без контроля и страховки такие вещи делать нельзя! Меня же постовой вызвал реанимировать два трупа. Башкой нужно думать!
Андрей посмотрел в сторону двери, но постового не увидел, зато наткнулся на переполненные упреком и еще не рассеявшимся страхом глаза Нади. Она стояла, обессиленно прислонившись к косяку дверей, и, похоже, не собиралась рассыпаться упреками, оставив это дело на доктора. Но одного страха в ее глазах Андрею хватило, чтобы тысячу раз обозвать себя идиотом.
