Хьюарт Барри - История Камня
Лунный Мальчик не знал, что такое ревность — замечательное качество! Когда Утренняя Печаль залезала в мой спальный мешок — а она делала это постоянно во время нашего путешествия — Лунный Мальчик поднимал свою прекрасную голову к ночному небу и пел лунному зайцу, прося его даровать мягкое серебряное одеяло из лунных лучей для Утренней Печали и Десятого Быка. Мастер Ли время от времени со смехом вскрикивал: "Бык, где мои девяносто?" (я думаю, что на самом деле он наслаждался свободой от тирании любовного желания) и было ясно, что по каким-то своим причинам он без ума от девушки, потерявшей память.
Сама Утренняя Печаль оказалась ходячим собранием противоречий. Простая крестьянка, которая говорила на пай-хуа, как и весь народ, включая меня, но временами, сама того не сознавая, говорила фразы на вен-ли, что заставляло вспомнить о дворе и придворных. Разрисовывала желтым лоб, но отказывалась выщипывать и красить брови: наполовину крестьянка, наполовину княгиня. Она бесстыдно ходила с непокрытыми волосами, но впадала в ярость, когда видела как мужчина в знак траура по матери носил повязку с листьями из дуба, а не из положенной шелковицы. Она была проституткой, но с гневом отказалась от веера, который ей купил Лунный Мальчик, потому что он складывался, а это символ непристойности: уважаемые госпожи должны носить не складывающиеся веера.
В глазах Мастера Ли загорелся огонек. — Я не слышал, что веер — табу для благородных дам со времени, когда мне было шесть или семь, — воскликнул он.
— Маленькая безгрешная девочка без пятнышка на сандалиях, — съязвил я.
— У любого есть грязь на сандалиях, всегда была и всегда будет, — спокойно ответила она, шагнула мне за спину и вытерла подошвы о мои ягодицы. — Яйцо Черепахи! — воскликнула она.
Мастер Ли со смеху упал на землю. Придя в себя, он объяснил, что раньше люди верили, что черепаха беременеет сама по себе, и поэтому невозможно установить отца, так что "яйцо черепахи" стало эвфемизмом для бастарда. Мастер Ли поклялся, что в последний раз так ругались во время узурпатора Ван Мана,[35] и он готов спорить на последнюю рубашку, что во время своих странствий Утренняя Печаль нашла работу в одном из тех покрытых плесенью маленьких монастырей, в которых престарелые старые девы хранят старинные сказания и обычаи, которым они научились от своих пра-пра-пра-матерей. В другой раз Утренняя Печаль чуть не свела с ума Лунного Мальчика, назвав его "Забывшим Восемь!", и даже Мастер Ли должен бы подумать, прежде чем он связал это с испорченными придворными, которые, по словам Мен-Цзы, повернулись спиной к восьми правилам цивилизованного человека: сыновней почтительности, вежливости, благопристойности, прямоте, честности, отцовскому долгу, верности и стыдливости.
Конечно Утренняя Печаль знала о растущем интересе к ней со стороны Мастера Ли. Она начала поглядывать на него с особым блеском в глазах, и я спросил себя, а не может ли Лунный Мальчик читать ее мысли, потому что и на его лице стало появляться то же самое выражение. Как-то в знойный полдень мы достигли берега ручья, и в то же мгновение Лунный Мальчик скинул с себя все и нырнул в холодную воду как будто стал одним из своих лебедей. Утренняя Печаль отправилась в уединенное местечко, чтобы поплавать всласть, а мы с Мастером Ли нырнули вслед за Лунным Мальчиком. Потом раздался еще один всплеск. Утренняя Печаль плавала как тюлень, и совсем не стыдилась демонстрировать свое обнаженное атлетическое тело. Она остановилась на мелком месте, чтобы дать возможность Мастеру Ли разглядеть свою высокую твердую грудь с торчащими сосками.
— Достопочтенный господин, сколько у вас было жен? — невинно спросила она.
— Клянусь Буддой, я потерял им счет в начале династии Суй.[36]
— А сколько жен есть у вас сейчас?
— Ни одной, — самодовольно ответил мудрец. — Все они постепенно старели и умирали, и в тот момент, когда Игры Облака и Дождя перестали радовать меня, я решил покончить с этой суматохой чувств; с тех пор у меня нет жены.
— Но мудро ли это? — Утренняя Печаль захлопала глазками, как если ей мешал яркий солнечный свет. (У нее были великолепные ресницы). — Жены полезны во многих делах, и есть всякие мази и заклинания, которые могут творить чудеса в Игре Облака и Дождя…
Я перестал слушать и постарался заставить свой неповоротливый ум встать на точку зрения Утренней Печали. И чем больше я думал об этом, тем лучше понимал ее. Проституток называли "цветами дыма", а бордели — "лагерями дыма и цветения", потому что земные удовольствие преходящи, а нет ничего, что проходит быстрее красоты. Надежды шлюх измеряются расстоянием между двумя морщинами, и что могло ждать Утреннюю Печаль? Если она выйдет за меня замуж, это будет ферма, дети и сердечный приступ, если она не сумеет убежать вслед за Лунным Мальчиком и возобновить свои бесконечные странствия. А если она выйдет замуж за Мастера Ли? Древний мудрец просто посмеется, если она убежит, и, пользуясь возможностью, разгромит хижину в драке с каким-нибудь таким же старым пьяницей, и засмеется еще раз, когда она вернется. А если он умрет, она станет респектабельной вдовой с крышей над головой.
— … потом вы тщательно моете кости дракона, размалываете их в порошок, наполняете порошком несколько шелковых мешочков, кладете эти мешочки в выпотрошенные тела мертвых ласточек и оставляете их на ночь…
Мастер Ли пренебрежительно улыбался, слушая народный рецепт. Потом начал очень тихо насвистывать. Утренняя Печаль смешалась и стала запинаться, когда увидела, что я покраснел, а Лунный Мальчик с трудом подавляет смех. Песня, которую насвистывал Мастер Ли, называлась "Горячие Задницы", и по особой причине фраза "почесать горячий зад" отсылала к инцесту между юной женой и ее приемным сыном, а разве нельзя было сказать, что я для Мастера Ли кто-то вроде приемного сына? Замысел, который лелеяла Утренняя Печаль, мог принести нам много сложностей, так что Мастер Ли поднял руку и остановил ее.
— Забудь о восстановлении эрекции, — насмешливо сказал он. — В моем возрасте самое последнее, что хочет мужчина — еще одна окаменевшая часть тела. Что касается всего остального я должен об этом подумать, но если бы я был тобой, то захотел бы остаться с юным мужчиной, который носит свое крестьянское имущество как воин доспехи.
Утренняя Печаль нырнула под воду и прыгая по дельфиньи поплыла ко мне. Ее мелькающие руки заслонили Мастера Ли и Лунного Мальчика, воду и солнечный свет, цветы и вообще все, что было вокруг. — Эх, Бык, какими счастливыми мы могли бы стать, — жалостливо сказала она.
