Евгений Лобачев - Ведьмоспас
Завидев слона, собаки с отчаянным визгом бросились наутек. Огромный зверь плюхнулся на брюхо и, распластавшись в тени джипа, попытался подлезть под машину. Должно быть, в душе он остался маленьким поросенком.
– Жарь! - заорал Миша.
И Геремор не промахнулся.
Миша спикировал на поросенка как сокол на мышь.
– Уф, - выдохнул Геремор, наблюдая за тем, как бывший слон исчезает в грязном мешке. - Хвала богам, он не успел натворить много бед.
– Ага. Если не считать порушенных сараев, колонок, изуродованного Ленина и сытых студентов. Сытых за счет председательской клубники, между прочим.
В ответ эльф небрежно махнул рукой.
– Ничего, сейчас пройдусь по деревне, и все испра…
Он не договорил. Издали послышались яростные вопли. Через мгновенье из-за поворота хлынула толпа взбешенных деревенских жителей.
– Вон они, клоуны окаянные! - выкрикнула дородная женщина в зеленом платье. - Держи фокусников!
– Бей их! - зашумели сельчане. - Бей магов недорезанных!
– Не получится исправить, - шепнул Миша Геремору и, подхватив с земли радиобрелок с ключами, нажал кнопку. Черный джип отозвался приветливым писком.
– Залазьте, быстро! - скомандовал милиционер.
Вся компания бросилась к машине. Гиллигилл плюхнулся на переднее сиденье и втащил в салон Велосипеда. Пес не сопротивлялся и, казалось, был очень даже рад возможности прокатиться с ветерком. Олло и Геремор с мечами и луками поместились сзади. Сам Миша, бросив поросенка, юркнул на водительское сиденье.
Джип бодро заурчал, задрожал всем корпусом, будто предвкушающий гонку беговой мамонт.
– Уходят! - зашумели в толпе. - Держи!
Люди бросились бегом, стремясь отрезать циркачам путь к отступлению. Миша до упора вдавил педаль газа. Автомобиль заревел по-медвежьи и, взметнув колесами тучи пыли, ринулся прочь от преследователей. Торчащая в крыше стрела тоненько запела, рассекая сонный летний воздух.
– Мужики, я с вами в уголовника превращусь, чессловво, - проворчал Миша, когда деревня осталась далеко позади. - Начальству наврал. Полдеревни превратил черт знает во что. Джип угнал. "Жигуль" отцовский потерял. Вот что, Геремор. Делай что хочешь, но как все кончится, "Жигуль" верни. А то батя мне башку оторвет.
В ответ Геремор пробурчал что-то невнятное. Можно было расслышать лишь произнесенное несколько раз имя Заззу.
Прошло какое-то время. Судя по карте, они почти добрались.
– Гиллигилл, ты что, наступил Велосипеду на хвост? - спросил вдруг Олло.
– С чего ты взял?
– Он скулит. Не слышишь что ли? Ты там полегче, а то вместо кобеля коврик получится.
Орк прислушался. Велосипед тихонько скулил, скреб лапами дверь, и вообще вел себя странно.
– Укачало, наверное, - проговорил орк и, опустив руку под сиденье, погладил пса.
Велосипед затих.
– Ну вот, - начал орк, - немного ласки и…
Пес заскулил сызнова, с отчаяньем дворняги, оставшейся морозной ночью наедине с пустой миской.
Миша ударил по тормозам.
– Господи, что с ним стряслось?
– Откуда я знаю?! - прохрипел орк, пытаясь дотянуться до Велосипеда, забившегося под сиденье.
– Что стряслось-то? - повторил молодой человек.
– Заболел, кажись, - орк все шарил в темноте. - Лихоманка бьет и горячий - что твоя печка. Не сдох бы.
– Вытаскивай его из машины, - распорядился Миша.
Гиллигилл нажал рычаг, дверь распахнулась. Орк выбрался наружу.
– Велосипед! - позвал он. - Что с тобой приключилось? Поди сюда, песик.
– Я щас растаю, - проблеял с заднего сиденья Олло. - Орк и собачка. Геремор, наколдуй для обоих по голубому бантику и…
– Что такое?! - закричал вдруг Гиллигилл. - Вы видели? Что, что это с моей собакой?
Он подхватил Велосипеда на руки и вытащил на свет. Вернее, это уже был не совсем Велосипед. То есть, не совсем тот Велосипед, который присоединился к компании в деревне. Этот новый походил на прежнего всем - цветом, несуразным видом, негнущимися лапами… Хотя, именно в лапах и была загвоздка. Потому что вместо когтистых собачьих ступней - передних и задних - Велосипед мог теперь похвастаться вполне натуральными, хоть и очень маленькими, человеческими руками и ногами. Причем, ногти существа явно водили очень тесное знакомство с маникюрными ножницами и лаком.
Глава 19
– Олло, ущипни меня… Ай! Я сказал - ущипни, а не вырви кусок мяса! - Геремор, морщась, потер запястье, на котором стремительно расцветал синяк. Олло проигнорировал вопль приятеля и продолжал делать в воздухе щипательные движения, таращась на ухоженные розовые ноготки, которыми оканчивались мохнатые лапы Велосипеда.
Сам пес (или псина?) вел себя как столетняя бабка, оставленная один на один с пятилетним хулиганом - тихо скулил, закатив глаза.
– Какая удача, что мы едем в психушку, - придушенно пробормотал Миша. - Зеленый слон. Рукатая собака. А?
– Это вы все виноваты! - Гиллигилл грозно уставился на эльфов.
– Ммы-то причем? - прохрипел Геремор, не отрывая взгляда от мохнатого чуда.
Гиллигилл вплотную придвинул жабью физиономию к лицу белокурого эльфа. Кожаная куртка зловеще заскрипела.
– Вы со своим проклятым колдовством! Изуродовали ни в чем неповинного кобеля!
– Какой же это кобель? Судя по ногтям, это су… сам… ну баба, что ли, - с сомненьем проговорил Олло.
– Сам ты сусамбаба! - рявкнул орк.
– А ты зубы не скаль! - взвился рыжий эльф. - Сам своей скотине лапы отдавил, а на нас орешь!
– Хватит!!! - закричал Миша так громко, что с ближайшего куста с перепуганным чириканьем снялась стайка воробьев. - Подеритесь еще! Или устройте поединок на волшебных спичечных коробках! Чем откусывать друг другу носы, лучше подумайте - откуда у собаки человечьи руки и ноги? Как раз по вашей магической части!
Велосипед слабо подгавкнул, как бы в подтверждение. Вернее, подгавкнула.
– Чушь! - отрубил Геремор. - Никакого колдовства тут нет. Я магию за версту чую.
– Точно, - кивнул Олло. - Магии ни на грош. Даже вот столечко нету, - рыжий эльф протянул сложенные в щепотку пальцы.
– Может, есть такая магия, которую вы не чувствуете? - Миша сделал неопределенный жест, призванный выразить скверные особенности новой разновидности колдовства.
– Если это такая магия, то да, мы ее не чувствуем, - согласился Геремор.
– А вдруг это природа начудила, - предположил Олло. - Бывают же, например, телята о двух головах, и прочие уродцы.
– Природа начудила, когда тебя произвела, - хмыкнул Гиллигилл. - По-твоему двухголовые телята рождаются с накрашенными губами и налаченными копытами?
