Айше Лилуай - Сын пламени
Краткий миг понадобился ему, чтобы осознать: два человека – по одному с каждой стороны прохода – смотрят на него яростно и хищно, выставляя вперед кривые, зазубренные мечи. Каким бы бредом это ни казалось, но картина была достаточной, чтобы догадаться об их намерениях.
Убить вождя? Предать народ? Разум Рагхана не хотел верить в это, но тело – поверило. У тела не было времени не верить. Колени чуть согнулись для устойчивости, плечи развернулись, уклоняясь от удара, а рука решительно выхватила кинжал и сделала замах.
- Берегись, Рагхан! – громыхнул знакомый голос.
Вождь быстро нанес налетевшему на него воину неопасную рану в бедро, тот пошатнулся и упал на колени. Резко развернувшись, Рагхан увидел перед собой второго из предателей: глаза застыли от боли, рот судорожно ловил драгоценный воздух, из груди торчало окровавленное лезвие меча.
- Получай, сволочь, - прошипел Ламра, показываясь из-за спины поверженного воина.
Он выдернул свой меч, и жертва рухнула на снег, тут же окрасившийся алым…
Быстро придя в себя, вождь вернулся к раненому, пока тот не сбежал, и приставил кинжал к его горлу.
- Смилуйся, великий владыка! – прохрипел жалкий предатель.
Негодуя, Рагхан пытался усмирить дыхание и сжигал его взглядом.
- Прикончи его, мой вождь, - безжалостно сказал Ламра. – Убей эту дрянь. Тот, кто посмел поднять на тебя руку, не достоин прощения.
- Зачем вам моя смерть? Много ли вас? Кто предводитель? – спокойно спрашивал Рагхан, не обращая внимания на слова друга. – Отвечай.
Человек испуганно замотал головой.
- Я… я не знаю, господин мой! Не знаю…
- Не называй меня своим господином! – взорвался вождь. – И отвечай на вопрос, а не мямли этот глупый бред!
- Да я, правда, не знаю! Это… это все ведьма, из кхайхов… она нас заставила, она! С ней был еще один золотокожий и… рельм. А, может, крихтайн…
- Прав был твой шаман, мой вождь, - мрачно изрек Ламра, пнув того, кого прежде мог назвать соплеменником. – Говори, где кхайхи!
Тот не сводил умоляющих глаз с повелителя, в жалком порыве молитвенно сложив руки на груди.
- Клянусь, что ничего не знаю…
Закрыв глаза, не глядя на предателя, Рагхан вспорол его горло острием клинка. И отвернулся, отшвырнув кинжал и содрогнувшись от слабого вскрика.
Он вдруг вспомнил: этого человека звали Царо. Когда-то вождь сам дал ему имя.
Ну, почему так, Сильфарин? Почему я смог убить даже того, кого поставил на ноги, а тебя – своего злейшего врага – не смог?
Глава 13
Вождь сдержал обещание.
- Тайша!
Забыв о хмуром мужчине, на которого опиралась, она бросилась к Сильфарину со слезами на глазах и обессиленно упала в его объятия. Молодой человек погладил бедную женщину по голове, содрогнувшись: он успел увидеть ее глаза – блестящие, безумные, полные отчаяния. Тайша разрыдалась.
- Ну, не надо… Дорогая моя, не плачь. Что же ты…
Воин, что привел пленницу, со злостью посмотрел в глаза Сильфарина, прошипел, словно готов был выплюнуть какое-нибудь ядовитое ругательство, но смолчал и пошел прочь.
Сын Рунна немного отстранился от Тайши, опять заглянув в глаза, и убрал с мокрого лица прилипшие пряди волос. Ее губы, словно в забытьи, шептали:
- Инзал… Инзал… - Она взяла лицо юноши в свои ладони. – Инзал…
- Нет, нет, Тайша, это же я, - улыбался он. – Сильфарин.
Она нахмурилась.
- Сильфарин? Да-да, ты мой маленький Сильфарин. Но как же ты вырос, милый! И… разве ты не Инзал? У тебя лицо человека, но душа моего брата, я знаю, знаю… Ты теперь большой, и уже не сын мне. Ты – мой младший братец. Инзал…
- Ты сама не понимаешь, что говоришь. Идем со мной, все будет хорошо. Обещаю.
- Да, конечно же, все будет хорошо, - тихо бормотала Тайша, позволив Сильфарину увлечь ее за собой. – Теперь мы снова воссоединились, и Рагхан тебя не тронул… Значит, скоро мы уйдем отсюда и вернемся в Алькаол… Уйдем… Только знаешь, Сильфарин, мне все снилось, будто бы наш родной город разрушен до основания… Так страшно, правда? Но всего лишь ночной кошмар…
Галлу подхватила ослабевшую от переживаний женщину с другой стороны, и они втроем поспешили прочь от берега.
- Да, Тайша, всего лишь кошмар, - подбадривал названную мать Сильфарин. – Больше ничего.
Бедная моя… Пока ты бредишь, я не буду говорить тебе правду – правду о том, что Алькаол вот-вот падет, и мы уже не вернемся туда. Никогда. Мы останемся здесь.
Прости.
Прости, что завтра я открою тебе секрет: я не уйду от Рагхана, не оставлю его. Я просто сам себе дал слово.
Сайибик как-то сказала мне: «Во взрослой жизни так часто приходится делать кому-то больно… Привыкай, если хочешь быть сильным».
- Вы чего так долго? – встретил их Ругдур. – Мы уже начали переживать. Что с вами было? Почему ты ранен?
- Долго объяснять, - устало проговорил Сильфарин. – А рана… - Он осмотрел себя. – Пустяк. Царапина.
- Ничего себе царапина! – возмутился Ругдур. – Ну, смотри мне: как остальные вернутся, все расскажешь.
Улдис сидел у костра, шевеля дрова, и поддакивал старому другу. Княжна Реаглинская поспешила к вернувшимся спутникам, чтобы помочь им с Тайшей: вид у названной матери Сильфарина был совсем нездоровый.
- Что-то серьезное? – обеспокоенно спросил Сильфарин.
Люсмия легко похлопала Тайшу по лицу и с теплой улыбкой сообщила:
- Бояться нечего. Просто она в… подавленном состоянии.
- Ничего, ничего, значит, к вечеру придет в себя! – Сильфарин приобнял Тайшу за плечи и усадил на сухое бревно.
Люсмия не отходила от них.
- Дай взгляну на твою рану. – Не дожидаясь согласия, княжна приподняла его руку и осмотрела бок. – Ничего страшного. Сейчас перевяжем, только придется разрезать твою одежду. Плащ не снимай! Простудишься – хуже будет.
Пока Люсмия занималась перевязкой, Сильфарин оглядел лагерь.
- А где Сайибик и своны?
Ругдур с Улдисом беспокойно переглянулись.
- Ну, Норах и Шагхара отправились поохотиться, - начал сатир. – А вот Великая…
Рельм с мрачным видом кивнул себе за спину.
- Там она где-то. Беседует с каким-то странным… эээ… мужчиной.
- С каким это еще?
- Сам увидишь, - буркнул Ругдур. – Он, кажется, от нас уходить никуда не собирается.
- Разумеется, друг мой…
Сильфарин вздрогнул, к неудовольствию Люсмии: этот… рельм так неожиданно появился из-за спины Ругдура, словно до этого умело прятался за ним от юноши. И притом его не видели ни Улдис, ни княжна, ни Галлу, судя по их изумлению… Да и рельм ли это?
