Смерть (СИ) - "Безликий"

Я собрал монетки в один мешок. Отобранные на хранение камни — во второй, и отдал Аклите. На прилавке осталось несколько серебряных монет и приметные вещи:

— Аклита, отнеси назад в тайник. Танисса, позовёшь стражников?

— Да.

Девушки разошлись: Аклита в подвал привыкать к тайнику и темноте, дроу искать стража. Я остался рассматривать красивые украшения. Что ни говори, но ювелиры умеют творить чудеса из метала и камня. Интересно, а смогу ли я говорить, когда мне в руки попадут лучшие искусные изделия. Вскоре вернулась Аклита и, посмотрев на меня, сказала:

— У вас есть сила забрать все. Почему?

Я обернулся к девушке:

— Мы не простые уличные твари. Мы монстры из самых страшных кошмаров. Зачем нам охотиться на мирных людей? Если мы можем охотиться на себе подобных тварей и наслаждаться их страданиями? Муки подобных нам слаще на вкус.

Маски или лица:

у лжеца границы размыты.

Аклита замерла, ища что сказать, в дверь вошла дроу со стражником:

— Сейчас подойдёт Глава стражи и решит, что делать.

В присутствии стража разговоры стихли. Танисса встала в стороне от двери и открыто положила руки на оружие. Я стоял у прилавка, чуть дальше за мной пряталась Аклита, чувствуя напряжение. Прошло время, и двери открылись. Зашли Глава стражи и Старик, что помог продать самородки.

Памират бросил взгляд на Глыбу:

— Снова они? Что еще им надо? Может, уже скажешь, Марк, зачем ты их в город пустил?

Глыба-Марк уже успел приметить богатства на прилавке:

— "Герои" снова "подвиг" совершили.

Посмотрел на меня:

— Живо! Коротко! Что надо!?

Я улыбнулся и вежливо поклонился:

— Мы сняли номер у доброй хозяйки Аклиты. Ночью к нам попытался влезть темный эльф Самирс. В результате короткого боя, ему были повреждены руки, ноги и шея. Сейчас преступник находится наверху без возможности что-либо сделать. Мы до полудня изучали оставленные им следы и обнаружили, как мы считаем, украденные вещи. Просим вас их посмотреть и, если есть возможность, помочь вернуть их хозяевам.

Памират с Марком переглянулись и подошли к прилавку. Посмотрели на украшения, и первым заговорил старик, рассматривая кольцо:

— Бродяга, ты знаешь его цену?

— Нет. Мне не нужно знать ценности кольца, чтоб вернуть его хозяину. Вы знаете, чье оно?

— Это кольцо принадлежало супруге нашего уважаемого Барона. Мы думали, что она потеряла его, но видно украли. Серьги, браслет и вот эта подвеска тоже принадлежали ей. Одни только эти украшения можно продать за полсотни золотых. А если найдете ценителя, то за сотню и больше.

— Это меня не касается. Устав "Миражей" требует возвращать краденое хозяину.

Памират посмотрел на хозяйку:

— Что ты скажешь, Аклита?

Девушка очень низко поклонилась:

— Прошу простить меня за мою глупость. Я была слепа и не видела, что творит Самирс. Возвращаю вам все, что смогла найти.

Памират улыбнулся:

— Интересно. Столько честных и благородных под одной крышей. Ваше слово, Марк?

Марк посмотрел на меня:

— Где вор? Думаю, ему пора в клетку.

Танисса обратилась к Марку:

— Прошу у вас право самой его казнить.

Марк обернулся к Таниссе:

— Зачем это тебе?

— Казнь в нашем народе — это искусство. Самирс принадлежит народу Темной Богини. Я думаю, стоит его отправить на встречу с ней. Разве страже нужны в городе ссоры между разными народами? Крестьяне очень быстро забудут, что он темный эльф или дроу. Он станет эльфом, а может, и гномом. Люди начнут ссориться с иными народами. Кому нужны эти глупые разборки на улице?

Марк улыбнулся. В его исполнении это больше походило на оскал медведя-шатуна:

— Интересная, дельная мысль. Дроу в награду получит дроу. «Мираж»? Парень, как тебя звать бродяга?

— "Мираж" мне по нраву. Я верен своему мастеру, мои дела — это дела ордена. Моя награда — это просьба о помощи. Стража поможет нам вывезти дроу за стены города, чтоб не тревожить простой люд?

Марк скривился:

— Чтоб тебе твой вежливый язык крысы отгрызли. Кагем!

Страж у двери слегка дернулся. Марк продолжил:

— Возьмешь коня. Телегу. И тряпок. Поможешь этим… Дроу за стену увезти. Отлично. С двумя решили.

Памират обратился к Аклите:

— Что попросите в награду, молодая девушка?

Аклита поклонилась:

— Я не вправе просить награду за то, что было украдено. Я могу лишь вернуть и просить прощения, за то, что не сделала так сразу.

Памират сузил глаза:

— Ты знала?

— Нет, Господин. Но это мой друг, и я обязана была знать. Простите меня за то, поверила темному эльфу Самирсу.

Памират вздохнул и обернулся к Таниссе:

— Что скажешь? Стоит мне винить эту девушку или нет?

Танисса:

— За глупость. Ее вина в глупости. Как Темный эльф скажу. Дроу верить нельзя! Если мы не просим что-то взамен, значит мы вас уже обманули.

— Ты сейчас не просишь награды.

— Я прошу отдать мне дроу.

Памират снова повернулся к Аклите:

— Я позабочусь, чтоб люди не знали всей истории. Завтра к тебе придут несколько плотников. Ровно один день они тебе будут все ремонтировать. Материалы я оплачу. Теперь ты! Обещай! Никогда и нигде не вспоминать об этой истории. Второе. Клянись, что вернула все ценное.

Аклита не сразу заговорила, но быстрее чем пауза стала неловкой:

— Благодарю милостивый Господин. С этого момента и до конца моих дней я не вспомню дроу Самирса. Я не скажу даже своей тени, что здесь произошло. Я клянусь! Я вернула все, что могло найти своих хозяев. Если случится так, что смогу еще что-то найти, вы первый будете знать об этом.

Памират посмотрел на меня. Я заговорил до того, как он успел, что-то сказать:

— Я не знал этой истории, и знать не хочу. Я — "Мираж". Служу солнцу и истребляю несправедливость в любом ее проявлении. Иного быть не может.

— Фанатик?

— Да. У меня есть повод быть столь фанатичным и идти до конца.

Памират откуда-то из одежд достал мешочек и сгреб в него все ценности. Обратился к Марку:

— Сделай побыстрее, чтоб в городе стало на пару темных эльфов меньше. И подскажи город покрупнее. А то они тут меньше суток, а шуму на неделю наделали.

Старик покинул нас. Получив легкий кивок головы, страж у двери тоже скрылся. Марк посмотрел на нас:

— Пора наказать вора. А после собраться и отправиться подальше.

— Боюсь, лестница на второй этаж сломана, и вам туда не подняться. Но я и Танисса его сейчас скинем вниз.

Мы с Таниссой отправились наверх за Самерсом. Марк сел нас ждать на одну из лавок. Аклита поспешила скрыться на кухне и перевести дух.

Смелость у каждого своя.

Хорошая, приятная новость. Эльфы весят на порядок легче. Мы с Таниссой легко донесли Самерса до лестницы. А оттуда бросили вниз. Темный все это время скулил от боли, но пошевелить руками или ногами не мог. Издать хоть один нормальный звук не мог. Марк посмотрел на тело. С презрением потыкал в него носком сапога:

— Темная, это нормально, что вы так с друг другом обращаетесь.

Танисса спустились и посмотрела на Марка:

— Будем обсуждать, кто лучше обращается с преступниками? Люди или темные эльфы?

Марк в ответ ухмыльнулся:

— Вот только можно ли вам верить? Не верю я в чистосердечное, благородные. А для пары бродяг это уже слишком… Скажи, Темная, зачем тебе это все?

— Мое имя Танисса Джандарка.

Марк замер. Очень тихо и грозно заговорил:

— Не стоит вслух произносить имя этой проклятой твари. Беду в город зовёшь.

— Я и есть та самая проклятая тварь.

Марк положил руки на оружие и сжал его так, что побелели костяшки. Очень грозно заговорил:

— Что тебе надо в городе, тварь?

Танисса посмотрела ему в глаза:

— Сначала сразу решим: драться будем?

Марк слегка расслабил руки:

— Нет желания. О тебе говорят, ты города вырезала. Не оставляя никого в живых.