Елена Звездная - Замок Оборотня
– Сидеть и слушать, мразь! Ты… – мой голос упал до шепота, – ты мне всю жизнь исковеркал, Сонхейд! Ты… и зверюга твоя блохастая! Отказаться от выбора зверя болезненно, да? – повторила я его собственные слова.
– А обо мне твоя зверюга подумала?! А я как же? Я в клинике для психов лежала, Сонхейд! С психами, понимаешь?! Меня чуть не оставили там с диагнозом, урод!
Я вскинула голову, не позволяя слезам и дальше сбегать по лицу. Несколько секунд стояла, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя…
Два года… Психологи, психотерапевты, психиатры… Гипноз, шоковая терапия, антидепрессанты… Врачи копались в моем детстве, в моем прошлом, одна дамочка даже пыталась доказать, что следствием кошмара стало пережитое в детстве насилие, а так как мои родители погибли когда мне не было и пяти, насильником она объявила дядю… О да, мой любимый дядя Вил, души во мне не чаявший и с детства ставший мне лучшим другом и тут насильник!
После такого я перестала обращаться к специалистам, просто поняла, что бессмысленно и осталась один на один с преследовавшим кошмаром. Все тем же жутким кошмаром, в котором огромный серебристо-серый волк настигает меня… И вот настиг! Женился даже, мразь! Как выяснилось, неизвестность пугает всегда больше, чем реальность!
– Ким, – в голосе Сонхейда слышалась холодная ярость, – ты успокоилась?
Как ни странно я действительно успокоилась. Мне просто больше не было страшно. Самое страшное уже случилось и теперь кошмар больше не довлел над моей жизнью. Теперь я просто была зла.
Очень.
– Знаешь, – хрипло начала я, – мне, наверное, следовало понять, что это не просто кошмар. Его не могли классифицировать даже в клинике. Просто не могли объяснить, почему не только разум, но и мое тело воспринимает этот кошмар как реальность. У меня ведь после этого болели мышцы, как от быстрого бега на пределе возможностей, горло было сорвано, на руках порезы, на коленях пораненная кожа… – опустив голову, посмотрела прямо на Сонхейда и прошипела:
– Урод ты и твоя блохастая зверюга тоже тварь уродская!
И я смотрела на Сонхейда, напряженного, с губами, побелевшими от ярости, с ярко светящимися глазами и все больше и больше злилась. Мне через столькое пришлось пройти из-за какого-то выбора зверя! Чертового зверя! Столько слез, ужаса, стыда, ведь о лечение в клинике все в универе узнали, мне пришлось перевестись в европейский филиал. А все из-за выбора Зверя! Зверя! Который на деле волчара облезлая!
– Мне жаль, – голос лэрда был хриплым и рокот определенно ощущался, – я не хотел этого. И не скрывайся ты под другим именем, никаких кошмаров в твоей жизни не случилось бы. Думаешь мне легче жилось? Или ты действительно веришь, что зверь, приходивший к тебе во снах, не терзал по ночам меня? "Сначала каждую ночь, потом дважды в неделю, а после лечения, раз в месяц стабильно!", – повторил он мои собственные слова.
– У меня не было врачей, я не пью лекарства и в отличие от тебя, я срывал легкие каждую ночь. На Аляске ни осталось ни единого уголка, который я не обследовал бы призраком зверя. Ни единого. За год я изучил там каждый куст. Потом была твоя родная страна. Америка больше – но и ее я знаю наизусть. Каждый университет, каждый студенческий городок, все школы!
Я застыла. Просто догадка вдруг промелькнула и я решила удостовериться.
– Ты искал меня?
Лэрд молча смотрел на меня, но и так ясно, что это "да". А еще был один странный момент во всей этой истории с кошмаром – первый месяц он мне не снился. Зато потом…
– Вопрос, – я почти шептала, – когда вы начали меня искать этим вашим "призраком зверя "?
Едва заметно скривившись, Сонхейд ответил:
– По закону я не имею права находиться в вашем мире более двадцати девяти дней в году. В человеческом облике я израсходовал все дни, но так и не нашел. Тогда я использовал призрак…
– Стоп! – срываюсь на визг
Он умолк, а я, хриплым шепотом переспросила:
– Значит спустя месяц после вашего нападения на лагерь, ты, псина блохастая, начал искать меня в образе призрака, я так понимаю?
– Не смей! – рык Сонхейда никого не напугал.
– Так я правильно поняла? – сердце зашлось в неистовом ритме.
Он снова не ответил, но это "да" читалось в его глазах. И вот тогда я все поняла.
– Сволочь!
Сонхейд вполне натурально зарычал. Но мне было уже все равно.
– СВОЛОЧЬ! – мой крик разнесся по всему пустому замку.
– Это был ты! Ты мой кошмар! Ты меня искал и потому мне снился этот чертов кошмар! Ты! Призрак блохастый! – я не понимала много в этой ситуации, но главное поняла:
– Меня не твой зверь мучил, Сонхейд, а ты! Именно ты. И мне стало легче. Просто от того, что теперь я свой кошмар знала в лицо. И от того, что больше не боялась. И даже от того, что:
– Я тебе всю жизнь испорчу, Сонхейд! – говорила я теперь тихо.
– Сам меня в мой мир вернешь, псина сволочная. И со своим зверем сам договариваться будешь. И да – я тебя больше не боюсь, альфа! Вообще, волчара облезлая!
Он сидел и потрясенно смотрел на меня. Злая я не сводила глаз с него.
– Ким, – хриплый рык.
– Ненавижу! – мой визг, от которого он вздрогнул.
– Ненавижу, понял! Ненавижу тебя! Ненавижу! Урод шотландский! Ненавижу!
Не…
Мой очередной вопль прервался сам. У меня просто горло спазмом сжало… Потому что Сонхейд начал меняться! Он вдруг подался вперед, и я услышала треск костей! Оглушительный треск костей!
А затем морда лэрда вытянулась, глаза теперь сверкали огнем, а по всему телу начала проступать черная, с серебром по краям, шерсть!
Потом затрещала по швам одежда… Я попыталась отойти к камину, но больная нога дала о себе знать. А Сонхейд, стремительно оборачивающийся Сонхейд, вдруг зарычал:
– Беги, Ким!
И меня парализовало от ужаса. Так и застыла, глядя как вместо лэрда появляется что-то поздоровее, с буграми мышц, перекатывающихся под шерстью, с клыкастой оскаленной пастью и только взгляд оставался янтарного цвета… И когда зверь встряхнулся, сбрасывая остатки изорванной одежды – я взглянула в морду своему страху.
Волк! Огромный, серебристо-серый волк! Хотя вот сейчас, глядя на зверя без попыток бежать изо всех сил, я вдруг поняла, что на волка это мощное животное не особо то и похоже. Слишком огромный, слишком мускулистый, и строение пасти не совсем волчье.
Оборотень!
И этот монстр низко и глухо зарычал, дернулся, сбрасывая с себя воротничок от порванной рубахи, и… посмотрел на меня. И больше никаких оскаленных зубов, никакого рыка – волк просто смотрел, своими сияющими янтарными глазами и я увидела то, в чем никогда бы не заподозрила свой ночной кошмар – я увидела горечь и грусть, а еще просьбу…
![Ноэл Кауард - Сенная лихорадка [другой перевод]](/uploads/posts/books/228842/228842.jpg)
