Соколиные перья и зеркало Кощеевны (СИ) - Токарева Оксана "Белый лев"
— Давай перепаковывай все сюда, только не переусердствуй. Тащить все придется на себе, а у меня своих вещей хватает. Я еще думаю, не взять ли все-таки вторую палатку, но Левка говорит, что спать все равно придется по очереди. Да я могу и в лесу под кустом перекантоваться. Или у костра подремать.
— Так ты тоже идешь с нами? — потрясенно спросила Ева, только сейчас въезжая в то, что ее материалистка-подруга тоже знает о том, что едут они не в научный центр, а куда-то в сказочный лес. Или для нее сочинили какую-то другую байку?
— А то! — лукаво ухмыльнулась Ксюша, показывая на второй такой же рюкзак, только уже уложенный. — Ты же знаешь, что я за любой кипеш, кроме голодовки, а за вас с Филиппом горло перегрызу, откуда бы всякая погань ни полезла.
Перед тем, как переодеться, чтобы ехать в аэропорт, Ева еще раз зашла к Филиппу. Взяла за руку, осторожно поцеловала в чуть приоткрытые, но безучастные губы, коснулась сомкнутых ресниц. Доведется ли вновь почувствовать жар ответного поцелуя, согреться теплом взгляда карих огненных глаз?
Она еще раз перед уходом обняла Артема Ивановича и Дарью Ильиничну, выслушала мамины наставления, взяла у отца сумку с ненужными вещами, которым предстояло дожидаться ее возвращения в кладовке клиники. А потом суровый Велибор Яшин отвез их в аэропорт.
Глава 14. Печка, яблоня и перевозчик
— Не переживай. До прошлого года я тоже ни разу не ночевала в лесу, — наблюдая неловкие попытки Евы совладать с рюкзаком, успокаивала ее Маша.
— А потом как обрела крылья да как рванула через Навь. Мы с Иваном едва успевали, — с любовью глянул на жену Лева.
— Мне, правда, было кое в чем проще, — морщась под тяжестью своей поклажи, добавила Маша. — На наиболее сложных участках ребята помогали мне.
— А кое-где и тебя несли, — кивнул Лева, высматривая на табло аэропорта объявление о рейсе до Наукограда.
— Так, может быть, мне стоило напрячь Кирилла, — испытующе глянула на друзей Ксюша, которая свой рюкзак влекла с таким видом, будто он невесомый. — Или Ивана с собой позовем. Хоть с женой повидается.
— Насчет Кирилла не знаю, а у Ваньки сейчас практика. Он и так отпросился, чтобы встретить нас в аэропорту, — развела руками Маша, подходя к стойке регистрации.
— Да знаю-знаю, — проворчала Ксюша с таким гордым видом, будто в достижениях одноклассников была и ее заслуга. — Твой брат реально крут. Молекулярная биология — это топчик, и земноводных при этом своих любимых не забывает.
— Не надо никого звать, — испугалась Ева, проверяя билеты и документы. — Я и так вас всех так напрягла. С конкурса сорвала.
— Ты вообще, о чем? — удивленно глянула на нее Маша. — Да я в прошлом году, когда мы Василису вытаскивали, вообще накануне защиты диплома вернулась.
— Преимущество подготовки заранее, — с уважением заметила Ксюша, отправляя багаж по ленте транспортера. — У нас некоторые его в это время еще допечатывали.
— Конкурс Чайковского — это, конечно, ауф, как говорят тут некоторые, — нахмурив золотистые брови, резонно заметил Лева. — И в нашей номинации он вообще первый, но, будем надеяться, не последний. А тут речь идет о спасении человеческой жизни. К тому же с Кариной и ее семейкой у нас старые счеты, — выразительно добавил он.
— Все равно самое сложное и ответственное предстоит выполнить тебе, — сочувственно вздохнула Маша.
Время до вылета прошло в общих разговорах и дорожной суете.
— Отправимся сразу, — объяснял план действий Лева. — Ванька нас встретит и довезет до места, а дальше уже пешком. Так что советую подремать в самолете и, кому не хватит, в машине. Если хотите пересечь Реку засветло, понадобятся силы.
Ева кивнула, подспудно понимая, что речь идет не о Елени — основной водной артерии региона. Спрашивать она ничего не стала, решив довериться провожатым, тем более что Ксюша уже сменила тему.
— Ваш Иван про палатку-то не забудет? — напомнила она.
— Пусть только попробует, — в шутку погрозила скрытому от нее расстоянием брату Маша.
— Когда и где он хоть что-то забывал? — примирительно улыбнулся Лева.
Ощущая уверенность и теплоту, исходившую от всех троих ее спутников, Ева почти успокоилась. Однако, когда самолет взмыл в воздух, она почувствовала, как натягивается до предела и рвется какая-то пуповина, связывавшая ее с Филиппом. Мелькнула паническая мысль: что она делает? Как она могла его покинуть в беде? Увидятся ли они снова?
Похоже, растерянность отразилась на ее лице, поскольку Маша, которая сидела рядом, ободряюще тронула ее запястье. Это дружеское прикосновение вызвало в душе Евы одновременно радость и боль, ибо наполнившее жилы тепло слишком напомнило первое рукопожатие Филиппа.
— Я понимаю, что ты переживаешь из-за расставания с возлюбленным, — ободряюще улыбнулась ей Маша — Но ты нужнее ему здесь. Вернее, там, куда мы отправляемся, — убежденно добавила она, и в лучах проникающего в иллюминатор солнца ее вдохновенное лицо озарил внутренний огонь, а русые волосы засияли золотом иных миров.
Они вылетали еще засветло. Небо слегка прояснилось, и закатное солнце окрашивало пышные, как подошедшее тесто, кучевые облака над взлетной полосой в цвет вина и роз. На подлете к Наукограду серебристые крылья лайнера омывал гранатовым соком и золотым елеем рассвет. Из-за разницы во времени они сэкономили в пути около четырех часов.
В аэропорту их встретил Машин брат Иван, красивый темноволосый парень, статью и лицом неуловимо похожий на Филиппа, как бывают схожи двоюродные или даже троюродные братья. Он привез палатку и еще кое-что из багажа, после чего рюкзак Левы стал напоминать гору. Впрочем, пока вся кладь снова перекочевала в салон видавшего виды УАЗика, который для езды по пересеченной местности одолжил Ивану его тесть, Андрей Васильевич Мудрицкий. Ксюша даже пошутила о том, что хорошо бы и в Слави их кто-нибудь подвез.
— На Реке в любом случае придется ждать Перевозчика, — пожал плечами Лева. — А на той стороне как повезет. Хотя не гарантирую, что вы встретите единорога или Полкана.
Ева вновь поразилась, с каким спокойствием сын Михаила Валерьевича рассуждает о фантастических существах вроде лубочного кентавра. Можно подумать, сам их встречал. Впрочем, не просто так он сменил гобой на мокшанскую дудочку нюди, которая сейчас пока лежала у него за пазухой. Отец рассказывал, что именно с помощью такой же дудочки старший Шатунов созывал духов, которые помогали отводить от позиций вражеские снаряды.
Чтобы не тратить попусту драгоценное время, они сразу отправились в путь. Ева даже бабушке не стала звонить, только отписалась родителям о том, что благополучно приземлилась и спросила о состоянии Филиппа, получив в ответ неутешительное «без изменений».
— Это не самый плохой вариант, — озабоченно покачал головой Лева.
Маша глянула на него с легкой укоризной.
Хотя Ева ни о чем не спрашивала, она предполагала, что загадочный вход в Славь находится где-то неподалеку от биостанции и соседствовавшего с ней мусорного полигона, на месте которого образовалось озеро. Уж больно много в тех краях творилось в последние годы аномалий, включая судьбоносную встречу с соколом-балобаном. Однако Иван сначала свернул в сторону Аффинажного завода, а потом и вовсе, проехав километров сто по федеральной трассе, свернул на раздолбанную грунтовку подо ржавым указателем, все еще обозначавшим один из заброшенных поселков.
— А мы разве едем не на стационар к дяде Андрею? — на всякий случай уточнила Ева.
Лева обменялся выразительными улыбками с Машей и Иваном и покачал головой.
— Возле стационара на мусорном полигоне существовал только портал прямиком в Навь, — пояснил он. — К счастью, теперь он закрыт, как и тот, что находился под особняком Константина Щаславовича. Да и нам туда не надо.
— Но как же в таком случае мы в Славь попадем? — совсем растерялась Ева.
Она на всякий случай покосилась на Ксюшу, не вызовет ли этот странный разговор у подруги когнитивный диссонанс. Но та, заняв переднее сидение, увлеченно болтала с Иваном о гаметах, миграциях соловьев-красношеек и разрушительных последствиях загрязнения окружающей среды.