Властелин Безмолвного Королевства - Кук Глен Чарльз

– Может, это у него потому, что слишком долго сидел с нами взаперти в Племенце.

Горт усмехнулся.

– Так чего ты хотел, Пинкус?

– Рассказать тебе новости.

– Вот спасибо-то. Ценю твою заботу.

– А еще спросить про прошлую ночь. Все плохо?

– Еще хуже. – И Хект рассказал о мертвеце, найденном возле дома Анны Мозиллы.

– Да, похоже, дело дрянь. Страшилка из сказочек.

– Никому не говори. Мы не хотим, чтобы это чудище догадалось, что мы все знаем.

– Да не вопрос, дружище. В такое дерьмо я не полезу. Но вот что касается другого дерьма – вернее, тех, кто его мутит, – я этим как раз занимаюсь. Ладно, удачи тебе, если не увидимся до твоей новой войнушки.

– Удача мне понадобится.

Хекту платили, и платили неплохо, не за то, чтобы он думал, а за то, чтобы исполнял патриаршую волю, хоть бы и нелепую. Если уж отец церкви отвлекся от мыслей о Святых Землях, лучше потакать полезным безумствам.

Хект часто спрашивал себя: а не сошел ли Безупречный с ума? Он почти не знал своего работодателя. Они редко встречались и говорили-то, наверное, всего однажды – обменялись парой фраз по настоянию самого патриарха. Вряд ли Безупречный узнает его в лицо, а Хект ведь главный солдат в войске церковников.

Вряд ли ситуация как-то изменится. Приказы ему, как обычно, передаст Бронт Донето или другой патриарший подручный – из родственников, не так широко известных, как Бронт.

Титус Консент был мрачнее тучи.

– Пожалел уже о своем решении? – поинтересовался Хект.

– Не совсем.

– Неужели? Значит, ты себя лучше знаешь, чем я – себя. Разве каждый бротский дэв не пытается теперь тебе насолить?

– Господин, – у Консента на лице появилось странное выражение, – можете вы припомнить хоть одного дэва, который обратился?

Хект не смог.

– Наверняка таких немало. Ведь взялись же откуда-то чалдаряне и прамане.

– Верно. Основатели церкви обратились. Но не все, а лишь некоторые – те из них, кто изначально не был дэвом. А дэвы так и считали себя дэвами.

– К чему ты клонишь?

– Обращения среди дэвов случались, но крайне редко. Бротские дэвы не припомнят здесь подобных случаев. Так что они свято верят, что и на этот раз ничего такого не произошло.

– Понятно. Это нам на руку. – Хект и сам не особенно верил в обращение Титуса. – Это слегка облегчит мне жизнь.

Может быть.

С точки зрения Пайпера, Консент, к несчастью, хорошо понимал, какие недостатки приобрел, став чалдарянином.

– Каким же образом?

– Я боялся, что прикроются твои источники информации. А ведь именно сейчас они нам так нужны.

– Ясно, – кивнул Консент. – Но это вряд ли бы произошло, даже поверь дэвы в истинность моего обращения. Тут же действует принцип баш на баш – информация нужна и тем и другим. А они очень хотят знать, что творится в голове у патриарха.

Хект это отлично понимал. Об этом хотели знать все.

– Но почему они все еще с нами? Война ведь окончилась.

Дэвы согласились шпионить для патриарха во время кальзирского священного похода только при условии, что тамошних дэвов он не тронет.

– Потому что знают: будут и другие священные походы. Пока на патриаршем престоле Безупречный. Или даже после, если этот таинственный умственный недуг передастся его наследнику. И всегда будут дэвы, нуждающиеся в защите.

– У меня к тебе два дела. Во-первых, Кларенца – это самое неотложное. Нам скоро прикажут выступать. Возможно, в течение ближайших нескольких часов.

– Я занимаюсь этим с того момента, как герцог Джерма отколол этот свой номер. Войско в хорошей форме. Главное – действуйте быстро и решительно. Имперцы не смогут сейчас ответить, они слишком истощены своими внутренними распрями.

Но ведь прямо на коленках у принципата Делари сидит Оса Стил.

– Они узнают обо всем, стоит нам лишь натянуть походные сапоги.

Консент понимающе кивнул. В Броте полно было имперских шпионов и просто сочувствующих.

– А второе дело?

– Есть один человек, которым очень интересуется Братство Войны. Возможно, даже особое ведомство. Кто он, я не знаю. У него пропала дочь – злодеи выкрали ее, потому что хотят выкрутить руки папочке, чтобы тот помог им с каким-то секретным заговором. Мне нужно знать, кто это.

– И больше никаких сведений?

– Больше ничего не известно. Все, что я знаю, я подслушал в Сонсе. Именно там и затевается заговор.

– Наших теперь в Сонсе нет. Я думал, вы знаете. Столько было воплей и возмущения по поводу нечестных дэвов, которые вдруг решили постоять за себя.

Хект кивнул, хотя Титусу и не поверил.

– К делу точно причастен один из кланов, а может, и не один – Дуранданти. Они и раньше водили дружбу с Братством. Возможно, заговорщики получают приказы из Кастелла-доллас-Понтеллас: нам с Гортом вручили перед отъездом курьерский пакет.

– Если это тайный заговор, связанный с Кастеллой, то наверняка не обошлось и без патриарха.

– Я тоже об этом думал.

– Сделаю, что смогу, главнокомандующий, – чуть склонился в поклоне Консент.

Две сотни солдат во главе с Хектом расположились в полумиле от восточных ворот Кларенцы. С собой они прихватили две небольшие медные пушки. Для осады двухсот человек, конечно, было недостаточно, но они успешно перекрыли движение по дороге, ведущей в город, славный своим узорным шитьем и изысканным цветным стеклом.

Герцог Джерма сражаться не пожелал. Он и его семейство были богобоязненными епископальными чалдарянами, и герцог не хотел доводить патриарха до крайности, чтобы тот начал рассылать буллы и отлучать их от церкви. Впрочем, приветствовать главнокомандующего фон Дрессер тоже не стал, выказав явное неуважение к Безупречному.

Вместе с Редферном Бехтером Пайпер Хект сидел в полотняном шатре с откинутым пологом. Стоял промозглый зимний день, еще один в череде таких же мрачных дождливых дней. Они смотрели на Кларенцу и дрожали от холода. Город гигантским хряком темнел в дождевой дымке.

– Можно занять загородные поместья на юге от Кларенцы, – предложил Бехтер.

– Действуй. Я просчитался – думал, тяжелая жизнь в полевых условиях сплотит солдат, но все оказалось гораздо гаже, чем я предполагал.

– Люблю, когда с командиром можно договориться. Дрокер еще долго отказывался бы признать очевидное. От сплоченных солдат толку мало, если они дохнут от воспаления легких.

Хект согласно что-то промычал. Такова правда военного ремесла – больше жизней обычно уносят болезни, чем вражеские клинки. Так было и во время священного похода в Кальзир. Зачастую войны были не очень кровопролитными, последнее грандиозное сражение на западе произошло восемь лет назад при Тамзе.

Сержант Бехтер служил помощником у главнокомандующего, но успел уже обзавестись и собственным помощником – юнцом из Кревельдии, по имени Драго Прозек. Кревельдия была провинцией Восточной Империи, но обычаи ее и религия больше напоминали фиральдийские. Прозек числился послушником в Братстве Войны. Вот уже много лет Братство набирало новичков в основном среди епископальных чалдарян Восточной Империи.

Там они часто подвергались гонениям, хотя и не таким жестоким, как дэвы и дейншокины.

Под навесом появился Прозек:

– Разрешите доложить, сержант.

Бехтер махнул рукой, Драго наклонился и что-то быстро зашептал ему на ухо. Пайпер не сумел разобрать, что именно. Нашептывал Прозек целую минуту. Редферн время от времени кивал. Наконец Драко выпрямился и чуть отошел, выйти из-под навеса, однако, он не торопился.

– Прибыл курьер из Кастеллы, – сообщил Бехтер. – Привез обычные бумаги и кое-какие новости. В Броте беспорядки. Люди недовольны, не хватает еды, у некоторых нет крыши над головой. Кто-то мутит воду. А еще прибыл первый сундук с деньгами из Арнгенда.

Быть может, уже не нужно будет воевать против Кларенцы? Ведь Безупречному теперь хватит денег, чтобы выкупить обратно любовь герцога Джермы.