Александр Панащенко - 8-й день недели (СИ)
- Модный...
- Модный
- Успешный...
- Успешный
- Журналист.
- Журналист.
Маржана села обратно и поправила волосы.
- Вот так лучше! Через месяц возьмёшь пару-тройку выходных и съездишь домой. Крутой московский журналист, целый главный редактор модного издания, приехал в провинциальный Тольятти. Просто навестить родителей. Каково? Да все тольяттинские тёлки, которые тебе когда-то отказали, обоссутся от зависти!
- Ой, так грубо, - он даже покраснел.
Но Маржана и не думала отступать.
- Я не права? Ты же всегда мечтал об этом. Заниматься любимым делом и зарабатывать большие гонорары. А не...Я же знаю, о чём думает настоящий мужчина, Егор.
Колганов взял чашку со свежеприготовленным кофе и не чувствовал её температуру. Оба молчали. Один от избытка полученной информации. Другая по тактическим соображениям.
- От тебя требуется лишь два пустяка.
- Что я должен сделать? - его голос охрип от напряжения.
- Первое: ессно, согласиться на предложение. Второе: отдать рукопись Колы.
Он в очередной раз изумился.
- Рукопись?
- Рукопись является частью статьи "Кровавый Хэллоуин", который ты сдал в редакцию. И за который получил предоплату.
- Ничего не понимаю.
- Михаил Борисович разве ничего тебе не сказал? - Деланно удивилась Маржана. - Впрочем, скорее всего, просто не успел. Эту рукопись ему сам предложил напечатать Кола. Тот молодой человек, с которым ты сначала разминулся в редакции, а потом вновь встретился при весьма трагических обстоятельствах.
- Да, помню.
Оставалось неясным, откуда у девушки такая осведомлённость. Словно выслеживала. Однако уточнить не решился.
- Так вот, рукопись с редакторскими правками должна была выйти в последнем номере. Но, увы, этого не произошло. Кола потерял её. А ты нашёл. Вот поэтому Михаил Борисович и ждал от тебя вместе со статьёй о сгоревшем особняке и рукопись Колы. Он мне сам об этом сказал.
- Аа, понятно.
Объяснение Маржаны не было лишено здравого смысла, и Колганов поймал себя на мысли о том, что не столько верит девушке, сколько хочет поверить.
- Разумеется, за то, что бережно хранил рукопись, получишь вознаграждение. Пятьдесят тысяч. Ну, или сколько там по курсу.
Колганов задумчиво почесал подбородок. Несмотря на складную речь очаровательной собеседницы, вовсю терзали сомнения. Пятьдесят тысяч гринов - шикарная сумма. Особенно за то, что ничего не сделал. Он же привык деньги зарабатывать, а не получать за красивые глазки.
- Кола сказал, что его рукопись представляет собой карту.
Маржана чуть не свалилась со стула, хотя даже глазом не повела.
- Какую карту?
Он почувствовал, что уже сболтнул лишнее. Но решил, сказав "а", говорить и "б".
- В том-то и дело, что это рукопись как рукопись, а никакая не карта. Кстати, она у меня с собой.
Волна эмоций вырвалась наружу, взмыла вверх, замерла и неистово обрушилась. Факелы разом задрожали и едва не погасли. Публика за столами недоумённо переглянулась. Девушка положила ладони на стол, чтобы скрыть тремор.
- Покажи мне её.
Голос осип и дрожал.
Колганов выудил из внутреннего кармана сумки несколько тетрадных листов, соединённых между собой обычной канцелярской скрепкой. Маржана завороженно уставилась на рукопись.
- Это? - Она не смогла сдержать возгласа удивления.
- Да. Это то, что передал мне Кола. А ты что ожидала увидеть?
Маржана и сама не смогла бы ответить на этот вопрос. Она ожидала увидеть всё, что угодно: огромную, с истрёпанными от времени краями, карту Острова сокровищ; старинный свиток с остатками сургучной печати; наконец, кусок папируса, за который было пролито много крови. Но никак не банальные тетрадные листы.
Колганов протянул рукопись. Маржана немного помедлила, с интересом её рассматривая, затем взяла. И в этот момент...
Перед его глазами мгновенно воскрес страшный сон, виденный совсем недавно. Закрутился бесконечной вереницей кадров киноплёнки. Только очень быстро: замельтешили люди в костюмах, свечи дрожали аки облако мотыльков, а языки пламени уподобились стае перепуганных рыжих белок...
...Рукопись ярким шаром вспыхнула в руках Маржаны и через мгновение погасла, обратившись в пепел.
Та взвизгнула, и с остервенением принялась дуть на пальцы.
- Вот чёрт!
Вскочила и судорожно схватила сумочку.
- Дико извиняюсь, Егор! Мне нужно ехать к врачу!
- Да, я...
- Не провожайте меня! Ещё раз извиняюсь!
И быстрым шагом направилась к выходу.
Колганов опустился на стул и обхватил отказывающуюся воспринимать происходящее голову руками.
В воздухе стоял стойкий едкий запах. Деревянная столешница дымилась.
Глава 18
Злобно цокая каблуками, Маржана нарезала полукруг в гостиной и уселась напротив Яна Григорьевича. Их взгляды встретились: один виновато-напуганный, ищущий поддержку, второй серьёзно-испытующий.
Обладательница первого взгляда сдалась:
- Пап, ну я сделала всё, что могла.
Тон Яна Григорьевич звенел ледяными осколками, как никогда прежде.
- Не всё!
- Ну кто же знал, что так обернётся? Я поступила, как ты хотел. Выбрала стратегию напора, чтобы не дать ему возможность прийти в себя и включить голову. Преувеличила доходы Бергера, чтобы зацепить за материальное.
- Маржана, ты всё сделала правильно. Кроме одного. Сколько раз тебе говорил, что главное - контролировать себя. - Продолжил он терпеливо. - Стоит только сорваться, пиши пропало. От твоих неконтролируемых эмоций, от нетерпения рукопись сгорела. Да и много ли надо, бумаге?
Ян Григорьевич встал и прошёлся по комнате, нащупывая под одеждой золотой кулон на цепочке.
