Портальеро. Круг первый (СИ) - Артемьев Юрий

— А если я не буду тебе мешать, а наоборот… Постараюсь помочь…

— Ну, чем ты можешь мне помочь?

* * *

Каюсь. Это я специально так сказал. Видно, что ей некуда деться. А я для неё практически единственный шанс, чтобы продлить своё существование на этой земле…

Цинично? Да. А что делать? Время доброты и гуманизма осталось где-то в прошлом. Где-то очень далеко в прошлом. В прошлой жизни я испытал измены и предательство. И чаще всего это делали милые симпатичные люди, которым я безмерно доверял. А теперь, когда у меня стало больше возможностей, то доверять кому бы то ни было — это глупость несусветная.

Вот Машке, в принципе, я могу довериться. И не только потому, что она никому ничего не расскажет. Она мне тоже нужна. С её помощью я смогу легко проникнуть туда, куда мне самому пришлось бы ломиться, преодолевая крепкие стены, замки и запоры.

Осталось только, чтобы и она поняла то, что я нужен ей больше, чем она мне.

Хотя… Я ещё не разобрался, сумеет ли она вообще задержаться здесь, на грешной земле. Вдруг и за пределами кладбища она не сможет пробыть тут долго. Осталось меньше недели до срока, отмеченного во всех древних книгах. Но пусть хотя бы это время у нас с ней не прошло даром.

* * *

Молчали долго. Но в конце концов, после довольно-таки продолжительной паузы, девочка спросила, с надеждой заглядывая мне прямо в глаза:

— И что я должна делать?

Глава 15

Глава пятнадцатая.

Иногда сидишь вот и думаешь: «За что мне это всё?» А начинаешь вспоминать свои прошлые дела, и понимаешь: «А ведь есть за что. Так-то ещё вроде бы дёшево отделался…»

Кто сказал, что было плохо?

Кто сказал, что будет хуже?

Только лишь с последним вздохом

Ты поймёшь, кому ты нужен…

Ты узнаешь то, что прячут

В небесах угрюмых звёзды.

Ты поймёшь, что это значит…

Всё поймёшь…

Жаль только поздно…

27 августа 1982 года.

Москва. Круглый дом на Нежинской улице.

Разговор с призрачной девочкой у меня предстоял вполне себе серьёзный. Тут главное сразу не раскачивать сложившуюся ситуацию и не выпустить процесс нашего сотрудничества из-под контроля. Из-под моего контроля.

— Ты спрашиваешь, что тебе надо делать?

Я начал разговор с маленькой девочкой слишком уж круто. И сейчас неплохо бы было сгладить возникшие углы и шероховатости.

— Тебе не нужно ничего делать без моего согласия. А я в свою очередь постараюсь со своей стороны сделать всё, чтобы ты чувствовала себя комфортно и могла и дальше продолжить своё существование на этой земле.

— Но ты же не сможешь меня вернуть к жизни?

— Почти на сто процентов уверен, что не смогу. А ты что, на это очень рассчитывала?

— Ну… Я не знаю…

— И что бы ты сделала? Пошла бы домой. «Здрасьте! Я ваша дочка!»

Интересно, а призраки умеют плакать? Лицо мёртвой девочки исказилось. Казалось, вот-вот и она заплачет горючими слезами. Но, нет… Не заплакала.

— И что теперь? — грустно спросила она меня.

— В каком смысле?

— Что мне теперь делать?

— Машенька! Если мне удастся сделать так, чтобы ты ни через неделю, ни через месяц не покинешь этого мира, то… Ты будешь и дальше продолжать своё существование. Но вот только в качестве призрака.

— Это как привидение, да?

— Да. Ты что-то читала про это?

— А ты что не видел мультика про Карлсона. «Самое лучшее на свете привидение с моторчиком. Дикое… Но симпатичное!»

— Видел, конечно. А был ещё, кажется, мультик про Кентервильское приведение.

— Не помню такого…

А я стал мысленно вспоминать. Тот мультик по новелле Оскара Уайльда уже сняли или нет?

— Но ты, Машенька, будешь самым симпатичным привидением на свете!

— Да. Но меня, кроме тебя никто не видит.

— Это же хорошо.

— Думаешь?

— Я уверен в этом. Если бы я мог становиться невидимкой…

— Что, зашёл бы в сберкассу и вынес бы оттуда много денег?

— Деньги — это не самое главное в жизни. Они лишь инструмент для достижения цели.

— А какая у тебя цель?

— Хочу наладить свою жизнь так, чтобы не наделать ошибок, совершённых мною в прошлом своём существовании.

— И это всё?

— А разве этого мало?

— Но это же скучно и не интересно.

— Ну, почему же?

— Но ведь ты же волшебник?

— Есть такая песенка. «Волшебник-недоучка». Это как раз про меня.

— Я знаю такую: «Сделать хотел грозу, а получил козу…»

— Типа того…

— Но ведь у тебя что-то получается?

— Машенька! Я порою даже не знаю, как это всё у меня получается. О том, что у меня есть магические способности, я узнал не так уж давно. Ещё и недели не прошло. Хотя… Если к этому прибавить ещё и то время, что я был в другом мире, то уже месяц, как я знаю, что не такой как все.

— Ты мне что-то такое уже говорил, но я так и не поняла ничего.

— А тебе это и не надо. Ты здесь. И я здесь. Обратно мне уже не вернуться. Так что и жить придётся здесь и сейчас.

— У тебя есть расчёска? — внезапно спросила она меня.

Спрашивать «зачем» я не стал. И так ясно. Она получила волосы и теперь ей надо привести их в порядок.

— Посмотри в ванной! Там должны были остаться от бабушки.

Привидение испарилось, и какое-то время я её не видел и не слышал, но это было недолго.

— Ма-акс! У меня ничего не получается…

— Что у тебя не получается?

— Всё не получается. Я не могу ничего взять. Рука проскакивает.

— Да ладно… Ты же и в разум другого человека смогла приникнуть, и даже на меня напасть.

— Но я тогда… Очень злая была…

Я в это время уже переместился на кухню, чтобы попить чаю с какой-нибудь печенькой. Мне было так лень идти выручать эту призрачную гостью. Но я вдруг подумал, что не стоит ей советовать как следует разозлиться, чтобы у неё снова получилось контактировать с разными предметами. А то она сгоряча мне и ванну разнесёт.

Помнится в прошлый раз, в прошлой жизни, в моей прошлой квартире, я тоже пообщался вот точно с таким же эфемерным созданием. И та девочка тоже была мёртвая на все сто. Дело кончилось потопом и залитыми соседями на нижнем этаже. Такого счастья мне и даром не надо. То, что Маша умеет пользоваться водопроводом, меня не успокаивало совсем. Если она разозлится и войдёт в режим «бей, круши, ломай», то ей будет по фигу и на меня, и на разгневанных соседей.

— Ну чего тут у тебя?

— Вот. Не могу…

Маша протянула свою руку вперёд и она свободно прошла сквозь стеклянную полочку со всякими флаконами, шампунями и лежащей между ними расчёской. При этом ничего даже не колыхнулось от этого действия.

Да… Проблема.

— Максим! А ты помнишь, как я не смогла взять резинки, которые ты для меня купил?

— Помню.

— Но теперь-то вот они…

Она вытащила резинки из кармашка пижамы и показала мне.

— А расскажи-ка мне, Маша, как ты слопала мои эклеры, которые я отложил себе на ужин?

— Ну… Не знаю. — она задумалась. — Они появились. Я протянула руку и взяла, а потом откусила. Кстати, спасибо тебе! Они были очень вкусные. И… С тех пор, как я умерла…

Она надолго замолчала. Похоже, что к этой теме она ещё не привыкла до конца…

— С тех пор у меня не было ни чувства голода, ни какого-то другого чувства. Я вот не чувствую холодно мне или тепло. Но тогда, когда ты меня трогал там, на голове. — она показала на свои новые волосы. — Я чувствовала тепло твоих рук.

— Ясно… А скажи мне, пожалуйста, ты себя в зеркале видишь?

— Не-а… Но я этому даже не удивилась. Потому что слышала, что привидения в зеркалах не отражаются.

Я посмотрел в зеркало. Себя я там увидел, а Машу нет.

— Не только привидения в зеркалах не отражаются, но и всякая другая нежить тоже. Вампиры, например.