Маргарет Уэйс - Драконье крыло
– Нет, так не годится, – сказал Лимбек слабым голосом. – Этак я сейчас отрублюсь. А мне ведь надо объяснить нашим, что случилось.
Гег открыл глаза и, чтобы не смотреть наружу, принялся разглядывать бога. У него с самого начала сложилось впечатление, что это существо мужского пола. По крайней мере, оно было больше похоже на гега-мужчину, чем на гега-женщину, а больше Лимбеку было не на что опереться. У бога были резкие черты: квадратный, немного раздвоенный подбородок, заросший колючей щетинистой бородкой, твердые, плотно сжатые губы, казалось, упрямо хранят тайны, которые он готов унести с собой в могилу. У глаз виднелись тонкие морщинки – по-видимому, бог был не так уж молод, хотя и не стар. Волосы тоже придавали ему пожилой вид: хотя они были мокрые и вымазаны кровью, Лимбек все же разглядел, что они белые как снег. Тело бога состояло, казалось, лишь из костей, мускулов и жил – он был худ, по меркам гегов, – даже чересчур.
– Наверно, потому-то на нем столько всего и надето, – сказал себе Лимбек, стараясь не смотреть по сторонам. За стенами полыхали молнии, делавшие бурную ночь светлее любого дня, какой доводилось видеть гегам.
На боге была туника из толстой кожи и рубаха с затягивающимся воротом. Вокруг шеи у него был обмотан кусок ткани. Концы куска были завязаны спереди и убраны под тунику. Длинные широкие рукава рубахи Доходили до запястий и тоже завязывались. Штаны из мягкой кожи были заправлены в высокие, до колен, сапоги. Сапоги застегивались по бокам на пуговицы из рога какого-то животного. Поверх туники бог носил еще длинную одежду без ворота с широкими рукавами До локтей. Одежда неяркая – туника и штаны коричневые, рубаха белая, сапоги светло-серые, верхнее одеяние – черное, и поношенная ткань кое-где протерлась по шву. Туника, штаны и сапоги прилегали к телу, словно вторая кожа.
Удивительнее всего было то, что руки у бога были обмотаны тряпками. Заметив это, Лимбек удивился, как же он не увидел этого раньше, и пригляделся внимательней. Тряпки были намотаны очень аккуратно. Они полностью закрывали кисть, оставляя пальцы свободными.
– Интересно, почему? – спросил Лимбек и протянул руку, чтобы снять тряпки.
Пес зарычал – так угрожающе, что у Лимбека волосы встали дыбом. Зверюга вскочила и уставилась на Лимбека. Взгляд ее, казалось, отчетливо говорил: «Будь я на твоем месте, я оставил бы моего хозяина в покое!» – Ладно, ладно! – поспешно сказал Лимбек и снова прижался к стенке.
Пес поглядел на него одобрительно. Улегся поудобнее и даже закрыл глаза, как бы говоря: «Я знаю, что ты будешь вести себя как следует, так что, с твоего разрешения, я немного вздремну».
Пес был прав. Лимбек вел себя как следует. Он сидел тихо как мышь, боясь шевельнуться.
Геги – народ практичный. Они держат кошек. Кошки полезные, они мышей ловят и к тому же сами о себе заботятся. И Кикси-винси любит кошек – во всяком случае, так предполагалось, поскольку Менежоры, создатели Кикси-винси, привезли гегам из царств небесных именно кошек. Однако было на Древлине и несколько собак. Держали их в основном зажиточные геги – к примеру, верховный головарь и члены его клана. Собак держали не для забавы, а затем, чтобы сторожить добро. Гег нипочем не убьет другого гега, но всегда найдется негодяй, которому не совестно стянуть чужое имущество.
Но этот пес был совсем не похож на собак гегов. Те обычно напоминали своих хозяев – такие же коротконогие, широкогрудые, широкомордые… и к тому же злые и глупые. А у этой собаки была длинная шелковистая шерсть и узкое тело. Морда длинная и необыкновенно умная. Глаза большие, прозрачно-карие. Масть – черная-черная, только кончики ушей и брови белые. Наверно, именно из-за бровей ее морда и казалась такой выразительной.
Лимбек успел изучить бога и его собаку во всех подробностях, потому что поднимались они очень долго. И всю дорогу он не переставал спрашивать себя: «Как? Почему?»
Глава 19. ЛЕК, ДРЕВЛИН, НИЖНЕЕ ЦАРСТВО
Кикси-винси медленно и неторопливо наматывала на вал канат, к которому была привязана «рука помощи». Джарре стояла рядом, приплясывая от нетерпения. Если мимо кто-то проходил, она прятала лицо в шарф и замирала, уставившись в большой круглый стеклянный ящик, в котором жила черная стрелка. Эта стрелка всю жизнь только и делала, что прыгала по черным линиям с какими-то непонятными знаками. Геги знали об этой стрелке (именуемой в обиходе «указалкой») только одно: если она зайдет туда, где черные линии превращаются в красные, тогда – спасайся кто может!
Но в ту ночь указалка вела себя хорошо, не собираясь испускать клубы огненного пара, готовые обварить любого, кто случится поблизости. Сегодня все шло просто чудесно. Колеса крутились, рычаги ворочались, шестеренки шестерили. Канаты ползли вверх и вниз. Ковши опорожнялись в вагонетки, которые толкали геги, а те опорожняли вагонетки в огромную пасть Кикси-винси, которая пережевывала руду, выплевывая лишнее и переваривая остальное.
Большая часть работавших сегодня гегов принадлежала к СОППу. Днем один из них заметил на ковше отметину Лимбека. Так удачно вышло, что этот ковш находился довольно близко от столицы, Внутра. И Джарре, с помощью членов СОППа, которые подвезли ее на скоролете, явилась как раз вовремя, чтобы встретить своего друга и вождя.
Все ковши уже поднялись наверх, кроме одного – тот, по-видимому, сломался там, внизу. Джарре оставила свое предполагаемое рабочее место и присоединилась к прочим гегам, с беспокойством заглядывавшим в яму – большую шахту, прорытую сквозь весь остров и выходящую в открытое небо внизу. Временами Джарре беспокойно озиралась по сторонам: ей полагалось быть на рабочем месте, и если бы ее застали тут, пришлось бы выдержать весьма неприятное объяснение. По счастью, геги редко заходили туда, где находились «руки помощи», – разве что какой из ковшей зацепится. Джарре нервно поглядывала на вагонетки, катящиеся по рельсам у нее над головой.
– Ты не бойся, – сказал Лоф. – Если кто и заглянет сюда, то решит, что мы помогаем чинить ковш.
Лоф был молодой гег приятной наружности. Он просто обожал Джарре и не очень огорчился, узнав о казни Лимбека. Лоф сжал руку Джарре и явно не собирался отпускать ее, но Джарре решила, что рука нужна ей самой, и отняла ее.
– Вот! Вот она! – вскричала вдруг Джарре, указывая вниз.
– Та штука, в которую сейчас ударило молнией? – спросил Лоф с надеждой.
– Нет! То есть да, но в нее не попало. Теперь все увидели «руку», которая поднималась сквозь шахту, сжимая свой пузырь. Джарре впервые в жизни казалось, что Кикси-винси чересчур медленно работает. Несколько раз она думала, что машина сломалась, и поднимала голову, чтобы убедиться, что вал все еще вращается.
