Терран - Книжные дети (СИ)
Хотя я, конечно, несправедлив к своим фронтовым соратникам — они вполне заслужили эту разгульную вечеринку. Просто меня не покидает плохое настроение после встречи с незнакомцем в костяной маске. Внутри противно ворочался червячок дурного предчувствия, шепчущий где-то глубоко в душе о скором нашествии неприятностей.
Покинув «Кривую Подкову», я полной грудью вдохнул прохладный ночной воздух пятнадцатого уровня и, устроив Милану поудобнее, поковылял к телепорту.
Однако добраться сегодня до дома мне было не суждено. Заметив огромный золотой вопросительный знак, я остановился и удивленно на него уставился. Насколько я помнил, около «Кривой Подковы» не было ни одного НПСа, выдающего квесты.
— Это откуда ты здесь такой красивый нарисовался? — озадачено пробубнил я.
— Я ищу помощи, полубог, — проскрежетал чей-то голос и я наконец догадался опустить взгляд на…
Костяную маску? Я ведь был уверен, что это игрок! Неписям вообще не положено даже просто сходить с места, не то что шастать с тридцать первого уровня на пятнадцатый! И к тому же…
— Как ты меня назвал? — переспросил я, понадеявшись, что ослышался.
— Полубогом, — ответил НПС. — Мне можешь помочь только ты.
Ну конечно, слышали мы уже эту песню… от каждой выдающей квесты неписи по сто раз на дню. Вот только эта конкретная непись…
— Что тебе от меня нужно?
В конце концов — это всего лишь квест.
— Спасибо, что согласился мне помочь, — лязгнул Костяная Маска.
— Это когда это я… — начал было я, но прервался, расслышав тихий звоночек принятого квеста. Что за…
— Херня? — закончила за меня Кана. Ну конечно — мы же все еще в партии, а значит, квест приняли оба. — Какого черта здесь происходит?!
— Убей меня, полубог, — прервал ее Костяная Маска. — Я помогу тебе… дам стимул.
В следующее мгновение он исчез. Милана, все так же висевшая на моем плече и, кажется, благополучно уснувшая, дернулась и с хриплым выдохом открыла глаза. Скосив глаза на подругу, я оцепенело уставился на кончик черного клинка, торчащий из ее груди и медленно расползающиеся от него во все стороны светящиеся трещины.
Тихий хрустальный звон, ненавистный каждому жителю Айнкрада, являющийся нам в кошмарах, заставляющий просыпаться в холодном поту с бешено колотящимся сердцем. Исчезнувшая тяжесть, неожиданно освободившиеся руки, сейчас автоматически пытающиеся удержать облако медленно поднимающихся к ночным небесам сверкающих полигонов.
— Но мы же в безопасной зоне… — прохрипел я. — Здесь нельзя умереть…
— Теперь можно. С небольшой помощью моего «Убийцы Королей», конечно…
— Ты убил ее…
В голове было пусто, мозг отказывался признавать реальность происходящего.
«Это невозможно… — билась в голове отчаянная мысль. — Она не может умереть».
— Она же в моем списке…
— Убей меня, полубог, — повторил Костяная Маска и сделал шаг назад, прямо в закрутившуюся за его спиной синюю воронку кристалла-телепорта, всего лишь на мгновение опередив стремительный бросок Каны — ее клинки лишь бессильно рассекли воздух. — Если сможешь.
Дрожащей рукой я с третьей попытки открыл меню, ткнул трясущимся пальцем в «Квесты» и…
— «Убить Бродячего Босса, собственное имя: «Крадил». Ранг задания: «S+». Награда: жизнь»…
Глава 10
Нарушенное обещание
Рыть мечом влажную от недавнего дождя землю — крайне неблагодарное занятие, смею вас уверить. Однако я продолжал ковырять ее «Хранителем», упорно стараясь ни о чем не думать.
В конце концов даже мое казавшееся неиссякаемым упрямство подошло к концу. Вложив клинок в ножны за спиной, я подхватил массивную мраморную плиту и попросту воткнул ее во влажную почву. Убедившись, что надгробный камень не шатается, я присел рядом, бездумно уставившись на последнее пристанище моей подруги.
Все последние сутки я думал о том, что скажу, когда буду это делать. Я сочинил сотни вариаций своих речей, сам прекрасно понимая, насколько они пусты и лживы. Все, что я мог сказать, было:
— Я не смог ее защитить, Стэн…
Сделав над собой усилие, я перевел взгляд на стоявшее рядом надгробие ее мужа, которого я тоже не смог защитить. Они были первыми, кто поверил в меня, они были первыми, кто встал со мной плечом к плечу в этой войне за свободу и сейчас они оба мертвы. А я жив.
Почему я все еще живу, а их бездыханные тела на Той Стороне уже гниют в осиновых гробах?
Бродячий Босс, это ходячее воплощение ужаса, назвал меня полубогом. Поневоле закрадываются мысли — может быть, именно в этом причина того, что я все еще дышу? Что Система, подчиняясь воле моего безумного отца, незаметно корректирует вероятности, подстраивая все так, чтобы я не погиб? Что мобы наносят мне меньше урона, что лут мне падает чаще, а при выборе целей для атаки я всегда стою в конце списка? Может и сделавшая меня знаменитым способность к сильнейшим критическим ударам, мой личный внесистемный навык — тоже дело рук бездушной Системы?
Что, в таком случае, будет дальше? Окружающие меня люди будут умирать, принимая на себя предназначавшиеся мне удары, даже не желая этого делать? И я выживу в любой передряге, оплачивая спасение чужими жизнями?
— Я не смог ее защитить… — Я мог сказать только это. Не попросить прощения, не пообещать, что такого больше не повториться, — только признаться в своем поражении. Не думаю, что Стэну есть дело до того, что я горюю о ее смерти ничуть не меньше, чем горевал о его.
По моим щекам против воли катились крупные, обжигающие не хуже серной кислоты слезы, тяжелые и не приносящие облегчения. Хотелось оскалить клыки и рычать, подобно дикому зверю, вцепившись в горло тому, кто причинил мне боль.
— Я не смог… Маленький самонадеянный гордец клялся на могиле лучшего друга, что больше никто из его друзей не умрет. Однажды совершив невозможное и спася любимую от смерти он поверил, что так будет всегда. И вот теперь твоя жена мертва. Что скажешь, Стэн?
Кажется, я брежу… Разговаривать с мертвыми — явно не признак душевного здоровья.
Да наплевать.
— Скажи что-нибудь… Прокляни меня, ударь, убей, если посчитаешь нужным! Она мертва из-за меня, Стэн!! Понимаешь?!!
Чьи-то сильные руки схватили меня за плечи и, развернув на сто восемьдесят градусов, прижали к себе. Я попытался было сопротивляться, вырваться из цепкой хватки, но у меня, само собой, ничего не вышло. Кана всегда вкладывала в «Силу» больше очков чем я…
Я рыдал у нее на груди, как сопливый мальчишка, которым, я, собственно, и являлся. За полтора года, проведенных на этой войне я успел позабыть о том, что я — всего лишь шестнадцатилетний подросток. Я должен гонять в футбол во дворе, бунтовать против учителей и родителей, пробовать курить и тайком целоваться с девушками, а не сражаться в этой бессмысленной войне против всего мира за свою и чужую свободу.
