Роберт Говард - Василий Головачёв представляет: Золотой Век фантастики
Великан подбросил в огонь несколько сучьев.
— Начнем, рыцарь. Думаю, тебе лестно будет узнать, что сегодня ты имеешь честь состязаться с тем, кому принадлежит титул Мастера загадок девяти последних турниров, — взглянув на Алианору, он облизнулся: — Лакомый для нас обоих приз.
Хольгеру стоило большого труда сдержаться и не ответить на гнусную ухмылку этого гиппопотама ударом меча.
— Ладно, — сказал он. — Первая загадка. Почему курица переходит дорогу?
— Что-о? — великан разинул рот. Его огромные зубы блестели, как брусчатка после дождя. — Ты спрашиваешь об этом меня?!
— Отвечай.
— Но ведь это вопрос для детей! Разумеется, чтобы оказаться на другой стороне!
— Неправильно, — покачал головой Хольгер.
— Врешь! — великан вскочил. Хольгер предостерегающе поднял меч.
— У этой загадки есть очень остроумный и абсолютно правильный ответ. И ты должен найти именно его.
— Такого я еще не слышал, — пожаловался великан. Однако снова опустился на корточки и погладил бороду своей грязной лапой. — Почему курица переходит через дорогу? Зачем же еще, если не для того, чтобы оказаться на другой стороне? Какой во всем этом аллегорический смысл? Поставим вопрос так: что такое курица? И что такое дорога? — он закрыл глаза и стал медленно раскачиваться.
Алианора восторженно улыбнулась Хольгеру. Время тянулось медленно, ужасающе медленно. Сияли ледяные звезды. Дул холодный ветер. Наконец великан открыл глаза. Свет костра заплясал в них двумя красными кляксами.
— Я нашел ответ, — объявил громоподобный голос. — Загадка эта подобна той, с помощью которой Тхази победил Гротнира пятьсот лет назад. Так вот, смертный, курица — это жизнь, которую она должна перейти с обочины рождения на обочину смерти. И хотя на дороге много опасностей — повозки войны и мира, ухабы труда и грязь греха, а в вышине кружит ястреб, имя которому Сатана, — но курица идет и переходит через дорогу. Она сама не знает, почему это делает, разве что поля на той стороне кажутся ей зеленее, чем на этой. Она переходит, потому что так суждено всем, — высокопарно и самодовольно закончил он.
— Нет, — сказал Хольгер.
— Не-е-ет? — великан вновь вскочил.
— Тебе явно не хватает смекалки, — усмехнулся датчанин.
— Мне?! — оскорбленно взревел гигант, вызвав этим небольшую лавину. — Мне?! Что ж, я готов сдаться. Послушаем твой ответ. Почему же курица переходит через дорогу?
— Потому что обходить ее слишком долго.
Повисло молчание, а потом великан разразился проклятиями. Так как единственной целью Хольгера было стремление выиграть время, его не слишком заботил вопрос о чистоте жанра. Еще полчаса они препирались по поводу понятий «загадка», «вопрос» и «ответ», и это тоже было ему на руку. Благословенны будьте, лекции по семантике! Один только пересказ теории значений Бертрана Рассела убил минут десять, не меньше.
В конце концов великан пожал плечами.
— Ладно, — зловеще произнес он. — Учти, что завтра ночью я приду опять. Хотя в этом, может, и не окажется нужды. Давай свою вторую загадку!
Хольгер был готов.
— Ответь, что это такое: четыре ноги, желтые перья, живет в клетке, поет и весит четыреста килограммов?
Кулак великана ударил по земле так, что подпрыгнули камни.
— Ты спрашиваешь о какой-то неслыханной химере! Это не загадка!
— Если загадка, — возразил Хольгер, — это вопрос, ответ на который можно найти путем логических рассуждений, то я задал тебе именно загадку. — Он украдкой взглянул на восток. Кажется, там чуть-чуть посветлело?
Великан фыркнул и погрузился в раздумья. «Похоже, он не слишком сообразителен», — подумал Хольгер. Датский школьник ответил бы за одну минуту, а этот бегемот будет теперь думать часами. Великан раскачивался и бормотал себе под нос. Костер почти угас.
Хуги дернул Хольгера за штанину.
— Не забудь о золоте, — алчно прошептал он.
— И о том проклятии, которое на нем, — добавила Алианора.
Внезапно великан ожил.
— Готово, — громыхнул он, потирая руки. — Я нашел ответ на твою загадку. Это две двухсоткилограммовые канарейки!
Хольгер чертыхнулся. Но всякий раз выигрывать невозможно.
— Отлично, Соломон. Третья загадка.
— Не называй меня Соломон. Баламорг — вот мое имя. Это грозное имя, и его навсегда запомнили вдовы и сироты и разнесенные мною в щепки бастионы. Называй меня моим именем.
— Видишь ли, там, откуда я родом, Соломон — это обращение, исполненное уважения. Поэтому… — и Хольгер пустился в длинные нелепые комментарии, которые съели еще минут десять бесконечного времени.
Но Баламорг решительно оборвал его:
— Последняя загадка! И поспеши, а то я без жалости раздавлю тебя!
— Ладно, ладно, горячиться не стоит. Скажи лучше, что такое: зеленого цвета, с колесом, растет возле дома?
У великана отвисла челюсть.
— Хо! Как?
Хольгер повторил.
— Какого дома? — уточнил гигант.
— Любого.
— Значит, растет? Вопрос о фантастических деревьях, на которых колеса растут, как плоды, нельзя считать настоящей загадкой!
Хольгер уселся и демонстративно принялся чистить ногти концом ножа. Ему пришло в голову, что горящий магниевый стилет может оказаться так же опасен для великана, как свет солнца. А может и не оказаться. Однако, если дело дойдет до битвы, не стоит забывать про Пламенное лезвие. Он заметил, что силуэт великана, несмотря на то что костер почти догорел, стал виден гораздо отчетливее.
— В моих краях такие загадки задают друг другу дети, — сказал Хольгер.
Это была чистая правда. Однако уязвленное самолюбие заставило великана израсходовать еще несколько столь драгоценных минут на сопение и фырканье.
В конце концов он с сердитым ворчанием впал в свой обычный транс.
Небо на востоке медленно светлело. Каждая минута казалась вечностью.
Неожиданно великан встряхнулся, грохнул кулаком по земле и с досадой объявил:
— Сдаюсь. Солнце уже припекает, я должен искать убежище. Каков же ответ?
Хольгер поднялся.
— А почему я должен открыть его тебе?
— Потому что я так сказал! — гигант поднялся во весь рост и прорычал: — Или я разорву сейчас деву на куски!
— Ладно, — сказал Хольгер. — Трава. Это трава.
— Трава? Но у травы нет колес!
— Я немного приврал, чтобы ты не догадался, — спокойно заявил Хольгер.
Баламорг взорвался от ярости. Ревущая гора мяса двинулась к рыцарю. Хольгер отскочил, стараясь держаться как можно дальше от Алианоры. Если он заставит ослепшего от злобы великана побегать за ним хотя бы еще минут пять… разумеется, оставаясь при этом в живых…
