Кровью и жизнью (СИ) - Добрынина Елена

Так и сидела, казнясь и представляя себе то одну трагическую картинку, то другую, пока не раздался громкий стук в дверь, а потом и зычный глас «Малой, открывай родному брату!» не оставляющий сомнений в личности посетителя.

— Это чтобы ты лишний раз не дергалась с амулетом, — снизошел Диксон до пояснений, когда я закрыла за ним дверь. Одет он был более опрятно, чем вчера, но под глазами мага залегли тени. Видимо, поспать и этой ночью ему толком не удалось. В руках его обнаружился тяжелый по виду черный тюк, который он, недолго думая, кинул на пол. Взгляд менталиста снова пробежался по мне, по комнате, зацепился за разложенную на кровати газету.

— Вижу, ты уже в курсе, — он, не долго думая, приземлился на кровать и принялся внимательно разглядывать объявление.

— М-да.. это несколько осложняет дело, но не критично. Карточка, кстати, очень даже.. — и не успела я порадоваться хотя бы такому неказистому комплименту, продолжил: — ...очень даже похожа на оригинал.. увы.

Он отложил газету в сторону.

— Ты купила вчера одежду, дорогая?

Ответ застрял у меня в горле.

— Дорогая?

— Простая констатация факта. Не за каждого пропавшего предлагают такие деньги, — мой сообщник смотрел на меня кристально ясным взглядом . Впечатление портила донельзя хитрая ухмылка. Решила не поддаваться на эти бесконечные провокации..

— Купила.

— Прекрасно. Тогда переодевайся, собирай вещи и в дорогу. Я подожду внизу, заодно перехвачу чего-нибудь, ужасно голоден.

— Куда мы едем?

— В Спрингтон.

Спрингтон, Спрингтон.. что-то знакомое.. А, вспомнила, небольшой городок к югу от столицы, известный тем, что неподалеку расположена самая большая обитель Источника.

— А почему именно туда?

— Там всегда много приезжих. Сейчас, увы, не летний сезон, но желающие посетить Обитель находятся в любое время года, — посмотрев на мое несколько озадаченное выражение лица, Диксон, вздохнул и чуть медленнее, словно для скорбной умом, пояснил. — Среди приезжих проще затеряться и не вызвать подозрений. -

И, уже вставая, добавил:

— Ну и знакомства некоторые у меня там есть. Так что Спрингтон ждет.. И я жду... внизу, — и с этими словами вышел за дверь. Чтобы мгновение спустя снова возникнуть на пороге и, направив на меня указательный палец, напомнить: — Про амулет не забудь.

Хорошо, что краску, залившую мои щеки и уши при этих словах он увидеть не успел. Ведь хотела ему про свою оплошность рассказать, но теперь не буду, иначе задразнит совсем.

Я переоделась, сложила вещи, в которых убегала из школы, в объемный пакет, накинула шарф и подошла к зеркалу. Одежда села неплохо, хотя и куплена была без примерки. Юбка только несколько широковата в талии. В отражении виделась молоденькая горожанка. Такую легко было представить за книжным прилавком или учителем в начальной школе. Полюбовалась на себя еще немного и включила амулет с иллюзией.

Когда я с сумкой и пакетами вещей спустилась вниз, Эверт уже заканчивал свою трапезу, и одобрительно пробовал какой-то напиток из кружки.

-О, братишка! Готов уже? Перекусишь чего-нибудь на дорожку?

Я покачала головой.

— Пойду лучше с хозяйкой рассчитаюсь, — и я отошла к распорядительнице, которая радушно мне улыбалась.

— Правильное решение, — все-таки высказала она, когда расчеты были закончены, и заговорщицки подмигнула: — Держись старшего брата, с ним не пропадешь.

Я кисло улыбнулась ей в ответ, не желая развивать эту тему. Но когда снова подошла к Диксону, в ответ на его «все улажено?» неожиданно доложила:

— Хозяйка от тебя в восторге. Почему, интересно?

— Ну,— он задумчиво потер подбородок, — все просто. Видишь ли, я очень обаятельный, — это было сказано без хвастовства или бахвальства, как нечто само собой разумеющееся. С тем же успехом он мог бы сообщить «мне двадцать два года» или «на обед я предпочитаю свиной шницель и пюре».

— И удивительно скромный... — не удержалась от шпильки.

— Чего нет, того нет, — развел руками мой сообщник. — Скромность и обаяние — не самое эффективное сочетание. Если, конечно, ты не выпускница школы благородных девиц. Ну что, если ты и вправду не желаешь подкрепиться, то нам, пожалуй, пора.

Он встал, подхватил свою сумку и подошел к раcпорядительнице.

— Спасибо, хозяюшка, за теплый прием. –

Женщина разулыбалась.

— Приезжайте еще, только не в тайне от матери, — это уже мне, конечно. — Ехать-то далеко вам?

— До самого Эптона.— не задумываясь соврал Диксон. — Всего хорошего.

На этом мы распрощались с хозяйкой и отправились к остановке извозчиков. Идти было совсем не далеко, но ужасно неудобно из-за всех этих сумок и свертков. Разумеется, мой лже-брат и не подумал мне помочь. Я уже готова была поставить ему это в вину, когда, наконец, снова вспомнила о том, что я под личиной конопатого паренька. Пришлось смириться и поднатужиться. И я отлично держалась ровно до тех пор, пока Диксон, доверительно наклонившись в мою сторону не произнес:

— Дорогой братец, не мог бы ты перестать вихлять бедрами как любимая наложница нирейского султана? Даже мне становится неловко, и люди оглядываются..

— Я вовсе не... — начала было возмущенно оправдываться, но Диксон кивнул:

— Ты очень даже да.

Пришлось срочно исправлять походку. И когда мы дошли до станции и Диксон объяснялся с возницей, я только что не приплясывала от нетерпения, до того устала топать как слон и пакеты таскать.

В экипаже ехали молча. Наверное, половину пути. Потом заботливый «старший брат» начал проводить мне инструктаж:

— Когда приедем на вокзал, постарайся идти спокойно, мальчишеским шагом, не привлекая внимание. Свертки с вещами неси перед собой, чтобы они слегка прикрывали лицо.

— Ты думаешь, меня могут и в таком виде искать?

— Официально нет, конечно. А вот неофициально — вполне. Другое дело, что это задача неблагодарная — карточек личины не делают, максимум описание со слов. Но лучше перестраховаться. На полицейских, охранников не пялься, иди мимо них спокойно, а еще лучше здание разглядывай, как будто в первый раз видишь.. Паровик должен скоро отправляться. У нас как раз времени купить билеты да отдохнуть немного. Как только объявят посадку, сразу и пойдем в вагон.

Звучало все легко и просто. На деле же оказалось..

Не глазеть на полицейских получалось плохо. Никогда не замечала, что на вокзале их столько много. И все так пристально смотрят именно на меня (по крайней мере, мне так казалось). Чтобы хоть как-то себя отвлечь, пришлось обращать свое внимание на позолоченные детали отделки зала, на роскошные люстры и бубнить про себя что-то вроде «ух ты, а вон там портрет смешного дядьки с усами, а здесь висюльки.. интересно, из стекла или из хрусталя». К чему я была совершенно не готова, так это увидеть свое изображение на стенде с важной информацией. Спас положение Эверт, вернувшийся с билетами, ткнув меня аккуратно локтем в бок и громко хмыкнув:

— Идем, хватит на девушек пялиться. Скоро нашу платформу объявят.

И мы пошли, груженые сумками и свертками с вещами, от кассы до сидений в зале ожидания. Хватать меня никто не спешил, подозрительно не поглядывал, и я понемногу успокоилась. И зря.

Когда мы уже почти подошли, с Диксоном стало твориться что-то странное. Его глаза, смотрящие на меня, понемногу начали округляться, лицо вытягиваться, он принялся оглядываться и при этом начал теснить меня боком к стене, к закутку, где притаилась дверь с табличкой «для служебных нужд». С отчаянием, как мне показалось, он дернул эту дверь, и когда она открылась, не глядя впихнул меня внутрь, шепнув на прощание «когда выйдешь, лицо прикрой чем-нибудь».

Я даже не успела испугаться, только очень сильно удивилась. Помещение оказалось хозяйственной подсобкой. По крайней мере, здесь было очень мало света (единственным его источником оказался тусклый магсветильник под потолком) и очень много швабр, ведер, тряпок, лестниц и прочих нужных в хозяйстве вещей. Изумленная, и, что скрывать, несколько озлобленная я уже было собралась в срочном порядке рвануть ручку двери и высказать своему «братцу» все, что я думаю о его идиотских выходках, и в какую именно сторону ему стоит пойти, чтобы демоны его приобняли, как взгляд мой упал на на ту самую ручку. В нее крепко вцепились пальцы. Маленькие женские пальчики. А это значит ..