Наталья Лисина - Университет Истинного Зла
Я вновь посмотрела на мужчин. Паул стоял, сложив руки на груди и демонстративно отвернувшись от ректора, а архимагистр усиленно делал вид, что занят чем-то серьёзным и избегал моего внимательного взгляда. Не удержавшись, хихикнула. Вроде взрослые мужчины, наверняка раза в три меня старше, а такие дети!
Моё веселье не осталось незамеченным, но ни возмутиться, ни вопросы задать, мужчины не успели, — руны на арке портала загорелись синим. Пора было идти.
— Добро пожаловать в Академию Светлых Искусств, — проговорил Мирридиэль, склонившись к моему уху, едва мы вышли из подпространства в ещё один зал перемещений. Этот своё звание оправдывал, поражая масштабами и убранством. В зале были десятки, если не сотни различных арок. Все, кроме той, из которой вышли мы, были неактивны. Скорее всего, их усыпили лишь на время каникул. — Не стойте, леди, вы ещё успеете всё здесь осмотреть. Сейчас нам нужно составить трудовой договор, а после я должен буду вас покинуть. Но вы с Паулом сможете прогуляться и по академии, и по городу.
— Трудовой договор? — вычленила я из речи ректора самое важное для себя. Раньше мне такого сочетания слышать не доводилось.
— Это документ, в котором прописаны ваши и мои обязанности, условия вашей работы, месячная плата. Мы его составим, подпишем и передадим юристу на хранение, — объяснил архимагистр, широко шагая по коридору. Я едва поспевала за ним, хоть и старалась не крутить головой по сторонам. В какой-то момент закралось подозрение, что ноги у ректора таки от ушей, но я вспомнила мужчину в зелёном камзоле, стоящего посреди моей комнаты в Университете Истинного Зла, и столь несуразное предположение развеялось.
Ноги у архимагистра хоть и были длинными… и сильными, и стройными тоже были… ах, какие у него были ноги… Но росли они из положенного места. Которое, к слову, тоже было очень даже ничего. Я, пока поднимались по лестнице преподавательского общежития Университета Зла, изучила это чудо света в мельчайших подробностях. И что, что в боку кололо, ноги еле передвигались, и вообще я была на грани обморока? Архимагистр одним своим… видом помогал мне открыть сначала второе, потом десятое, а после и сорок третье дыхание. Волшебный у архимагистра вид.
«Знаешь, Нин, я бы на твоём месте руку-то опустил…» — вмешался в мои не слишком цензурные фантазии встревоженный лич. Кстати, странно, что его ещё никто не отвёл на конюшню. — «Нин, Ни-ина-а, опусти руку. Опусти, кому говорю!»
Я удивлённо посмотрела на встревоженного Герхема, но тот не сводил взгляда с… да с чуда света и не сводил. Старый мёртвый извращенец.
— Что вы делаете, мисс Гроули? — раздался надо мной глухой вопрос. Интонацию я так разобрать и не смогла — то ли злость, то ли удивление, то ли смех. А может, всё вместе.
Подняла непонимающий взгляд на ректора, который почему-то тоже смотрел на чудо. Сначала вполне себе кажущийся нормальным конь, потом хозяин чуда стал им любоваться. Даже друид, вон, таращится. Может, мне тоже посмотреть?
Посмотрела.
— Ничего, — отдёрнула руку, спрятав её за спину. Мол, ничего не знаю, ничего не делала. И вообще я однорукая, а во второй руке сумка, так что я никак не могла стоять и наглым образом лапать собственного работодателя. Нет-нет-нет, им всем приснилось. И вовсе мне не стыдно, и щёки горят от жары, и глаз от пола не поднимаю, потому что рисунок на дереве очень красивый. Но на меня всё ещё смотрели все три нелюдя, так что пришлось лихорадочно придумывать себе оправдания. — Я просто… просто… просто решила пощупать вашу… мантию. У неё ткань, знаете, очень интересная, — и снова потянулась к «ткани». Помяла, погладила, порассматривала необычное переплетение белоснежных нитей. А ведь, правда, очень необычная ткань! Плотная и крепкая, но при этом легче воздуха. И сплетена не так, как делают у нас в Тёмных землях. Там ниточки кладут, как сетку, а здесь ткань походит на косу из тысячи тончайших нитей. Нет, скорее, на тысячу кос, сплетённых между собой.
Я снова пощупала ткань, пытаясь вспомнить зелёный камзол архимагистра, который несколько месяцев назад беспощадно мяла и растягивала. Сравнить ткани по памяти не получилось, так что пришлось идти к друиду. Его форму тоже помяла, потянула, погладила, даже понюхала. Думала ещё попробовать на вкус, но взгляд Светлого и так мне ничего хорошего не предвещал, а я не самоубийца.
«Твоё поведение раз за разом твердит об обратном», — снова влез в мои мысли вреднющий конь. И вновь я молчаливо признала его правоту. Каким бы вредным лич ни был, он частенько говорил верные вещи.
— Ладно, с этим разберёмся позже, а сейчас прошу ускорить всех шаг, — последний раз смерив меня странным взглядом, перевёл тему архимагистр и первый же исполнил свою просьбу. Мне, Герхему и Паулу оставалось только поспешить за ним.
Не прошло и минуты, как мы стояли перед неожиданно простенькой деревянной дверью ректорского кабинета. Не знаю, что именно я ожидала увидеть, но точно не обычный кусок дуба с ничем не украшенной металлической ручкой. Точно такие же двери располагались вдоль стен по всему коридору, и на них даже не было отличительных знаков.
Бедные студенты. Вот так захочешь с кем-нибудь в пустой аудитории уединиться, а тут на тебе, ректорский кабинет. И хорошо, если на двери никаких охранок нет, а если есть? Вышел в уборную, вернулся, нужную дверь случайно прошагал, открыл ненужную, и вот уже от тебя только кучка пепла на полу.
«Если ты не видишь отличительных знаков, это не значит, что их нет», — глубокомысленно изрёк мой верный скакун. Не верить ему у меня причин не было, давно уже поняла, что со Светлыми землями этот мертвяк знаком не понаслышке.
Заключение договора оказалось делом долгим и скучным. Я практически всё время просидела без дела, пока ректор и ожидавший в кабинете юрист (какое, однако, интересное слово… я о такой специальности раньше даже не слышала, потому что никаких договоров в Тёмных землях сроду не было, а были клятвы временные и вечные, которые сами следили за выполнением условий, а условия самостоятельно обсуждали те, кто клятву приносил) составляли договор и изредка спрашивали моё мнение. Я соглашалась со всеми пунктами, потому что откровенно в них не разбиралась и очень хотела покинуть душный кабинет. Наконец, ректор попросил меня оставить свои амулеты и артефакты, потому что «Паул вас защитит», и отпустил на все четыре стороны.
Стоило выйти из кабинета, как дышать стало в разы легче, и даже настроение немного улучшилось. Ещё бы, ведь меня ждало долгое и изматывающее путешествие по столице Светлых земель! И оно будет долгим и изматывающим не только для меня, но и для Паула, и даже для Герхема, которому придётся меня катать. Эх, красота! Стоит понять, что кому-то хуже, чем тебе, и сразу жить становится приятно.
