Академия Зеркал (СИ) - Ярц Астерия

Элина вложила свою горячую ладонь в чужую холодную. Тонкие губы растянулись в широкой улыбке, и в тот же миг Севериан потянул её в круг безумных открытых людей. Они встали друг напротив друга, его ладонь на талии, её на плече. Отчего-то Элину совсем не удивило, как посреди хаоса и простоты, тот не изменил себе и выбрал самый что ни на есть классический вальс.

– Даже не вздумай наступать на ноги.

Похоже зря переживала. Мистер Колкость никуда не делся.

– Я-то справлюсь. Но всё зависит от ведущего, а не ведомого.

– Никто ещё не жаловался, – и на зло схватил её крепче, сразу начиная танец тремя шагами.

Заметь их кто, подумал бы, чего они тут забыли – шли бы на паркет. Для незнающих так и казалось: две напряжённые фигуры, кружащие и едва смотрящие по сторонам, движения плавны и отточены, в глазах вызов. Но резво начав, Севериан так же быстро сдался, замедлился, и вскоре танцевать они стали что-то больше напоминающее пресловутый «медляк».

– А ты и впрямь хороша. Удивительно для Потерянной. Они на такое время не тратят. Называют пережитком прошлого.

– Я мало от них отличаюсь, – покачала головой. – Это всё из-за родителей и их желания слиться с местной элитой. Когда-то они решили открывать каждый раут моим вальсом. Но пожалели уже разе на пятом. Я постоянно налетала на стулья и столики, ничего не видела от волнения, а в самый последний раз гостья вообще осталась без платья – мы на неё сначала налетели, пролили вино, а потом я наступила на длиннющий подол и, сам можешь догадаться…

Севериан громко рассмеялся, теряя ритм, и Элина вторила следом. Ей непривычно и неловко было делиться не то что бы такой глупой историей, а вообще – собой. Обычно это она слушала, а сейчас всё прошло так естественно, гладко и даже неосознанно.

– Бедная женщина, – его глаза блестели от слёз. – Но неужели это я стал таким профессионалом? Ты отлично танцуешь.

Опять использует запрещённый приём! Уже от такой крохоткой похвалы щёки потеплели, и захотелось уйти в отрицание, доказывая обратное.

– Я много практиковалась после. По ночам включала обучающие видео в наушниках и делала «раз-два-три» до рассвета. Не знаю, как мой топот оставался незамеченным, – не стоило заикаться об этом. Всё веселье сошло на нет. – Наверно, я думала, что, если отточу всё до идеала, у меня появится ещё один шанс. Но ошибка есть ошибка, её уже нельзя исправить.

– Вовсе не так, – вдруг возразил он запальчиво. – У нас тысячи шансов, а ошибки лишь ступени к успеху! Я вот, например, ужасен в рисовании. Никаких пейзажей и картин не видать. Но мне жуть как надо было научиться, чтобы попасть в подмастерье к ремесленникам. Все эти чертежи, зарисовки…Их ведь не только читать и понимать надо, но и воссоздавать. Кажется, я раз пять, если не больше завалил экзамен. Чего обо мне Мастера только не говорили! Безнадёжный, бесталанный… Я сам готов был поверить. Один только брат сказал мне: «Не пройдёшь в пятый раз, пройдёшь в десятый. Не пройдёшь в десятый, пройдёшь в двадцатый. Только не сдавайся и продолжай работать».

– Значит, он оказался прав?

– Отныне это моё кредо, – воспоминания о брате отразились непривычно мягким выражением лица. – Я стал подмастерьем благодаря ему. Жаль только, все старания оказались зря. Пришлось уйти по…кое-каким обстоятельствам. Едва год проучился.

Он замолчал, смотря куда-то сквозь неё, вдаль. От откровений атмосфера вокруг сделалась совсем горькой и вязкой. Неловкой. Они так мало знали друг друга, но отчего-то слова сами легко слетали с языка. С Элиной впервые такое.

Музыка не сбавляла напора, одна песня сменялась другой, инструменты переходили из рук в руки. Почему земля ещё не тряслась под ними? Они кружили и кружили, до дрожи в ногах и сбитого дыхания. Ленты на венках подлетали от каждого поворота, путались и цеплялись. Внезапно Севериан словил одну из них меж пальцев и спросил:

– Ты и не обменялась ни с кем?

Элина склонила голову, не совсем понимая.

– Венок с лентами. Наши силы, – подсказал, не забыв закатить глаза.

– Это так обязательно? – она случайно оступилась, и они совсем остановились. – Не думаю, что кто-то захочет меняться со мной…

– Я хочу.

Не медля, он увёл их подальше от толпы и снял свой венок. Для неё выбрал две ленты: чёрную и небесно-голубую, и вложил прямо в раскрытую ладонь. Элина так и застыла.

– Ты мне тоже должна, – напомнил, прищурившись как кот на солнце. И чему так доволен?

– Да, да, конечно, – она поспешно стала крутить венок из стороны в сторону, выбирая самые красивые и аккуратные ленточки.

По итогу Севериану достались равноценные две бордово-красные. Он ловко повязал их на место прежних. Элина неуверенно последовала примеру. Действительно ли так они делились силами или всё то для красного словца, тянущаяся с начала веков традиция? Узнать бы сейчас у Яромира, но тот будто совсем испарился, исчез, не реагируя ни на что. Это нервировало. Обещал ведь не оставлять одну.

– Закрепим?

Севериан протянул ладонь, и Элина вспомнила, что осталось ещё кое-что. Рукопожатие. Почти коснувшись, они оказались прерваны вдруг вклинившимся знакомым незнакомцем.

– Чем это ты тут занят? Опять играешься?

Демьян! Элина сразу забыла куда девать руки и, вообще, как дышать. С прошлой встречи стало лишь хуже. Сегодня он был ещё милее с этим ромашковым венком и великоватой рубахой.

– Тебе-то какое дело? Зачем пришёл? Я здесь с приятными людьми общался. В отличие от тебя.

Севериан за секунды преобразился: вернул слетевшую было маску, стал вновь недвижимым айсбергом. Вскинув подбородок, распрямившись, он будто специально пытался сделаться выше. Двое сцепились взглядами хуже дворовых котов. Что за напряжение такое с самого начала?

– В том то и дело, – Демьян неожиданно обернулся к Элине, пригвождая к месту, и серьезно произнёс: – Не стоит его слушать.

– Почему?

– Потому что ты не знаешь его. А я знаю.

Севериан едва не поперхнулся воздухом:

– Говори за себя! Я честен как никогда, и вообще оправдываться не должен. Элина, пойдём отсюда.

Но не успела она даже задуматься, чью сторону принять, как Демьян решил всё сам.

– Хочешь одну? – он оттолкнул потянувшуюся было руку Севериана и тоже снял с венка ленту, серебристую.

Неуверенно кивнув, точно совсем разучившись говорить, Элина обменялась и с ним. Жёлтый быстро затерялся в цветном вихре.

– Если давать силы кому попало, хорошего ничего не случится, – прошептал Севериан ей на ухо.

– Говорю же, и зачем его слушать? – Демьян же чуть усмехнулся и уверено протянул ладонь.

Элину словно искушали два демона. Что за неприязнь такая, раз любым способом хотели друг другу насолить?

Демьян не давал ей спокойно вздохнуть, взгляд блуждал по лицу, по цветам на венке, по растрепавшимся волосам, по белой ткани платья. От такого хотелось сбежать, но в то же время и остаться на месте, отвечая тем же.

Она легонько пожала его ладонь, крепкую и широкую, зацепившись самыми кончиками пальцев, что уже стали ледяными, как у мертвеца. Однако, стоило Элине поспешить отдёрнуть руку, Демьян, наоборот, ухватил крепче и огладил нежную кожу большим пальцем. А вот от такого и правда можно упасть! Сердце загнано забилось. Да что это с ней такое? И с ним тоже! Нельзя же вот так, вот так!..

– А может?..

Вопрос Севериана потонул в криках. За один миг пышущие до этого жаром костры погасли, все до единого! Как по щелчку пальцев! Воцарилась кромешная тьма. Даже кончик носа не разглядеть – полная слепота!

Элина почувствовала, как Демьян подтянул её ближе и обхватил за плечи.

– Я здесь, – голос его поменял цвет, став серьёзным и напряжённым.

Среди учеников нарастала паника. Такого точно не должно было случиться. Учителя пытались хоть как-то всех успокоить и убедить, что всё под контролем, но их поведение говорило само за себя – ничего здесь не в порядке.

– Севериан! – выкрикнула Элина, зная, что тот не мог отойти от них далеко.