Души (ЛП) - Уолтерс Эдна

— Пап, я езжу на Сентре, — напомнила я.

— Её мы купили поддержанной. Это не считается.

— Считается. Добрых снов, папочка.

Я поднялась по лестнице и нашла Эхо, нервно расхаживающего по комнате.

Он был на взводе. Это сразу видно. Все мысли о папиных подозрениях ушли на второй план. Я поставила тарелку на комод, стянула по одной перчатки Эхо и отбросила их на кровать. Усадила его на стул, а сама села ему на колени. Чувственная улыбка изогнула его губы, а руки потянулись гладить мои бёдра. Моя пижама была далеко не самой закрытой.

— Не шали, — предупредила я, разрезая пирог на две части.

— Из-за того, что у тебя эти дни? — спросил он.

Я собиралась накормить его пирогом, но застыла на месте.

— Как ты понял?

Он ухмыльнулся.

— Просто знаю. И, к слову, это не проблема.

— Фу, ты невыносим.

Я положила кусочек пирога ему в рот, не давая сказать ничего больше.

Он ухмыльнулся, жуя десерт, и поиграл бровями.

— Так даже волнительнее.

Вот теперь мне стало любопытно. Он постоянно обещает мне всякие пошлости, подогревая интерес. И всегда выполняет свои обещания. Я запихнула ещё больше пирога в его рот, чтобы не отвлекал меня. Когда Эхо доел, я дала ему в руки расчёску, встала и развернулась.

— Я знаю, чего ты добиваешься, — сказал он.

— Да, мне нравится, когда ты расчёсываешь мои волосы.

Я закрыла глаза, как только он начал водить расчёской.

— Я всё равно уйду, куколка, — прошептал он.

Умеет же он говорить очевидное.

— Знаю. Но задержись ещё немного.

Я забралась под одеяло, точно зная, что он присоединится. Он лёг поверх одеяла, не снимая одежды и обуви, положил руку так, чтобы я могла на неё лечь, и прижал меня к себе. Я переплела наши пальцы и закрыла глаза. Но не могла заснуть.

— Эхо...

— Тсс. Засыпай. Утром поговорим.

Он заснул первым и не проснулся, даже когда я стянула с него ботинки, расстегнула жилетку и рубашку и накрыла одеялом. Во сне он казался таким умиротворённым. Таким уязвимым.

Я уже было повернулась к лампе, чтобы выключить свет, как вдруг почувствовала... присутствие тёмной души, напавшей на меня. Не так близко, чтобы побежали мурашки по коже, но всё же. Моим первым порывом было разбудить Эхо. Вместе мы сможем избавиться от души раз и навсегда. Но как я могу потревожить его сон? Он так измотан...

Я потянулась за кочергой под подушкой. Все души, будь то обычные или тёмные, могут быть развеяны. С кочергой в руке я приподнялась и едва не закричала. С другой стороны кровати стоял Дэв.

— Что ты здесь делаешь? Эхо искал тебя, но не нашёл.

Эхо пошевелился во сне, и я инстинктивно погладила его по щеке, успокаивая.

Дэв поднёс палец к губам, призывая сохранять тишину, а затем указал наружу.

— Я знаю, что душа там. Чувствую. Вселись в мой телефон и поговори с Эхо, — потребовала я сквозь стиснутые зубы. Глубоко внутри меня боролись страх, злость и усталость от всей этой ситуации.

Дэв покачал головой и полетел к окну. Надо приучить себя закрывать его, а то так любая душа может заглянуть на огонёк, когда ей заблагорассудится, несмотря на руны, защищающие дом.

— Чёрт возьми, Дэв, иди сюда.

Он даже не оглянулся. Эхо снова зашевелился. Мне хотелось его разбудить. Он может догнать Дэва, и вопрос решён. Но умом я понимала, что всё не может быть так просто. Нет, когда дело касается сверхъестественного. К тому же Дэв попросил меня не поднимать шум. Он словно не хочет, чтобы Эхо встретился с тёмной душой. А значит, он знает её или его лично.

Я сжала железный прут и молча ждала. Не заметила, как погрузилась в сон, так и не дождавшись возвращения Дэва.

13. РУНЫ МЕДИУМА

Утром, когда я проснулась, Эхо уже не было.

"Спасибо, что дала мне поспать", — написал он. — "За это я тебя и люблю".

Если бы он только знал всю правду. Я отправила ему ответное сообщение и начала собираться в школу.

— Может, тебе ещё денёк отлежаться? — спросила мама, пока я поглощала завтрак, как оголодавший узник.

Я замотала головой.

— После школы поеду к Энжи за платьем на выпускной. — Родители переглянулись. — Я в порядке. Правда. Если в столовой снова подадут то странное мясо...

— Я напишу жалобу в школу.

Мама перешла в режим грозной медведицы, а значит, она не шутила.

Упс.

— А смысл жаловаться, если отравилась только я? Просто больше не буду брать это мясо.

— Правильно, — ответила она. — Я дам тебе обед с собой.

Тут мне возразить было нечего, поэтому я просто сидела и смотрела, как она упаковывает мне с собой жаркое из индейки с молодой картошкой, приготовленное вчера вечером. Я обняла её, поцеловала и от души поблагодарила перед выходом.

На моей машине появились новые руны. Видимо, Эхо добавил их, перед тем как уйти. Я закинула рюкзак на заднее сиденье и села за руль.

Мама вышла из дома и помахала, привлекая внимание. Что ещё?

Я опустила окно, надеясь, что это не связано с Эхо или обедами в столовой.

— Ты сегодня поедешь в дом престарелых? — спросила она.

— Завтра. А что?

— Я приготовлю ещё пирогов, если ты захочешь завезти один своим подопечным и ещё один в дом Рейн.

— Я возьму их завтра. Мне уже пора, мам.

— Люблю тебя, — сказала она и вернулась в дом.

— Я тоже тебя люблю, — сказала я и сдала назад. Только собралась переключить передачу, как краем глаза заметила серую массу и замерла. Вчерашнее происшествие затмило всё. Серое нечто приблизилось к моей машине, и я резко пришла в себя. Это Дэв.

Мне нужно взять себя в руки. Я не должна бояться душ — ни тёмных, ни обычных. Я медленно выдохнула, успокаивая колотящееся сердце, и махнула Дэву, чтобы забирался внутрь. Тот качнул головой.

У меня нет времени на игры.

— Ты мне задолжал объяснения, поэтому залезай, пока я не разозлилась по-настоящему!

Он сделал вид, что умирает.

— Ты уже мёртв, Дэв, — напомнила я ему.

Она указал на новые руны на машине. Они сияли. Странно.

Я нахмурилась.

— И что?

Он ткнул себя в грудь и изобразил взрыв. А, так вот для чего эти руны. Они защищают меня от тёмных душ? Я схватила телефон и вытащила его из окна.

— Залезай.

Он скользнул в мой мобильник. Я положила устройство на подставку между сиденьями и надавила на газ.

— Говори уже.

— Что ты хочешь знать? — поинтересовался он.

— Кто на меня напал? Только не говори, что не знаешь. Я не поверю.

— Тебе удалось, — сказал он и засмеялся. — Ты смогла убедить его. Я хотел поблагодарить тебя вчера, но сначала нужно было избавиться от ещё одной тёмной души.

— Ещё одной? Ты уверен? Эта ощущалась так же, как и та, что напала на меня.

— Все души ощущаются одинаково, — заметил он. — Я помню это ещё с тех времён, как сам был Бессмертным.

— Нет, неправда. У тёмных душ совсем другая аура.

— Вот как? И у меня тоже?

— Не совсем. Возможно, потому что ты не пытался вселиться в моё тело. К слову, на Эхо повлияли твои действия. Ты защитил меня от той души, и это убедило его, что ты, возможно, не такой уж плохой.

Дэв усмехнулся.

— Нет, ты не понимаешь. Если бы не ты...

— Потом поблагодаришь, Дэв, когда помиритесь. Ты точно уверен, что вчерашняя душа не та же самая, что напала на меня?

— Уверен. О тебе уже разошлись слухи. Каждая тёмная душа на земле хочет добраться до Бессмертной с рунами медиума.

Я так резко ударила по тормозам, что всё моё тело дёрнулось вперёд.

— Какими-какими рунами?

— У тебя те же самые руны, которые каждая заблудшая душа пытается высечь на одержимых ими смертными, но безуспешно, потому что у них нет нужного артаво. Видела когда-нибудь, как смертные режут себе руки?

Дни, проведённые в Институте Психиатрии Провиденса, промелькнули в памяти, заставив меня вздрогнуть.

— Да.

— Смертные врачи думают, что те психически больны и режут себя, чтобы справиться с болью. Для кого-то это, возможно, и правда, но других это заставляют делать души. Иногда обычные души, перенявшие дурную привычку у тёмных. А иногда и сами тёмные.