Ганс Бандильерос - Заурядный человек
Он серьёзно? Серьёзно? Хочет поговорить о философии? Наверное, – подумал я, – он ещё не слышал, как меня прозвали в средней школе.
– В мире каждый знает, как помогать другим, но никто не может помочь самому себе. А если бы все знали, как помочь себе, то никому не нужна была бы ничья помощь, – я усмехнулся. Икки пошёл в атаку, но от его стремительного удара я уклонился, нанеся быстрый и короткий удар в его руку.
– Ты попал по моей руке? – глаза Икки начали вылезать из орбит.
– А что такого? – я поднял бровь, – ты бьёшь так медленно… тебе бы найти хорошего мастера, глядишь, и сможешь намного больше, чем сейчас… – я первым нанёс удар, быстрый и слабый, в корпус. Учитывая скорость удара, среагировать шансов у противника не было, но Икки только пошатнулся, хмыкнув:
– У тебя быстрые удары… только таким меня не достать.
– Без проблем, если просишь бить сильнее… – я использовал лично разработанную технику перемещения, и рванул в сторону Такеды, обошёл его и нанёс уже более сильный удар в корпус, используя и ки и поворот своего тела, что бы вложить силу всех мышц в удар. Такеду отбросило на несколько метров, он кувыркнулся по полу и выехал на спине за пределы «ринга». Такеда попытался встать, но не смог с первого раза – судя по всему, мой удар ему хорошенько отбил внутренности.
– Дай угадаю, – предположил я, осматривая его течение ки, – ты занимался боксом, у тебя было много друзей, потом друзья втравили тебя в уличную драку и тебя дисквалифицировали. А дружки с удовольствием отказались от знакомства с тобой, лишь бы не вспоминать неудачливого боксёра? – я хмыкнул, заметив в его глазах, что угадал. История, в общем-то банальная, да и травма в плече говорит о ударе тупым предметом, явно не на ринге.
Такеда перевернулся и заговорил:
– Был у меня друг. Мы вместе занимались боксом, но потом… я всё отдал что бы помочь ему, а он со временем даже общаться со мной не захотел… ему собственная карьера важнее…
– И ты разуверился в людях только из-за этого? – спросил я, изобразив скепсис, – вместо того, что бы пожалеть?
– О чём жалеть? – вспылил Такеда, попытавшись встать, но со стоном рухнул обратно.
– Не о чём, а кого. Твоего так называемого друга. Он просто глупец. Общался с тобой, пока ты был человеком его круга, но быстро бросил, как только ты вышел из бокса. Я знаю таких людей – они очень легко называют себя чьими-либо друзьями, улыбаются и легко общаются, но так же легко и отворачиваются от своих названных друзей. Общение с людьми своего круга им важнее настоящей дружбы.
– И зачем мне его жалеть? – не понял Такеда.
– Жизнь боксёра – недолговечна. Рано или поздно он получит нокаут, а за ним ещё один и ещё один… будут ли тогда те, кого он назвал своими друзьями поддерживать его, неудачника, теряющего карьеру? Или наоборот, он станет хорошим спортсменом, выиграет много матчей, у него появятся поклонники, но он оттолкнёт ради них всех, кого до этого называл своим другом – такие люди быстро зазнаются и начинают отвергать тех, с кем ещё день назад вместе тренировались… А скорее всего произойдёт и то и другое, сначала он станет успешным, но рано или поздно он потерпит неудачу и у него не будет друга, который поддержал бы его и помог пережить поражения. Собственную карьеру такие люди боготворят а неудачи – подрывают их дух сильнее, чем удары противника. Карьеристы мнящие себя белой костью общества. Мне его жалко, ведь он обречён быть одиноким всегда, для него есть только мир бокса и собственный статус. Настоящих друзей у него никогда не было, нет и никогда не будет. Эта роскошь не доступна таким людям, как он, даже если кто-то захочет стать его другом, он рано или поздно оттолкнёт его, когда его «друг» потерпит неудачу… Глупо. Люди часто цепляются за собственный статус, но это лишь иллюзия, фикция.
– Я не буду его жалеть, – злостно воскликнул бывший боксёр, – он не заслужил этого.
– Твоё дело. А вот мне его жалко. Часто для того что бы начать жить собственной жизнью нам надо отвергнуть ту жизнь, которую мы распланировали и утвердили. Ты мог бы быть на его месте. Заработать славу и деньги, найти себе жену, рано или поздно стать хорошим профессиональным боксёром, уйти на пенсию и нянчить внуков, обучая их хукам и джебам, но в итоге… всё равно смерть. Я не понимаю, почему ты так относишься к своему бывшему другу. Друзья познаются в беде – и если ты понял, что этот человек не был твоим другом, то почему перестал верить в дружбу совсем? – я прислонился спиной к ограде крыши, а Такеда наконец неуверенно поднялся.
– Потому что я потерял друга.
– Ты не потерял друга, Такеда, ты никогда его не имел. Говорили же мудрые люди, выбирай друга не спеша. Ты поспешил, к тому же тебе попался глупец. Друга трудно приобрести, и не каждого, кто называет тебя своим другом таковым можно считать.
– Ты прав, но… – Такеда схватился за живот, скрючившись. Я подошёл ближе и посмотрел на его ранение… ушиб внутренних органов скорее всего – я не специалист, но по печения я ему сильно заехал.
– Пошли за мной, – я перехватил его руку.
– Что ты делаешь? – Икки начал возмущаться.
– Не ори. Иди… – пришлось тащить парня к мотоциклу, а после – сев за руль, неспешно ехать в сторону клиники. Лучше показать его доктору, а то потом проблем не оберусь…
* * * *
Отключился Такеда почти сразу, как я его притащил в клинику и положил в одну из трёх имеющихся палат для больных. Клиника действительно не такая уж и большая, скорее медкабинет.
Акисаме нарисовался быстро.
– Кого это ты принёс, Кенчи-кун? – строго спросил он.
– Такеда Икки. Мы немного подрались и кажется, я немного перестарался… вы же займётесь им, Акисаме-сан? – спросил я в пустоту. Акисаме уже был у пациента.
– Хорошо же ты его отделал… – нахмурился мастер, – с завтрашнего дня будем изучать джиу-джитсу. Иначе всех твоих противников придётся лечить или отправлять на кладбище… – ещё больше нахмурился мастер, – тлетворное влияние Сакаки!
Я не стал выступать в защиту мастера Сакаки, а только понурил голову. Прав бы Акисаме-сан, я мог бы случайно и покалечить Такеду, если бы не рассчитал силу удара.
– С ним всё будет в порядке, – сообщил мастер, – подай ка мне нашатырь…
У стены был шкафчик с лекарствами. Нашатырь я нашёл не сразу, но по запаху узнал.
Мастер поводил пузырьком под носом у Такеды и тот открыл глаза, закашлявшись.
– Где я? – тут же спросил он, увидев меня.
– В клинике мастера Коэтсудзи, – я улыбнулся, – не беспокойся, мастер Коэтсудзи быстро поставит тебя на ноги. А мне пора…
Дело было в руке. Глазами то я видел, что ки в руке течёт, но… в медицине ничего не понимал.
